Отем едва сдерживала слезы. Ах этот Карл Стюарт! Так же ловко умеет обращаться с дамами, как и ее любимый братец!
— Кажется, я возненавижу вас, сир! — прошипела она с легким оттенком прежнего высокомерия.
— Вы получите титул и дом, мадам, — с улыбкой объявил король. — Если Габриел возжелал вас, значит, должен жениться. Таким образом, вы станете герцогиней Гарвуд. Его дом хоть и находится на севере, по словам гостивших там, прекрасен.
— Нет! — упрямо возразила она.
— Ты примешь мои условия, Габриел? Женишься на этой прелестной плутовке, сделаешь своей герцогиней и увезешь от двора? — допрашивал король.
— Клянусь, сир, — ответил герцог.
— В таком случае все улажено, — обрадовался король. — Значит, я уплатил свои долги вам обоим!
— Я не согласна! — запротестовала Отем. — Ничего не улажено! Я никогда не стану женой этого человека! Я любила покойного мужа и выйду замуж только по любви!
— Очаровательное, но совершенно детское убеждение.
Браки прежде всего заключаются ради денег и власти. Герцог Гарвуд равен тебе по положению. У него прекрасный дом, где ты будешь полной хозяйкой.
— Он не женится на мне, узнав, на каких условиях выходят замуж женщины нашего рода, а я не соглашусь, пока эти условия не будут удовлетворены.
— Он может все обсудить с вашими братьями, мадам. Я сдержал слово. Вы, Гарвуд, можете получить мою шлюху. А вы, госпожа маркиза, обретете титул и дом.
К удивлению окружающих, Отем вдруг залилась смехом.
Что ей еще оставалось делать? Любовник перехитрил ее, да как ловко! Теперь ей не к лицу жаловаться! Придется смириться с волей короля и оставить по себе добрые воспоминания.
— Вы, сир, несмотря на мать-француженку, истинный Стюарт. Недаром Лесли из Гленкирка не ожидали от вас ничего хорошего, — с упреком произнесла она.
— Что это означает? — спросил король.
— Моя мать часто рассказывает, как ваш дед, король Яков, возвысил моего отца, тогда еще графа, дав ему титул герцога, и прибавил при этом, что лучшего подарка не придумать, поскольку ему он не стоит ни гроша. Надо сказать, у Лесли уже были замок и поместья. Вы же даже на титул не расщедрились, — бросила она.
Король и его компаньоны дружно посмеялись анекдоту.
— Значит, ты возьмешь герцога в мужья? — настаивал он.
— Если он согласится с условиями моей семьи, ваше величество. Вероятно, иного выхода у меня нет, если хочу получить титул и дом.
Ее отнюдь не радовал такой поворот событий, но Отем была достаточно умна, чтобы не гневить короля. Пусть лучше он останется ее другом! Если Гарвуд не согласится, а он для этого достаточно горд, вина ляжет не на нее. В таком случае она сама купит дом, и пропади пропадом все английские титулы!
— И, сир, молю еще об одной милости. Я предпочла бы ни за кого не выходить замуж до рождения ребенка.
— Думаю, это разумно, — кивнул Габриел.
— Вот как, милорд? — фыркнула Отем.
Король ухмыльнулся. Ему всегда нравился независимый характер Отем, но иметь такую жену… Боже упаси! Вряд ли Гарвуду придется по вкусу жизнь с такой женщиной, но, в конце концов, никто его не заставлял просить Отем в жены.
Зато сам он одним махом расплатился с долгами!
— Можете проводить госпожу маркизу в Линмут-Хаус, — повелел король герцогу и, взяв Отем за руки, прошептал:
— Кажется, настала пора прощаться, дорогая. Ты была восхитительна, и я благодарю тебя за щедрость. Вы навсегда сохраните дружбу Карла Стюарта, мадам. Известите, когда родится младенец. И помните, что вы обещали мне сына.
Как вы назовете его?
— Луи, — ехидно сообщила Отем.
Король расхохотался до слез. Немного придя в себя, он расцеловал ей руки и прошептал:
— Согласен, мадам. А ты, Габриел, отвези ее домой, пока я не передумал. Признаюсь, ни одна из моих любовниц не была столь забавна и остроумна.
Герцог предложил Отем руку, и та нехотя приняла ее.
— У меня барка, — сообщил Габриел, уводя ее из игорной комнаты. — Так будет удобнее, мадам.
— В таком случае пошлите слугу предупредить моего кучера, чтобы возвращался в Линмут-Хаус, — сухо попросила она.
Герцог кивнул и что-то сказал лакею, поспешившему выполнять распоряжение. Они вместе подошли к королевскому причалу. Лодочник привел барку, и герцог повел свою даму по сходням, усадив в крошечной каюте со стеклянными окнами. Под обтянутой кожей скамьей лежали нагретые кирпичи. На колени Отем опустилась лисья полость.
— Барка уже принадлежала дому, когда вы его получили? — осведомилась она.
— Совершенно верно.
— В таком случае это собственность моей прабабки. Гринвуд был ее домом, а она подарила его моей матери. Протекторат не имел права конфисковать его.
— Что ж, мадам, когда вы станете моей женой, дом снова будет принадлежать вам, и это, пожалуй, разрешит все трудности, — заметил он.
Отем поджала губы и замолчала, отдавшись плавному скольжению барки. Наступило время между приливом и отливом, и течение было спокойным.
Наконец она все же выдавила:
— Вы все равно не согласитесь на условия моей семьи — Вы уверены?
— Да, — злорадно прошипела она.
— Напрасно, — заметил герцог. — Я хотел вас с нашей первой встречи, когда вы были совсем девочкой и требовали правосудия за гибель вашей невестки и слуги. С тех пор ничего не изменилось, и я по-прежнему желаю вас. А я всегда добиваюсь своего.
— Посмотрим, — не растерялась Отем, хотя признание ее немного испугало Такого она от него не ожидала. Он никогда ничем не дал понять, что питает к ней что-то, кроме презрения.
— Я не люблю вас! — бросила она.
— Это придет, когда мы поближе узнаем друг друга, — заверил он.
Отем снова смолкла. Странный человек. Не похож ни на одного из всех ее знакомых мужчин.
Жизнь внезапно приняла новый оборот, и на этот раз непонятно, куда это приведет ее. Отем не слишком любила сюрпризы, но что поделаешь? Кроме того, он не примет условия ее семьи.
Или все-таки примет?
Глава 19
Добравшись до Линмут-Хауса, они застали там Чарли и кузена Джонни, молча восседавших в гостиной с одинаково скорбными лицами, — Иди к себе, — велел сестре герцог Ланди столь суровым тоном, что та, к его удивлению, немедленно повиновалась. Герцог ожидал, что Отем станет спорить и возражать, но та сделала реверанс и поспешила наверх.
— Можно поговорить в библиотеке, — решил Джонни Саутвуд и пошел вперед, показывая дорогу. — Поднос на столе, джентльмены, угощайтесь.
