Он сказал герцогу, будто не знает, почему Пандора не избавилась от ребенка, впоследствии оказавшегося Аллегрой. Но это ложь. Когда-то Септимиус подслушал беседу Олимпии и Пандоры — беседу, не предназначенную для его ушей. Олимпия Эббот угрожала младшей сестре разоблачением, если та не родит ребенка, которого носит в чреве.
— Ты уже расправилась с тремя детьми Септимиуса! — рассерженно кричала она. — Не позволю уничтожить тебе и этого малыша!
— Я дала ему сына! — воскликнула Пандора. — Чего еще вы все от меня ожидаете?
— А если что-то случится с Джеймсом Люсианом? Ты должна родить Септимиусу еще одного ребенка, и он уже зреет в тебе. Не понимаю, как ты могла позволить этой ужасной женщине вырвать троих крошек из твоего тела!
— О, Олимпия, ни к чему драматизировать! Она давала мне какое-то гнусное снадобье, и через несколько часов я избавлялась от этих жалких существ, причинявших мне столько неудобств! Я никогда не разрешила бы старухе Диггумс, этому омерзительному созданию, дотронуться до меня!
— Ты доносишь это дитя, — упрямо повторила сестра, — иначе я расскажу Септимиусу о твоих проделках. Он имеет полное право развестись с тобой, и, клянусь, я поддержу его в этом намерении! Только не думай, будто сможешь провести меня, изобразив выкидыш!
— Но я пропущу охотничий сезон! — раздраженно воскликнула Пандора.
— Мы обе его пропустим, — возразила Олимпия. — Я тоже беременна. Наши дети вырастут вместе, Пандора! Станут друзьями, и ты когда-нибудь порадуешься, что не разделалась с этим малышом.
— Ну, так и быть, — неохотно согласилась Пандора. — До чего же, сестричка, ты беспокоишься о моем муже! Не знай я, как сильно ты любишь своего собственного, наверняка заподозрила бы неладное.
Она ехидно рассмеялась, но Олимпия не сочла нужным отвечать на злобный выпад.
— Какая трагедия, что ты не любишь Септимиуса, — вздохнула она.
— Зато он любит меня, — торжествующе отпарировала Пандора, — и всегда будет любить, что бы я ни сделала. Я согласилась родить последнего ребенка ради него и тебя. Но больше никаких сопляков! После рождения Джеймса Люсиана моя талия увеличилась на дюйм! Не желаю выглядеть, как те жирные грузные хрюшки, которые часами просиживают на балах, не вставая с места! Я никогда не буду старой!
Откровения жены стали тяжелым ударом для Септимиуса.
Он не знал, что Пандора к нему равнодушна. Теперь стало ясно, что она не любит никого, кроме себя. Но Олимпия настояла на своем: Аллегра благополучно появилась на свет. А когда дочери не было и двух лет, ее мать сбежала с любовником, итальянским графом Джанкарло ди Росси. Септимиус развелся с изменницей, но процедура развода была долгой и нелегкой. К его удивлению, Пандора написала ему, благодаря за полученную возможность вновь выйти замуж. Больше он о ней ничего не слышал, хотя подозревал, что Олимпия переписывается с сестрой. Что ж, у свояченицы всегда было доброе сердце.
По стеклам окон весело забарабанил дождь, и почти одновременно из вестибюля донеслись оживленные голоса. Дверь распахнулась, и вошли Аллегра с Рупертом Таннером.
— О, папа! Ты даже не представляешь, что было! Оки просил Сирену выйти за него замуж! Они помчались наверх, чтобы обо всем рассказать тете. Кстати, ты еще не видел Руперта?
Он вчера приехал в Лондон. Зачем ты меня звал?
— Хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, — сухо ответил лорд Морган. — Руперт, где вы остановились?
— Аллегра пригласила меня погостить, милорд, — объяснил молодой человек.
— Сожалею, но это вряд ли будет удобно. Уверен, молодой Пикфорд найдет, где вас приютить. Дом его отца последние месяцы больше напоминает мужской клуб. Думаю, что там вам будет куда уютнее.
— Папа!
— Садись, Аллегра, — велел отец.
— Спасибо за совет, сэр, — вежливо откликнулся Руперт. — Надеюсь, мы сегодня увидимся в «Олмэксе»? У вас есть билеты?
— Да, — коротко бросил лорд Морган, явно не желая продолжать беседу.
— В таком случае до вечера, — пробормотал молодой человек и удалился, плотно закрыв за собой дверь.
— Как ты можешь отказывать Руперту в гостеприимстве? — рассердилась Аллегра. — Он наш сосед, и я знаю его всю жизнь!
— Сейчас не время для визитов посторонних, — спокойно ответил отец.
— Почему?! — взорвалась Аллегра, гневно сверкая глазами.
— Потому что сегодня днем я договорился о твоем браке с герцогом Седжуиком.
Аллегра от неожиданности растерялась, но тут же сумела взять себя в руки.
— Нет!
— Он без колебаний согласился на мои условия. Это весьма примечательно для столь гордого джентльмена.
— И столь бедного, — огрызнулась Аллегра. — Он охотник за приданым, папа, неужели ты этого не видишь?
— Всякий мужчина, который ищет твоей руки, — охотник за приданым, дорогая моя дочь! Что поделать, я самый богатый человек в Англии. Но у Куинтона Хантера по крайней мере есть что предложить в обмен на состояние. Благороднее его крови не найдешь во всей стране, и он хочет сделать тебя герцогиней. Герцогиней, Аллегра! Твои дети с самого рождения будут принадлежать к сливкам общества!
— Но все члены этой семьи славятся несчастным пристрастием к азартным играм, папа!
— Он никогда не садится за карточный стол и питает крайнюю неприязнь к подобного рода времяпрепровождению, ибо именно этот порок предков довел его до полного разорения.
— Поэтому обстоятельства вынуждают герцога жениться на мне, — съязвила Аллегра. — На молодой нетитулованной особе сомнительного происхождения. Нет, папа, ни за что!
Лучше уж выйду за Руперта Таннера. Он по крайней мере ко мне неравнодушен!
— Не будь глупышкой, Аллегра. Я уже отказал молодому лорду Экерли. Не отдам свою дочь младшему сыну! И Сирена права: ты его не любишь.
— Мы сбежим и обвенчаемся тайно, — пригрозила Аллегра.
— В таком случае я лишу тебя наследства и постараюсь, чтобы Руперт и его отец об этом узнали. Уверяю, без денег ты в их глазах потеряешь всю привлекательность. Такова грубая реальность. Разве не я учил тебя, что браки заключаются для того, чтобы обе семьи получили определенные выгоды? Ты поднимешься выше по социальной лестнице, герцог же взамен получит неплохое приданое. Не такая уж трудная задача — выйти замуж за этого человека. От тебя просто требуется вести себя как леди, каковой ты и являешься, и произвести на свет наследников. Он дал мне слово, что будет добр с тобой.
Аллегра разразилась слезами.
— Я его ненавижу! — жалобно всхлипывала она. — А он ненавидит меня!
— Согласен, отношения у вас не из лучших, но виновата ты, дорогая, — разумно заметил отец. — На балу у леди Беллингем он пригласил тебя на танец, но, получив отказ, заметил незаполненную карточку и решил тебя наказать. Распустил слух, что ты уже ангажирована на все танцы, чтобы иметь возможность получить хотя бы последний. Ты злишься, потому что не сумела отплатить ему тем же, но я знаю, как взять верх и отомстить!
