— Но и Лесли, и О'Малли тоже занимаются торговлей.
Чем же мы так отличаемся от ди Карло? — пожала плечами Индия.
— Но, дорогая, — удивилась Жасмин, — неужели не понятно? Мы знатны и торгуем лишь ради развлечения, да еще потому, что золото течет потоком в наши сундуки. Если бы ди Карло не помогли какому-то графу избежать грязного скандала, то не поднялись бы так высоко и остались обыкновенными простолюдинами. Только молодость и красота помогли девушке из подобной семьи привлечь внимание лорда Чарлза Ли, иначе, кто знает, что бы с ней сталось, тем более что она, по слухам, была ничем не лучше шлюхи, и это ее поведение свело бедного мужа в могилу. Но его старший сын, говорят, хорош собой и после стольких бедствий давно забыл о сумасбродствах юности, поэтому лучшего мужа тебе не сыскать.
— Мне все равно, — бесстрастно бросила Индия.
— Он хочет детей, — мягко возразила мать.
— И вы воображаете, будто ребенок другого мужчины заставит меня забыть о своем первенце? — процедила Индия. — Разве бабушка отрешилась от мыслей о вас, мадам? Интересно, сколько слез она пролила ночами? Я стану горевать еще сильнее, не зная о судьбе моего сына.
— Клянусь, что найду его! — пообещала Жасмин. Потухшие глаза безразлично смотрели на нее.
— Мне полагается приданое, мадам, и кроме того, я желаю забрать все принадлежащие мне вещи: драгоценности, посуду, белье, меха, ибо ноги моей больше не будет в этом логове!
— Ты получишь все, что пожелаешь, дорогая. Мы не позволим тебе прийти к мужу нищенкой.
— Я уезжаю тридцатого мая, но прежде отправлюсь в Куинз-Молверн. Где находится Окстон-Корт, мадам? — осведомилась Индия.
— Поблизости от Молверна, только в Глочестере. Говорят, поместье весьма живописно, с большим домом и садами. Надеюсь, тебе там понравится.
— Не важно. Оно станет моим домом, пока я не умру и не соединюсь с любимым.
— Но если ты умрешь, — резонно возразила Жасмин, — что будет с маленьким Роуэном? Не лучше ли жить в надежде обрести сына? Если граф Окстон окажется добрым человеком и полюбит тебя, то, вероятно, согласится и принять ребенка? Только, умоляю, не говори об этом отчиму. Он страшно рассердится на меня, и тогда не останется никаких шансов отыскать мальчика.
— Думаешь, это возможно? — подняла голову Индия. Впервые за все время она чем-то заинтересовалась.
— Если завоюешь симпатии и доверие мужа, почему нет? — поддакнула Жасмин.
— Нужно немедленно признаться ему во всем, иначе он станет допытываться, как я потеряла невинность, — решила Индия. — Герцог, разумеется, не подумал об этом, когда устраивал мой брак. Но если я не выходила замуж, кем посчитает меня муж? Развратной девкой? Обманщицей? Ваш муж, конечно, не подумал объясниться с ним. Все, о чем он мечтал, — поскорее от меня избавиться.
Что могла ответить Жасмин? Правда, как говорится, глаза колет, и беда в том, что Индия была абсолютно права. Джеймс был в таком восторге от предложения Окстона, что схватился за него как утопающий за соломинку. Когда же она попыталась напомнить мужу, что дочь уже давно не девушка, тот с типично шотландской логикой возразил, что существует немало способов восстановить утраченное, и велел Жасмин как можно скорее об этом позаботиться.
Герцогиня Гленкирк постаралась проглотить ехидную реплику, видя, что Джемми вовсе не шутит и озабочен лишь тем, чтобы поскорее сбыть Индию с рук.
