Констанца Бурк наблюдала за дуэлью с растущим чувством отчаяния. Что Найл Бурк сделает с ней? Наверное, убьет? Бог свидетель, она этого заслужила. Откуда у нее эта ужасная болезнь? Что привело ее к этому ужасному извращению? Женщина тихо заплакала.
Скай следила за дуэлянтами с возрастающим волнением. Хорошо, что королева распорядилась надеть защитные колпачки. Если Джеффри и придется биться, его не ранят. Почему он вызвался в секунданты к Найлу Бурку? Она раньше не замечала между ними никакой дружбы. Хотя он ведь их сосед по Стрэнду. И она ощутила жалость и к нему, и к его несчастной жене. Халид рассказывал ей о таких женщинах, женщинах, которые не могут удовлетвориться в любви. Скай понимала, что леди Бурк не развратница, а больной человек. Она устала. Когда все кончится, она попросит королеву отпустить ее домой.
Найл Бурк сделал обманное движение, потом резкий выпад вперед и скосил глаза на защитный колпачок — он еле держался на острие. Он удвоил натиск, холодный гнев все креп в его душе.
Мужчины сражались на равных, пока старший и более тяжелый Басингстоук не начал уставать. Защищаясь, он понимал, что совершил ужасную ошибку, позволив ярости овладеть собой. Он видел едва сидящий на конце рапиры противника наконечник и разгадал намерения лорда Бурка. В этой ловушке ему предстояло умереть из-за какой-то шлюхи, а он ее даже как следует не избил, и эта женщина и впредь будет тешить свою страсть. Он вспотел от ярости и страха.
Он снова позволил гневу возобладать над собой и левой рукой стряхнул наконечник с кончика рапиры:
— Хорошо, проклятый ирландский рогоносец, давай покончим со всем сразу.
Глаза Найла Бурка сузились, затем он кровожадно, жестоко ухмыльнулся. Так, этот идиот англичанин начал первым, и теперь его можно убить без всяких сомнений.
— Надеюсь, у тебя есть законный наследник, — ответил он, отбросив наконечник, — потому что, если его нет, грязная английская свинья, то твой род кончен! — И, сделав выпад, Найл Бурк из-под руки Басингстоука вонзил шпагу ему в грудь.
На лице англичанина промелькнуло выражение глубочайшего изумления, и он рухнул вперед. Падая, его шпага слегка ранила грудь ирландца, из которой обильно брызнула кровь, расцветив белую шелковую рубашку Найла.
Нечеловеческий крик нарушил молчание в зале. Все повернулись, ожидая увидеть леди Бурк. Но кричала графиня Линмутская. Она стояла, застыв в неописуемом ужасе. И кричала снова и снова:
— О Боже, я убила его! Я его убила!
Мука отразилась на ее лице, но внезапно она снова начала воспринимать сцену перед собой. Тогда, сжав рукой живот, она без чувств опустилась на пол.
Последовало всеобщее замешательство. И норд Бурк, и Джеффри Саутвуд одновременно бросились к Скай. Но граф первым оказался около жены, бросив на Найла яростный взгляд. Взяв ее на руки, он вышел из дворца, проложив дорогу мимо галдящих придворных, и направился к причалу, где была пришвартована его лодка.
— У госпожи вот-вот начнутся роды, — крикнул он лодочнику. — Греби домой, как никогда не греб в жизни. Всем по золотому, если доставите туда вовремя!
От прохладного воздуха Скай пришла в себя. В то время, как они удалялись от берега, женщина открыла глаза:
— Джеффри?
— Я здесь, дорогая. Как ты себя чувствуешь?
— Схватки начинаются.
— Я знал. Прежде чем упасть в обморок, ты схватилась за живот. Эта несчастная дуэль сослужит нам службу. Люди решат, что она вызвала преждевременные роды. — Он озабоченно посмотрел на жену.
— Я вспомнила, Джеффри. Я все вспомнила, — прошептала она.
— Я понял, Скай. Я видел выражение твоего лица перед тем, как ты потеряла сознание. Что вернуло тебе память, дорогая? Рана Бурка?
— Да! Пираты стреляли по ялику и ранили Найла. Его рубашка окрасилась кровью, и я подумала, что он убит. А когда он был ранен сегодня снова, память вернулась ко мне. С ним все в порядке? — Граф кивнул, остановив изучающий взгляд на лице жены.
— Я люблю тебя, Скай.
Скай подняла лицо и, не отрывая голубых глаз, посмотрела на мужа:
— И я люблю тебя, Джеффри, дорогой!
Он крепко ее обнял. Конечно, Скай его любит. Сейчас ее окутала боль, боль родов. На свет появлялся ребенок, зачатый в любви Тогда, когда Найл Бурк был начисто стерт из ее памяти. Но когда все останется позади и у Скай будет время подумать, повторит ли она, что сказала сейчас?
Скай недвижимо лежала на руках у мужа. В голове проносились мысли. О'Малли. Она — Скай О'Малли из Иннисфаны! У нее двое сыновей: Эван и Мурроу! Боже, кто все это время смотрел за ее мальчиками? Анна! Конечно, Анна ухаживала за ними! А кто отстаивал торговые интересы клана? Надо спросить у Джеффри. Он наверняка знает. Кажется, ему известно, кто она. Интересно, как давно?
Она почувствовала, как в глубине ее тела нарастает боль, где-то так глубоко, что даже сводило пальцы на ногах. Она позволила боли подниматься на поверхность. Она глубоко дышала, останавливаясь на краю боли, и даже не понимала, как крепко вцепилась в мужа, но Джеффри наслаждался ее ладонью, сдавившей его кисть.
— Мои сыновья, — произнесла она. — Что сталось с моими сыновьями?
— С ними все в порядке. Они у мачехи.
— А клан?
— Твой дядя заботится о его делах. Он епископ из Коннота.
— А давно ты знаешь, кто я?
— Несколько месяцев. Лорд Бурк пришел к Робби сразу после нашей свадьбы. Когда нас укладывали в брачную постель в Гринвиче, он заметил эту прелестную звездочку на твоей груди. Я еще удивился: если он всю жизнь был с тобой в братских отношениях, откуда он знает про этот знак?
— Я тоже удивляюсь, — прошептала она. И хотя граф знал, что она лжет, он остался ей благодарен за то, что она старается не причинить ему боль. — А еще больше меня удивляет то, что он без родинки не узнал меня. Не так уж я сильно изменилась.
— Сеньора Гойя дель Фуэнтес не отвечала на его намеки. И хотя она выглядела, как Скай О'Малли, за нее поручились надежные люди. Лорд Бурк сказал, что счел ее незаконнорожденной дочерью Дубхдары О'Малли.
Новая волна боли захлестнула Скай, но, несмотря на это, она хихикнула, и Джеффри тоже рассмеялся.
— Очень похоже на отца: отвезти пригульную дочь в алжирский монастырь. Но как Найл объяснил, что меня так же зовут? — Боль немного утихла.
— Никак. И это почти свело его с ума. Он не нашел этому никакого объяснения.
— Могу себе представить, — задумчиво проговорила Скай. — Это могло свести его с ума. Ведь Найл всегда был нетерпелив.
— Он любит тебя, Скай.
— Я знаю.
— А ты? — Граф понимал, что об этом спрашивать нельзя. По крайней мере не теперь. Но не смог удержаться.
— Джеффри, дорогой мой муж, я твоя и хочу оставаться твоей женой. Когда родится ребенок, я расскажу тебе все о Скай О'Малли и Найле Бурке. А потом останусь твоей, потому что я так хочу.
