— Дети, — велела Жасмин, — позже у вас еще будет время поговорить с отцом. — А пока уведите малышей. Нам нужно кое-что обсудить. — И, улыбнувшись маленьким француженкам, мягко добавила:
— Мама скоро к вам придет, дети мои.
Идите с кузенами и подождите, пока вас не позовут. Сабрина, отведи их на кухню, у повара наверняка найдется что-нибудь вкусненькое.
Сабрина взяла девочек за руки и повела к двери. Мальчики тут же исчезли. По всему было видно, что Мадди и Марго больше не боятся своей двоюродной сестры.
— Кто она?
— По-моему, важнее узнать, кто вы. Неужели никогда раньше не видели хорошенькой девушки? Что вы так на нее глазеете? И почему ваше лицо чертовски мне знакомо? — засыпала вопросами молодого графа Жасмин.
— Я Джон Саутвуд, граф Линмут, — пробормотал Джонни, вспомнив наконец о приличиях, и галантно кланяясь Жасмин.
— Господи, сэр, да вы просто живой портрет моего дядюшки Робина!
— Он был моим прадедом, мадам, — пояснил Джонни.
Жасмин тяжело опустилась в кресло.
— Какая же я все-таки старая! — прошептала она. — Мой дядя умер за год до казни короля. А что сталось с его сыном и внуком?
— Дед погиб при Нейзби, мой отец и старший брат — в Вустере. Мне было тогда семнадцать. Мать заперла меня в Линмуте от греха подальше и держала там до самой Реставрации.
— Мудрая женщина, ничего не скажешь. А бабушка? Ваш отец, кажется, женился на одной из дочерей моего дяди Патрика?
— Бабушка Пенелопа и мама делят вдовий дом в Линмуте и молят Бога о моей скорейшей женитьбе, — усмехнулся Джонни.
— И кажется, вы впервые задумались о том же именно сегодня, — заметила Жасмин. — Моя внучка прелестна, не так ли? Как умно с твоей стороны, Чарли, привезти в дом молодого графа! Я уже сумела отучить ее от дикарских замашек. Она на диво быстро все усваивает.
Теперь взор Жасмин обратился на второго джентльмена.
Он показался ей очень красивым и странным образом напоминал второго мужа, Роуэна Линдли. Скорее всего светло-русыми волосами.
— Мама, позволь представить Габриела Бейнбриджа, герцога Гарвуда, — официальным тоном объявил Чарли. — Король желает, чтобы он женился на Отем.
— Почему? Потому, что он испек каравай в ее печи? — отрезала Жасмин.
— Не он, а король, мама, — с милой улыбкой пояснила Отем.
Жасмин схватилась за сердце.
— Что?! — прошептала она.
— Интересно, мадам Скай тоже вела себя так, когда принц Генри наградил тебя ребеночком? — резко бросила Отем. — Весьма любопытно, что история повторяется, не находишь?
Жасмин потеряла дар речи. Такого цинизма она не ожидала. Но на память пришло, как была добра и нежна бабушка, узнав, что Жасмин ожидает незаконного ребенка.
— Ты любишь короля? — осведомилась она.
— Нет, — коротко ответила дочь.
— В таком случае как же ты можешь хотеть его ребенка? — удивилась Жасмин.
Отем открыла матери причины, побудившие ее сделать такой шаг.
Пораженная столь откровенной расчетливостью, Жасмин покачала головой.
— Раньше ты не была так бессердечна, — тихо вымолвила она. — Я любила Генриха Стюарта. И наш сын стал для меня радостью и благословением, тем более что отец Чарли умер через два месяца после его рождения. Но твое поведение непростительно, Отем. Ты невыносимо корыстна, а этого я не понимаю. Как можно любить ребенка, зачатого в равнодушии?
— Но люблю же я Марго, хотя не питала никаких чувств к ее отцу, — возразила Отем.
— Марго — другое дело!
— Почему? Потому, что я стала жертвой короля Людовика, и будь моя воля, никогда не легла бы в его постель? Разве это делает мое дитя более желанным, чем то, что я ношу под сердцем? Разве тот факт, что Людовик принудил меня стать его любовницей и наградил дочерью, делает ее лучше, чем младенец, которого я по доброй воле захотела иметь от короля Карла? Я не ты, мама, и не могу так легко предать свою любовь и увлечься другим мужчиной. Я любила Себастьяна и всегда буду его любить. Никто не займет его места в моем сердце!
— Не в этом дело, — начала Жасмин, но Отем уже была вне себя от гнева.
— Неужели завидуешь, мама? В конце концов, и твоим любовником был Стюарт! Зато в моей постели побывали сразу два короля! И каждому я дала или скоро дам по ребенку!
— Мадам! — рявкнул герцог Гарвуд. — Не смейте разговаривать с вашей матушкой в подобном тоне! Она заслуживает всяческого уважения!
Отем вихрем сорвалась со стула.
— Кто вы такой, милорд, чтобы мне приказывать?! Можете убираться ко всем чертям! — закричала она и, швырнув в него кубком, вылетела из зала.
Габриел ловко увернулся. Кубок с грохотом покатился по полу, разбрызгивая содержимое.
— Ничего не скажешь, характер, — сухо заметил он. — Правда, меткость ни к черту.
Жасмин разрыдалась, и Чарли, встав на колени рядом с креслом матери, обнял ее.
— Она так и не пришла в себя после смерти Себастьяна, — в отчаянии всхлипывала Жасмин. — Ничто ее не радовало, а теперь еще и эта история! Неужели король не мог обратить свою похоть на кого-то другого? Боюсь, всего этого ей не вынести.
— Она попросту избалована до крайности, — возразил Чарли. — Ив голове у нее одно: они жили долго и счастливо и умерли в один день. Но так не получилось. Жизнь не всегда добра к нам, мама, кому, как не тебе, это знать! Старшие сестры тоже много вынесли. Почему же Отем не желает этого понять?
Жасмин подняла глаза на Гарвуда.
— Вы действительно желаете жениться на ней? — выдохнула она, ломая руки. — Даже после этой безобразной сцены?
— Расскажите, как я впервые встретил Отем, — попросил Габриел герцога Ланди. Чарли кивнул. Когда повествование было закончено, Гарвуд продолжал:
— С того самого дня она поселилась в моем сердце, мадам. Любовь ли это? Я не знаю, но хочу узнать, а если это действительно то чувство, о котором слагают стихи поэты, я сумею научить Отем любить меня. Поверьте, я не желаю стирать воспоминания о Себастьяне д'Олероне, но хочу создать новые, те, которые мы сможем делить на закате наших дней. Ее нрав не пугает меня. Кроме того, мне говорили, что беременные женщины часто подвержены сменам настроения. Наше путешествие было долгим и утомительным. Отем нуждается в отдыхе и заботе родных.
— Надеюсь, мой сын изложил вам условия, на которых вы можете жениться, сэр? — осведомилась Жасмин, глядя на герцога.
— Да, мадам.
— Простите за дерзость, но я обязана спросить: у вас есть долги?
— Нет, мадам. Я не богат, но и не беден. Титул был нам пожалован во времена правления Ричарда Третьего. Мой дом похож на Королевский Молверн: удобный, уютный, но не слишком изысканный. Доход я получаю от разведения и продажи скота. Стада у меня огромные. Я никогда не был женат.
