Но такие успехи единичны, чаще дело заканчивается полным провалом.
Часа два я отвечал на электронные письма, затем услышал какое-то движение наверху, и вот в гостиную спустилась мама в халате.
– Привет, дорогой, – сказала она. – Смотрю, ты у меня сегодня ранняя пташка.
– Да я уже два часа здесь сижу, – ответил я. – Просто пришлось немного поработать.
– Да, дорогой, – вздохнула она. – Все мы должны работать. Скажи, чего бы тебе хотелось на завтрак? Есть бекон, свежайшие яички, а мистер Айерс, мясник, специально для меня приготовил чудесные колбаски. Сколько тебе поджарить?
– Чашечка кофе и тост будут в самый раз, – ответил я.
Все равно что царь Кан
[14]
, пытающийся остановить бурный поток.
– Не говори глупостей, – сказала мама и поставила сковородку на плиту. – Ты должен плотно позавтракать. Какая из меня мать, если не смогу накормить завтраком сына?
Я вздохнул. Возможно, нам с Клаудией придется уехать еще до обеда.
Пока колбаски с беконом шипели на сковороде, я налил чашку чая и поднялся наверх.
– Доброе утро, красавица моя, – сказал я и раздернул шторы. – Как себя чувствуешь?
– Ну, побаливает еще немного, – садясь в постели, ответила она. – Но лучше, чем вчера.
– Вот и славно, – сказал я. – Пора вставать. Делия Смит
[15]
уже готовит завтрак.
– М-м, я даже чувствую запах, – улыбнулась она. – Только, когда поженимся, не жди от меня того же.
– Что? – в притворном ужасе воскликнул я. – Никаких плотных завтраков? Свадьба отменяется!
– Мы даже еще не назначили дату, – сказала Клаудия.
– До или после потери волос? – на полном серьезе спросил я.
Она призадумалась.
– После того как отрастут. И потом мне нужно время. Нужно привыкнуть чувствовать себя невестой.
– Тогда, значит, после. – Я наклонился и поцеловал ее. – Ладно, давай не задерживайся, а то колбаски мистера Айерса совсем остынут.
Клаудия нырнула под одеяло и накрыла голову подушкой.
– Я остаюсь здесь.
– Хочешь спрятаться? Не выйдет! – со смехом сказал я и вышел из комнаты.
Мама сказала правду – колбаски действительно оказались вкуснейшие. Но, как всегда у нее водилось, слишком большие, и было их очень много, к тому же на тарелке у меня высилась целая гора бекона, а на поджаренных хлебцах – куски яичницы с грибами и тушеными томатами.
И вот я снова уселся за компьютер, чувствуя, что просто объелся, и занялся проверкой файлов своих клиентов, используя доступ к головному компьютеру фирмы.
Тем временем Клаудия наконец выбралась из постели, спустилась к нам в халате. Но съела на завтрак только немного мюсли и несколько ломтиков свежих фруктов.
Все утро я просматривал файлы своих клиентов – их было около пятидесяти, – проверяя, не упустил ли возможности реинвестирования по акциям и прочим ценным бумагам.
Для начала мне следовало бы изучить все текущие изменения на биржах. Я делал это каждый день, чтоб получить общее представление об основных тенденциях рынка, постараться быть хотя бы на шаг впереди или просто не отстать от них. И это притом, что «Лайал энд Блэк» не инвестировал напрямую в индивидуальные ценные бумаги.
Деньги наших клиентов, вложенные в акционерный капитал предприятий или обычные акции, почти всегда инвестировались через объединенные трастовые фонды, где спектр вложений был довольно широк. Так уменьшался риск, яйца одновременно помещались в разные корзины. Но для меня всегда было важно «прочувствовать» тенденцию рынка прежде, чем дать своим клиентам дельный совет о размещении капитала.
А последнюю неделю или около того я пренебрегал своими обязанностями и рынок не изучал.
Я использовал мамин телефон, чтобы проверить свою голосовую почту. Там оказалось всего одно сообщение, от Шерри, она просила меня позвонить на квартиру Геба.
– Привет, – сказал я, когда она сняла телефонную трубку. – Как там у тебя, все в порядке?
– Лучше не бывает. – Тон и голос явно свидетельствовали об обратном. – В понедельник в Ливерпуле пришлось очень не сладко.
– Сочувствую, – пробормотал я.
– Да, – протянула она. – Ладно, теперь все закончилось. – Я услышал громкий вздох. – Улетаю домой завтра утром. Купила билет на рейс в десять сорок на Чикаго. Просто позвонила попрощаться.
– Спасибо, – сказал я. – Рад, что не забыла.
– Тут Гебу пришло несколько писем. И еще звонили из его тренажерного зала. Сказали, что он там за что-то не заплатил и что они хотят, чтоб он вернул ключи от шкафчика. Погоди, я где-то записала их номер. – Я слышал, как она шелестит бумагами. – Ага, вот он. Фитнес-центр, называется «Слим Фит Джим». – И Шерри продиктовала мне номер телефона, я записал его на обратной стороне договора о взятии машины напрокат.
– Не беспокойся, – сказал я. – Оставь все письма на столе, я ими займусь. И непременно позвоню в этот фитнес-центр. А ты займись своими делами. Желаю тебе благополучно вернуться домой. Дам знать о похоронах, как только узнаю сам.
– В полиции сказали, что не раньше чем через несколько недель. Поэтому и возвращаюсь. Да я работу могу потерять, если проторчу здесь еще какое-то время.
Жизнь полна осложнений.
И я позвонил в «Слим Фит Джим».
– Мы расторгли соглашение с мистером Коваком из-за неуплаты, – произнес чей-то голос. – Так что необходимо вернуть ключи от его шкафчика.
– Мистер Ковак умер, – сказал я. – Так что можете спокойно пользоваться этим шкафчиком.
– Но на нем навесной замок.
– Разве у вас нет запасного ключа? – спросил я.
– Этот замок принес сам мистер Ковак.
– Неужели нельзя его срезать? – нетерпеливо спросил я.
– Нет. – Человек на том конце линии раздражался все больше. – Нам необходим ключ.
И тут я вспомнил о ключе, который висел над письменным столом Геба.
– Ладно, хорошо, – сказал я. – Завезу вам ключ на следующей неделе.
Им это, конечно, не понравилось, но другого выхода не было. Однако они потребовали мой номер телефона. Мне не хотелось давать им номер мобильника, и я продиктовал им номер своего рабочего телефона.
Повесил трубку, откинулся на спинку кресла и устало потянулся.
– Не хочешь пойти прогуляться? – спросила Клаудия. Подошла и начала массировать мне плечи. – Денек сегодня просто чудесный.
