– Извини, Гийом, никак не получится. Но ты не переживай. Я обязательно тебе позвоню. До свидания! Успехов в шинковании моркови!
Я убрала телефон, скомкала бумажку с номером француза и полностью сосредоточилась на статье. Это была откровенная глупость – звонить Гийому.
Чего не придумаешь, чтобы увильнуть от работы!
У Ириши глаза загнанной лани.
– Мы ходили в поликлинику. У Нюры увеличена печень! – трагически сообщает она с порога.
Я с готовностью падаю навзничь. Да, это обморок. По пути с удивлением отмечаю нежно-розовый румянец, разлитый по щекам ребенка. Бедняжка! Страшная органическая дисфункция еще не наложила отпечаток на ее внешность. Пока. Я воочию представляю себе увеличенную печень Ани. Сочно причмокивая, темно-коричневая масса, покрытая прозрачной пленкой, планомерно разрастается, достигая размеров самой девочки.
Боже, какой кошмар!
Что станет с нашей бусинкой? Неужели у нее какое-то страшное заболевание, наподобие цирроза? Я не перенесу! А если через пару месяцев малышка превратится в оранжевого человечка? Я видела таких по телевизору – несчастные родители умоляют перечислить деньги на их счет. Для пересадки печени. Получается, нам тоже надо собирать деньги на операцию?! Но это огромная сумма – тысячи, сотни тысяч долларов! А я даже квартиру продать не смогу, потому что она мне еще не принадлежит! И кто будет донором?!
– Что же делать?! – сквозь подступившие слезы спрашиваю я Иру. – Что же нам теперь делать?
– Ничего. В пятницу мы ходили на УЗИ.
– И что видно на УЗИ? Но подожди! Вы только сегодня выяснили, что печень увеличена. А УЗИ сделали уже в пятницу? Зачем вы делали УЗИ до того, как выяснили, что увеличена печень? Ира, ты что – ненормальная?! Лишний раз воздействовать на ребенка высокочастотным излучением!
– Юля, не кричи! Об увеличенной печени мы узнали в понедельник! И совершенно случайно удалось добыть талон на УЗИ. Ты не представляешь, какая очередь к специалисту. Но нам повезло! И в пятницу мы сходили.
– И что? Что показало УЗИ? И что вам сказали в поликлинике сегодня?
– Сегодня мы вообще не ходили ни в какую поликлинику!
– Как это не ходили? Ты сейчас сама сказала: мы ходили в поликлинику, у Нюры увеличена печень! И я упала в обморок.
– И слегка повредилась умом! Да, я сказала, что мы ходили в поликлинику. Но это было в прошлый понедельник!
– Я тебя убью!
– А после УЗИ нам сообщили, что все в порядке! У меня в детстве было то же самое.
– Так зачем же ты меня мучаешь?! Почему сразу не сказала?!
– Но ты слова не даешь вставить!
Едва не прибила подругу. Какое издевательство над моей нервной системой. За три минуты я успела умереть от страха за драгоценное существо и вновь возродиться к жизни.
– Почему вы стоите на пороге?
– Юля, ты забыла? Мы идем в образовательный центр. А к тебе зашли, чтобы кое-что показать. Смотри. Это касается твоего невидимого преследователя. – Ириша достала из сумки газету.
– Что тут?
– Юля, хочу пить! – вмешался детеныш.
– Сейчас, котенок, подожди. Твоя мама должна мне показать что-то важное!
– Безусловно, важное, – согласилась Ириша. – Вот здесь…
– Пить хочу! – заныла Нюта.
– Придется дать ей сок, – вздохнула подруга. – Иначе не отвяжется.
– Не отвяжусь, – покаянно кивнула Нюта.
Ох эти дети!
Сгорая от любопытства, я галопом помчалась на кухню, где имела блестящую возможность покончить с жизнью: зацепившись за угол стола, едва не травмировала бедренную артерию. Через эту артерию, как известно, все четыре литра крови выливаются за сорок секунд. Удивительно, как удалось избежать трагедии.
Я рванула на себя дверцу холодильника и через пять секунд осчастливила мартышку бокалом сока.
– На, пей! Ну что там в газете? Что ты выяснила насчет моего преследователя? Это точно Гена Северов?
– Он ледяной! – воскликнула Ирина.
– Гена?!
– Сок! Юль, ты что?
Пришлось нестись с бокалом обратно, как участнику олимпийской эстафеты. Я поставила бокал в микроволновку.
– Не вздумай подогревать в микроволновке! – крикнула из прихожей Ирина. – Еще никто не доказал, что это безвредно!
– Хорошо, хорошо!
– Лучше разбавь горячей водой. Но не кипятком!
И почему я люблю эту зануду?
Вода согрелась в чайнике через пару минут. Вскоре Анюта получила свой бокал, а я приготовилась выслушать объяснения Ириши.
– Здесь, в газете…
Но Ира не успела закончить фразу. Ее опять перебило это маленькое вредное существо.
– Я не хотела сока! Я плосила чай, – капризно скорчила мордочку Аня.
– Ты просила сок! – рявкнула я.
– Нет! Нет! Нет!
– Она действительно попросила пить, не детализируя, – вспомнила Ирина. – Юля, умоляю, сделай ей чай.
Что же там написано в газете про Геннадия Северова?
Я опять поплелась на кухню.
– Вот твой чай.
– С сахалом? – подозрительно покосился на чашку ребенок.
– С сахаром.
– А ты холошо лазмешала?
– Отменно! Воображала себя насадкой для коктейлей.
– С лимоном?
– С лимоном! – торжествующе выпалила я.
– А где бутелбод? – подрезала мне крылышки Анюта.
– Какой бутерброд?!
– С колбасой.
– Юлечка, пожалуйста, сделай ей бутерброд. Иначе она по дороге съест меня вместо бутерброда! – жалобно попросила Ирина.
Сейчас я кого-нибудь убью!!!
Так никого и не убив, я вернулась на кухню, грустно констатируя, что в два с половиной года у нашей капельки уже сформировалось неправильное пищевое поведение. Она просит сладкий чай и бутерброд с колбасой. А ребенок, подкованный в вопросах рационального питания, наверняка попросил бы дикий рис и рыбу, приготовленную на пару.
Но в принципе бутерброд организовать гораздо легче, чем паровую рыбу. Посмотрим на ситуацию иначе: детеныш хочет чай и бутерброд, хотя вполне мог потребовать колу и чипсы. Или водку и воблу…
– Вот твой бутерброд. Чего еще?
– А конфета есть?
– Ну конечно! Сейчас принесу. Вот и конфета!
– Юля, хватит бегать туда-сюда! – возмутилась Ириша. – Какая ты неугомонная! Неужели тебе неинтересно? На, читай! Там обведен абзац.
Я вырвала газету из рук подруги. Так, что тут? «…Тесное сотрудничество с этой американской фирмой позволило нам накануне Нового года года открыть представительство в США. Его возглавил бывший арт-директор «Гиганта», а ныне – директор детройтского филиала господин Г.Н. Северов. В мае Геннадий Николаевич пообещал привезти из Америки в родной город уникальную выставку полимерных…» Оба-на! Как изволите понимать? Неужели с конца декабря Геннадий Северов окопался в Штатах? Нелегко же ему вести оттуда мою травлю – между нами все-таки целый океан!
