— Пойдем, дорогая. Я хочу, чтобы ты отдохнула до прибытия ее величества. Я сам проверил, как идут приготовления, и, как всегда, ты на высоте, Дейдра. Ты — прекрасная жена.
— Вот видишь! — закричала Велвет в восторге. — А что я тебе говорила, глупенькая?
Дейдра вспыхнула от удовольствия при словах мужа, затем сказала младшей сестре:
— Пошли одного из грумов в Королевский Молверн, пусть тебе пришлют приличествующее случаю платье, Велвет. — Она с трудом поднялась — все-таки седьмой месяц беременности давал себя знать. — Думаю, мне правда стоит отдохнуть, Джон.
Он проводил ее из комнаты, а Велвет, торопливо нацарапав записку леди Сесили, отправила ее с грумом из Блэкторна. Потом присела, чтобы спокойно насладиться торжеством. Она не чувствовала угрызений совести, использовав сестру для достижения своих целей. Кому-то надо держать ситуацию под контролем, а дядя Конн на это явно не способен. Она чувствовала, что запросто может очутиться замужем за надменным и самоуверенным графом Брок-Кэрнским до того, как ее родители вернутся из своего путешествия, а к тому времени будет слишком поздно. Ей нужен могущественный покровитель, а кто может быть более могущественным, чем сама королева Англии? Она улыбнулась, очень довольная собой.
— Ага, я сразу понял, что ты что-то затеваешь, — сказал лорд Блэкторн, вновь входя в комнату.
— Вы ошибаетесь, милорд.
— Э нет, Велвет, девочка, не ошибаюсь. Надеюсь только, что ты не полезешь к королеве с этой своей историей со свадьбой. Елизавета Тюдор твердо придерживается веры в родительскую власть и необходимость выполнять соглашения. — Он пристально посмотрел на нее, но лицо Велвет было бесстрастным.
— Джон, вы, должно быть, считаете, что я плохо воспитана, если думаете, что я попытаюсь втянуть ее величество в семейное дело, — резко заметила Велвет. — У меня нет ни малейшего намерения обсуждать свое замужество с королевой. Я приехала сегодня в Блэкторн-Прайэри, чтобы помочь Дейдре чем смогу. Если мне будет позволено напомнить вам, моя сестра еще несколько месяцев назад обещала, что я смогу приехать, чтобы посмотреть на королеву, когда та остановится здесь. Если вы считаете, что я могу стать причиной скандала, что же, тогда я скажу Дейдре, что у меня разболелась голова, и поеду домой.
Лорд Блэкторн не мог избавиться от чувства, что его молодая кузина вынашивает какой-то план, но Велвет никогда не была лгуньей, и уж если она сказала, что не будет обсуждать свое замужество с королевой, он ей верил.
— Нет, дорогая, я хочу, чтобы ты осталась. Мне совсем не улыбается стать объектом семейной ссоры. И совсем не хочется ссориться с твоими родителями. Ты же знаешь, что поначалу они не считали меня подходящей парой для Дейдры.
Велвет при этих словах почувствовала легкий укор совести. Ее семья приехала в Королевский Молверн, когда ей едва исполнилось два годика. Дейдре тогда было восемь, а Джону Бейкли двадцать восемь. Его первая жена превратила его жизнь в сплошной кошмар, ибо Мария Бейкли сошла с ума через десять месяцев после свадьбы, неудачно родив первого и единственного ребенка. Все последующие восемь лет она безвыходно провела в своей комнате, где что-то бессвязно бормотала и беспрестанно плакала, но не проявляла никаких признаков выздоровления и вовсе не собиралась отдавать Богу душу.
Поначалу лорда Блэкторна привлекло к Дейдре то, что ребенок, которого не доносила его жена, тоже оказался девочкой и одного возраста с ней. Жизнь самой Дейдры тоже не была сплошным сахаром. И хотя в конце концов все наладилось, она вдруг обнаружила, что, прожив почти всю свою жизнь без отца, вдруг стала обладательницей сразу двух. Но Адам де Мариско, хотя и был любящим отчимом, все-таки не всегда мог скрыть, что Велвет — его единственный ребенок, единственный для него свет в окошке. Не будь рядом с ней Джона Бейкли, жизнь ее была бы гораздо печальнее. Никто так и не заметил, когда его любовь из почти родительской превратилась в чувственную, а ее — из детской в любовь женщины.
Мария Бейкли сбежала из своего заточения и утопилась в пруду имения, когда Дейдре было тринадцать. Через год и один день лорд Блэкторн попросил ее стать его женой, и предложение было с радостью принято.
Мать и отчим Дейдры придерживались, однако, прямо Противоположного мнения и поначалу отказали дочери в своем благословении. Они считали, что Джон Бейкли слишком стар для Дейдры Бурк. Лорд Бейкли умолял их с отчаянием влюбленного человека. Дейдра потихоньку чахла, пока перед ней чередой проходили самые завидные соискатели ее руки. Все были со слезами отвергнуты. В конце концов настойчивость влюбленных победила, и они поженились через четыре месяца после шестнадцатилетия невесты. Еще какое-то время Скай и Адам де Мариско боялись, что Дейдра не найдет счастья в супружестве. И только перед самым отъездом они убедились, что Джон Бейкли — самый подходящий муж для кроткой Дейдры.
— Клянусь, Джон, я не причиню вам никаких неудобств, — пообещала ему Велвет.
— Тогда иди, девочка, и повидайся с сестрой. Она слишком возбуждена, чтобы спать.
Стараясь сохранить самообладание, Велвет спокойно вышла из комнаты и поднялась в покои Дейдры. К огромному облегчению, оказалось, что ее сестра в конце концов заснула, и Велвет смогла спокойно посидеть в туалетной. Мама и папа не рассердятся на нее за отказ от скоропалительной свадьбы с графом. Они поймут, почему она вынуждена была поступить так, как собиралась. В конце концов, она же не отказывается от обговоренного замужества. Она просто хочет лучше узнать графа, подождать возвращения родителей из путешествия и только потом принять решение. Это разумно, невзирая на то, что думали ее дядя и кузен. Велвет закрыла глаза и задремала.
Разбудила ее служанка, принесшая в комнату ее платье.
— Пора одеваться? — спросила она, еще не совсем проснувшись.
— Да, мисс Велвет. Лодема приготовила ванны для вас и миледи. — Лодема была доверенной камеристкой Дейдры.
— Служанка помогла ей раздеться. Дейдра уже весело плескалась в своей дубовой ванне у огня в другой комнате, когда Лодема сурово напустилась на нее:
— Все это купание, и в вашем положении… Это не прибавит вам здоровья, миледи, говорю я вам.
— Чепуха! — Короткий сон освежил Дейдру, и к ней вернулось хорошее настроение и уверенность в себе. — Поторопись, Велвет, а то вода остынет, — позвала она младшую сестру.
Велвет стыдливо вышла из туалетной, несколько стесняясь своей наготы. Она быстро влезла в ванну и сморщила нос от удовольствия.
— Левкой? О, Дейдра, ты запомнила!
— Гиацинты для меня и левкои для тебя. Конечно, помню. Мне было двенадцать, когда мама выбрала для меня собственный аромат, а ты плакала и плакала, пока она не позаботилась и о тебе, хотя ты была еще слишком мала, чтобы пользоваться благовониями.
Велвет хихикнула.
— Я помню, — сказала она, — но я просто хотела походить на свою старшую сестру, а у тебя был свой аромат, а у меня нет.
