Отем внезапно разразилась слезами и спрятала лицо на груди брата.
— Мне хочется, чтобы все оставалось по-старому, когда мы были вместе и не знали ни войн, ни страха, — всхлипывала она.
Маркиз Уэстли тихо вздохнул и погладил сверкающие волосы сестры.
— Мне тоже, Отем, — грустно признался он. — Мне тоже
Глава 3
Сэр Саймон Бейтс приехал один. Конь медленно одолевал посыпанную гравием подъездную аллею, ведущую к Кэдби.
Несколько дней спустя после трагедии, закончившейся гибелью герцогини Ланди, он вернулся в Королевский Молверн узнать, оправилась ли Отем от потрясения. Красота девушки задела его сердце, и он все еще не мог понять, откуда у нее нашлась отвага застрелить убийцу своей невестки.
Однако хозяев он уже не застал. В доме не было никого, кроме слуг.
— Леди Отем уехала к матери, герцогине Гленкирк, — сообщил Бекет самым учтивым тоном, спеша закрыть входную дверь перед носом незваного гостя. Но тот успел вставить в щель носок начищенного сапога.
— Куда именно?
— Не уверен, что могу объяснить вам, сэр, — ответил Бекет.
— Лжешь! Конечно, лжешь! А где твой господин и его дети? — процедил сэр Бейтс, чувствуя, что сейчас взорвется. Получить от ворот поворот! И от кого!
Простого слуги! А ведь он имеет полномочия от правительства!
— Герцогиня Гленкирк может находиться в имении своего старшего сына, маркиза Уэстли, или у старшей дочери, графини Окстон. Всех слуг уведомили, что леди Отем едет к матери. Что же до моего хозяина и его детей… представить не могу, куда они делись. Так пожелал милорд герцог. Он посчитал причиной нападения на свой дом и убийства ее светлости свое родство с королем и его семьей. А теперь, сэр, если соизволите убрать ногу… — начал Бекет, глядя прямо в темные глаза сэра Саймона.
— Какое поместье ближе? — настаивал сэр Саймон. — Кэдби или Окстон?
— Оба примерно на одинаковом расстоянии от Королевского Молверна, сэр, — неохотно ответил Бекет.
Сэр Саймон отступил, и дверь немедля захлопнулась. Но оскорбление на этот раз прошло незамеченным, ибо его мысли заняты были одной Отем Лесли. Где ее найти?
Ему было абсолютно все равно, куда сбежал герцог с детьми. Это дело правительства, а насколько ему было известно, Чарлз Фредерик Стюарт не был замешан ни в одном преступлении против государства. Гибель его жены была несчастным случаем — не более.
Вскочив в седло, он решил, что девушка скорее всего обратилась за покровительством и защитой не к зятю, а к брату. Поэтому и повернул коня к Уорвикширу.
И вот теперь, приближаясь к Кэдби, он не мог не отметить, что дом и поместье выглядят так же богато и величественно, как Королевский Молверн. Какое безумие привело его сюда? У него нет никаких прав преследовать девушку.
Кроме того, он ей не ровня… Но она околдовала его одним взглядом. Он должен знать, что она жива и здорова и когда-нибудь снова будет счастлива.
Его снова приветствовал преданный слуга. Правда, откуда-то из глубины дома немедленно появился Генри Линдли и осторожно осведомился, что привело его сюда.
— Я сэр Саймон Бейтс, — начал было он, но его немедленно оборвали:
— Я знаю, кто вы, сэр. Но чего вы хотите?
— Ваша сестра… с ней все в порядке?
Он понимал, что выглядит не лучшим образом, но язык перестал слушаться, а в голове царила звенящая пустота.
— У меня три сестры, сэр Саймон, но, полагаю, вы имеете в виду младшую, леди Отем. Она вместе с матерью скорбит о потере отца и нашей дражайшей невестки.
— Могу я увидеть ее, — дерзко спросил сэр Саймон, — чтобы еще раз извиниться за все случившееся?
Первым порывом Генри было выкинуть сэра Саймона из дома. Но он взял себя в руки. Ни к чему оскорблять человека, особенно имеющего некоторую власть. Мало ли что ему взбредет в голову! Кроме того, Отем быстро от него отделается, а завтра они с матерью уезжают.
— Я отведу вас во вдовий дом, где живет моя мать, — кивнул маркиз. — Сестра сейчас там.
Удивленный столь быстрым согласием, сэр Бейтс последовал за Генри на другой конец сада, где стоял чудесный каменный двухэтажный домик. Они вошли без стука, и маркиз окликнул мать, попросив прийти в гостиную. Вперед выступил престарелый слуга во всем белом, с невиданной шапкой на голове.
— Милорд Генри! — воскликнул он с поклоном.
— Адали, это сэр Саймон Бейтс, приехавший справиться о здоровье моей сестры, — пояснил маркиз, весело сверкнув глазами.
— Вот как, милорд, — отозвался Адали.
И тут сэр Саймон не выдержал:
— Что это у тебя на голове?
— Это называется «тюрбан», сэр, — последовал холодный ответ.
— Ты чужеземец! Я так и подумал, — догадался сэр Саймон.
— Я приехал в эту страну еще до вашего рождения, сэр, но вы правы, я действительно не здешний уроженец. Мой отец был французом, а мать — индианкой. Я поступил на службу к своей госпоже, когда ей было всего несколько дней.
А теперь позвольте мне пригласить ее светлость, милорд, — обратился он к Генри и вышел из комнаты.
— Как это ваша мать терпит в своем доме иностранца! — заметил сэр Саймон.
— Мама родилась в Индии. Ее отец был императором, — пояснил Генри, крайне раздраженный бесцеремонным допросом.
В гостиной появился Фергюс Мор-Лесли с тяжелым подносом, на котором стояли графин и кубки. Вместо ливреи на нем были темные панталоны, белая сорочка и поношенная кожаная безрукавка в тон таким же ветхим коричневым башмакам.
— Я принес виски, милорд, и вино для дам. Мне налить или вы сами? — осведомился он, ставя поднос на стол.
— Спасибо, Фергюс. Мы подождем маму и сестру, — кивнул маркиз.
— Как угодно, милорд.
— Шотландец? — воскликнул гость после его ухода. — Ваша матушка держит слуг-шотландцев?!
— Мой отчим был шотландцем, сэр Саймон, — сдержанно сообщил Генри.
— О да, разумеется, — пробормотал тот, чувствуя, что снова попал впросак. Какую глупость он сотворил, явившись сюда!
Дверь гостиной снова открылась, и порог переступили обе женщины. Герцогиня тут же подошла к сыну, нежно обняла и только потом обратила взор на Бейтса.
— Адали правильно понял тебя, Генри? Это в самом деле сэр Саймон Бейтс?
— К вашим услугам, ваша светлость! — выпалил сэр Саймон.
Глаза Жасмин Лесли прищурились.
— Я обращалась не к вам, сэр, но раз уж вы набрались наглости заговорить со мной, так и быть, выскажу все, что думаю о вас!
— Мама! — предостерегающе воскликнул Генри.
