– Так где мне найти сестру Ковака? – спросил старший инспектор.
– У него на квартире, полагаю. Во всяком случае, в пятницу утром она там еще была.
– Ладно, – сказал он. – Она знает, что ее брата убили?
– Да. Я ей сказал.
– Хорошо. Я с ней свяжусь, приглашу на официальное опознание. – «Бедная девочка», – подумал я. – Что-нибудь еще?
– Да, – сказал я. – А вам известно, кто его убил?
– Пока нет, – ответил Томлинсон.
– Ну, хоть какие-то зацепки есть?
– Нет. Ни одной. Этот стрелок как сквозь землю провалился.
По крайней мере, он был честен со мной.
– Ну а как насчет той бумажки, которую я нашел в кармане у Геба? – спросил я.
– Толку никакого, – ответил он. – Обычная копия чека, которую выдают в любом магазине офисных принадлежностей. И единственные различимые отпечатки на ней или ваши, или мистера Ковака.
– Откуда вы знаете? – спросил я.
– Сверили ваши с имевшимся у нас образчиком. Ну а потом я распорядился, чтоб отпечатки мистера Ковака сняли с тела.
Я уже пожалел, что спросил.
– Ну и какие дальше предпримете шаги?
– Думаю, надо еще раз взглянуть на эти списки, – ответил он. – Ну и хотелось бы увидеть эти документы, выданные «МаниХоум». Договорюсь, их заберут прямо у вас из офиса.
– На этой неделе я вряд ли буду на работе, – сказал я. – Можете подъехать и забрать из дома? – Я призадумался на секунду. – Вообще-то, у меня здесь только две, третья осталась на квартире у Геба.
– Мне нужно повидаться с сестрой Ковака. Перезвоню позже, как только буду точно знать маршруты своего передвижения.
– Шерри, – сказал я.
– Что?
– Шерри, – повторил я. – Сестру Ковака зовут Шерри. Они близнецы.
– О, – тихо произнес он.
Тот факт, что они близнецы, почему-то, на его взгляд, осложнял ситуацию.
Мы с Клаудией пошли обедать в «Луиджи», местный итальянский ресторанчик, и на протяжении всей трапезы умудрились ни разу не упомянуть слова на букву «р».
Мы поступили так нарочно, устроили нечто вроде игры, но это не помещало нам обсуждать разные другие вещи, в том числе события последних двух недель.
– Мама передает тебе привет, – сказал я.
– О, спасибо, – ответила Клаудия. – Как она?
Мне хотелось сказать, что мама мечтает о внуках, но я промолчал. Для нее, как и для всех нас, все решится во вторник, под скальпелем хирурга.
– Прекрасно, – ответил я. – Она любит свой маленький домик, активно участвует в работе местного исторического общества.
– Наверное, надо навестить ее вдвоем, – сказала Клаудия. – Ну, потом. После.
После операции.
– Пожалуй. Позвоню Джен Сеттер прямо с утра и скажу, что мы не сможем быть на премьере в среду.
– Ты можешь и один пойти, – сказала Клаудия. – Развлечешься.
Сидеть рядом с Джен в театре весь вечер, чтоб она лапала меня в темноте? Нет уж, спасибо.
– Нет, – сказал я. – Лучше скажу, что мы не сможем быть.
Клаудия улыбнулась. Я понял, она ждала именно такого ответа.
– Хорошо, хоть сэкономили. Не пришлось покупать новое платье.
И оба мы рассмеялись.
Весь вечер мы избегали говорить об операции. Затем я оплатил счет и отвел свою девочку домой, где уложил в постель.
В больнице ей надо было быть завтра к вечеру, подготовиться к операции во вторник. И мы страстно и долго занимались любовью, точно оба осознавали, что, возможно, это в последний раз, когда Клаудия является женщиной в полном смысле этого слова.
Глава 11
В понедельник утром, ровно в девять ноль-ноль, я позвонил Патрику в офис.
– Я прощен или нет? – спросил я.
– Грегори сегодня не будет, – ответил он. – Уехал на уик-энд и возвращается только днем в среду. Думаю, будет лучше, если ты отсидишься еще немного.
Спорить я не стал. Не ходить еще пару дней на работу – это меня вполне устраивало.
– А я могу войти в нашу базу данных? – спросил я. – Просто проверить, не пропустил ли какого сообщения или нового предложения по инвестициям.
Система позволяла нам присоединять к файлам клиентов специальные памятки, с тем чтоб не пропустить возможность инвестировать деньги клиентов наиболее выгодным образом.
– Да, конечно, – ответил Патрик.
Похоже, к концу недели они смягчились.
– Так, значит, в среду я могу появиться?
– Лучше в четверг, – несколько нерешительно ответил Патрик. – Поговорю с Грегори за ленчем в среду.
– Ну, хорошо, в четверг так в четверг, – сказал я. – А если получится раньше, ты мне звякни.
– Ладно. – Патрик снова говорил как-то неуверенно. – Тебя нет, Геба тоже, и у нас тут полный завал. Диана с Рори должны успеть все до четверга. Попрошу их задержаться.
Я улыбнулся. Рори это наверняка не понравится. К тому же никаких дополнительных выплат за переработку нам не полагалось.
Старший инспектор Томлинсон позвонил в субботу вечером, сказал, что завтра едет в Ливерпуль и что собирается по дороге заехать на квартиру к Гебу. Могу ли я тоже подъехать, где-то к одиннадцати? Я ответил, что да.
И мы с Клаудией решили съездить в Хендон вместе на «Мерседесе», поскольку ей не хотелось торчать одной дома. Я был только рад взять ее с собой.
Полицейский приехал раньше нас и уже допрашивал бедную Шерри Ковак, которая была явно не в восторге от этой процедуры. Глаза покраснели от плача, лицо бледное, осунувшееся. Клаудия немедленно вмешалась, обняла ее за плечи – я даже не успел их познакомить – и увела в кухню.
– Спасибо, что приехали, – сказал старший инспектор и пожал мне руку. – Сожалею, но, похоже, я расстроил мисс Ковак.
– Каким это образом? – спросил я.
– Сказав, что мне нужно съездить с ней в Ливерпуль, провести официальное опознание тела.
Я кивнул.
– Боялся, что так оно и будет. Может, совсем не обязательно подвергать людей таким психологическим травмам. – «Особенно с учетом того, – подумал я, – что одна из пуль угодила Гебу прямо в лицо».
– К сожалению, закон не слишком считается с чувствами людей.
– Но вам следовало бы понимать это, – заметил я.
– Да, – сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Я понимаю.
Клаудия вернулась в прихожую, и тут я должным образом представил ее старшему инспектору Томлинсону.
– Так вы тот самый человек, который арестовал моего Ника? – с укором спросила она.