— Думаю, — осторожно начала Жасмин, — ты должна сказать графу, что была помолвлена с чужеземцем, который умер вскоре после заключения брачного контракта. Есть немало путей снова сделать твой любовный грот тугим и тесным, и я советую испытать некоторые. Поверь, Индия, у тебя пока нет причин ненавидеть мужа. Возможно, со временем ты проникнешься к нему нежностью. Раз ты испытала наслаждения, которые способны подарить друг другу мужчина и женщина, то, вероятно, захочешь усладить своего супруга. Заставь его забыть обо всем, одурмань сладким ядом, так, чтобы он готов был удовлетворить любой твой каприз и простил тебе маленького Роуэна.
— И когда же мне признаться мужу? — настороженно спросила Индия.
— Только когда станешь пользоваться его полным уважением и доверием, — посоветовала мать. — Индия, где бы ни был твой сын, он в безопасности. Джемми — человек суровый, но его нельзя упрекнуть в бесчеловечности. Малыш отдан на попечение какой-нибудь крестьянке, которая рада получить небольшое вознаграждение. Она понимает, что должна неусыпно заботиться о ребенке, иначе не только потеряет заработок, но и будет сурово наказана. Вспомни, младенца привез слуга самого герцога! Я ни разу не нарушала своего слова и клятвенно обещаю тебе найти Роуэна. А потом сама стану навещать его и щедро вознагражу женщину, если увижу, что мой внук здоров и счастлив. Дальнейшее зависит от тебя. Внуши мужу любовь. Ласками, лестью, уговорами заставь его привезти сына.
— Я все расскажу графу до свадьбы, — упрямо твердила Индия. — Я не смогу жить без сына и не пойду к алтарю, пока этот человек не согласится принять Роуэна.
— Индия, ради Бога, — взмолилась герцогиня. — Подожди, не торопись! Если брак разрушится по твоей вине, Джемми запрет тебя в башне и ты никогда не увидишь свое дитя! Он об этом позаботится. Только хитростью и умом ты добьешься исполнения желаний. Действуй осмотрительно и не зли отчима ради минутной мести.
Индия долго молчала. Чересчур долго.
— Вы правы, мадам, — наконец выговорила она. — Поспешность в таких делах опасна. Теперь скажите: когда и где состоится свадьба?
— Здесь, в Гленкирке, по доверенности, перед твоим отъездом. Ты сама решишь, кто заменит жениха у алтаря.
— Поскольку ни Генри, ни Чарлза здесь нет, думаю, лучше всего подойдет мой брат Патрик. Ему полезно побыть в роли жениха, поскольку недалек день, когда он тоже женится. И он, и мои младшие братья так и не набрались приличных манер, невзирая на все ваши старания, мадам. Им, видимо, больше по душе оставаться дикарями. На рассвете тридцатого мая я обвенчаюсь и немедленно отправлюсь в Англию. Граф, надеюсь, пошлет за мной эскорт?
— До границы тебя проводят люди Гленкирка, а там встретят слуги графа, — ! — сообщила Жасмин.
— Я беру с собой Мегги и Дайармида Мор-Лесли. Они просили моего разрешения пожениться. Я позволила. Они станут мужем и женой сразу же после моей свадьбы.
Жасмин кивнула.
— Твой отец… отчим… должен отпустить Дайармида.
— О, я уверена, он не станет возражать, — небрежно отмахнулась Индия.
— Разумеется, — согласилась Жасмин, опасаясь нового взрыва.
— Времени почти не остается. Придется немедленно начать готовить приданое, — объявила Индия. — И я требую полный отчет о своих владениях и список вещей. Ни одна принадлежащая мне мелочь не останется в Гленкирке.
— Моим свадебным подарком будут «Звезды Кашмира», — негромко пообещала мать. — Ты мое старшее дитя и первая дочь. Когда-нибудь ты, в свою очередь, отдашь драгоценности своей дочери в день ее свадьбы. Они передаются по женской линии из поколения в поколение. Отец Ямала преподнес их своей жене, а он — мне. Теперь сапфиры твои, Индия.
