— Об авдошках? — с интересом переспросила
Оксана. — А шо це такэ?
Ей по-прежнему упорно мерещился розыгрыш. Не помогала даже
память о сражении с муррой. «Ведь взрослые же люди, с погонами на плечах, и на
полном серьёзе — драконы, мистика, какие-то там авдошки! Это я спятила? Или
весь мир на голову встал?..»
— Авдошки, Оксана Викторовна, это такие существа на
двух ногах, — понизив голос, объяснил Колякин. — Ну там, вроде
снежного человека. Очень падки, извините, до наших женщин. Лично знаю одну
особу, которая от них аборт делала. Топи после этого, знаете ли, не самое
страшное.
Между прочим, эти свои страшилки Колякин выдавал едва ли не
с гордостью. Дескать, знай наших!
— Вспомните, майор, а вы не слышали слово такое:
«Ареал»? — поинтересовалась Варенцова. — Ну может быть, случайно
где-нибудь, краем уха, невзначай?
— Конечно слышал, — отозвался Колякин, — Еще
и видел. По спутниковому про гиббонов рассказывали, потом ещё передача была про
теорию Дарвина. Только и слышно было: «ареал, ареал».
— Понятно, — кивнула Варенцова. — В общем,
этих самых, — ткнула она в сторону задержанных, — я забираю. В плане
же аттестации, рекомендации или моего личного, если будет на то потребность,
мнения говорю со всей ответственностью: у меня от вас, майор, только
положительные эмоции. Готова опять-таки, если будет на то нужда, зафиксировать
сей факт на бумаге.
— Спасибо, товарищ подполковник, только дай-то Бог, чтобы
та нужда не настала… — Колякин, кажется, еле удержался, чтобы не
перекреститься. — А этих, конечно, забирайте. Баба с возу, кобыле легче…
Ещё раз спасибо, от всего сердца! — И велел часовому: — Воин, сдай
задержанных. Всё, свободен.
— Ну, счастливо оставаться, — улыбнулась
Варенцова, посмотрела на часы и неспешной походкой подошла к
освобождённым. — Добрый день, дамы и господа. Я полковник секретной службы
Оксана Варенцова. Приношу вам искренние извинения. Произошла досадная
случайность, но инцидент уже исчерпан. Садитесь, пожалуйста в вашу машину и
следуйте за джипом «Хаммер», в нем находится руководство поискового отряда
«Ночной таран». Благодарю вас за понимание и терпение…
Эту речь Оксана произнесла на хорошем немецком. А пока
говорила, смотрела и анализировала. Что доктор Эльза Киндерманн, что её
технический секретарь Отто полностью соответствовали своим фотографиям в
ноутбуке Максима Максимыча. Раздобревшая Снежная Королева и при ней слегка
закабаневший Зигфрид. Породистые нордические рожи, цепкие, оценивающие взгляды
— в общем, ничего особенно интересного. Если не считать того, что у «Зигфрида»
под левым глазом наливался внушительный синяк. А вот кто впечатлял, так это
охранник-шофёр. Юркий, подвижный, плешиво-плюгавый, чем-то смахивающий на хорька,
готового забраться в курятник. Нос перебит, в пасти сплошные фиксы, пальцы в
синих разводах наколок. Один в один как у фраермановского Никанора…
— Чихать я хотел на ваши извинения, — с ходу
нагрубил даме «Зигфрид», сплюнул и принялся массировать фингал. — Цум
тойфель! Как был бардак в России, так и остался. Эти русские швайн курят мои
сигары! Мы будем жаловаться нашему консулу!
— Да да, и немедленно, — живо подхватила
«королева», бритвенно сощурила глаз и как-то очень нехорошо двинулась к
Варенцовой. — А вас, красотка из секретной службы, я сейчас…
Оксана услышала, как в «Хаммере» страшно и яростно, в
точности как давеча под дверью ванной, закричал Тихон. На его крик отозвалось
нечто вроде далёкого грома, это зарычал могучий Шерхан. В чём именно заключалась
опасность, которой была заряжена белокурая немка, Варенцова не взялась бы
сформулировать, но на всякий случай подобралась, готовясь к отпору… Однако тут
фрау Киндерманн заметила серёжку, презентованную Марьяной, и точно налетела на
стену. Резко округлила глаза и напрочь забыла все свои намерения, связанные с
Оксаной.
— О, катцендрейк, о, кошачье дерьмо! Ладно, поехали.
Вот только сразу стартовать не получилось. Стоило шофёру
приоткрыть дверцу «БМВ», как наружу пулей вылетел овчар. Едва отбежав на два
шага, пёс присел в характерной позе, отставив приподнятый хвост… Видимо,
животное слишком разволновалось, пока рвалось на помощь хозяевам из закрытой
машины. Из кобеля лилось нескончаемо и полужидко, причём, как скоро выяснилось,
процесс начался ещё внутри «БМВ». Водитель, ругаясь на чём свет стоит, полез
наводить марафет…
— Чтоб я сдох, — заворожённо глядя на овчара,
проговорил Коля Борода — Это ж дауфман!
[115]
Я о них только в
книжках читал…
Выражение его лица можно было приблизительно описать как
«инфернальное восхищение». Человек сподобился лицезреть нечто отвратительное и
ужасное, но и в своём роде совершенное.
— Звучит как диагноз, — задумчиво проговорил
Фраерман.
Коле послышалась в словах шефа насмешка, и он торопливо
принялся рассказывать, как накануне Второй мировой немецкие военные кинологи,
работавшие в Висбадене, по прямому приказу из рейхсканцелярии озадачились
выведением особо свирепой породы. И вывели, взяв за основу немецких овчарок. И
назвали по своему начальнику Дауфману. И передали эсэсовцам. И те были в жутком
восторге от того, с каким рвением дауфманы грызли несчастных зэков Освенцима,
Майданека и Дахау. Потом на Нюрнбергском процессе им это припомнили, но было
уже поздно. Дауфманы вовсю использовались как производители, активно передавая
родительской породе свою отравленную генетику…
— Ну вот вы мне скажите, на кого он похож? На кого,
а? — тыча пальцем за окошко, где неиссякаемо трудился кобель, вопрошал
Борода.
— На гиену, — первой отозвалась Варенцова.
В машине воцарилось ошарашенное молчание. Действительно,
пёс, необычайно крупный и мощный для немца, имел могучую переднюю часть при
очень скошенном крупе. Теперь, после Оксаниных слов, стало заметно, что его
пропорции несколько отличались от обычных овчарочьих. Широкие челюсти,
предназначенные смыкаться в чудовищной хватке. Необъятная шея, туго набитая
мышцами, чтобы эти самые челюсти имели силу дробить буйволиные кости.
Кругловатые уши вместо привычных остроконечных «локаторов»… И пускай наука
твердит о физической невозможности скрещивания гиены с собакой, как знать, чем
в действительности занимались перед войной немецкие биологи? Если уж фашистские
учёные вперёд всех построили дальнобойные ракеты и реактивные истребители и
вплотную подобрались к атомной бомбе…
— Жуть, — снова за всех высказалась
Оксана. — Интересно, у него все прививки сделаны? Не дай Бог, укусит кого…
