Белую суку не понадобилось разыскивать, она обитала у Риты,
а то где же ещё? Ну не могла Рита, в самом-то деле, покинуть на улице
доверившееся ей существо. Правда, было чуточку стрёмно возвращаться в коммуналку
уже с двумя страхолюдными псинами вместо одной, но где наша не пропадала! Да и
Скудин от греха подальше взялся подстраховать названую сестрёнку, так что домой
она прибыла уже не на тарахтящем профессорском «Москвиче», а на разъездном
микроавтобусе его группы. Спецназовцы были готовы объявить Риту своей
сотрудницей, выполняющей ответственное поручение, и, если понадобится,
психически сломить коммунальных обитателей самыми устрашающими документами, но
не понадобилось.
Самой первой, непосредственно у порога, их встретила кошка
Василиса. Квартирная аборигенка давно перестала испытывать панический страх
перед Чейзом и даже с некоторых пор повадилась встречать его после прогулок для
немедленного обнюхивания: «Ну-ка, где был, что интересного видел?..» Рита открыла
дверь, и кошка оказалась носом к носу с незнакомой собачьей мордой. После
секундного замешательства (по ходу которого у Риты успели пронестись перед
глазами жуткие картины погони, сокрушаемой мебели и последующего скандала)
Василиса приподнялась «сусликом» – и, совершенно не комплексуя, потянулась
розовым пятачком, здороваясь с гостьей.
– Ух ты, какая красавица, – восхитилась кошкина
хозяйка, нёсшая в комнату сковородку жареных лососёвых молок. – Никак ты,
Риточка, подружку Чейзику привела? Да какую породистую! А как нас зовут?
Вопрос поставил Риту в тупик. Действительно – как?
Уже совсем поздно вечером, перед сном, она снарядилась с
обеими собаками на улицу. При виде ошейника и поводка беленькая попятилась.
Стало ясно, что подобной снасти она никогда в жизни не видела. Зато Чейз прыгал
и скакал, радуясь предстоявшей прогулке. Рита усадила кобеля и начала «одевать»
– не спеша, чтобы сука могла видеть каждый этап процесса и то, с каким
энтузиазмом воспринимал её манипуляции Чейз. Риту поразило, до чего внимательно
и осмысленно следили за ней собачьи глаза. Она как-то даже не особенно
удивилась, когда беленькая сама подошла к ней, села и подставила шею. А потом
дисциплинированно зашагала на поводке, явно копируя все действия Чейза. «Ну ты,
подруга, даёшь…»
По возвращении домой Чейз галантно пропустил даму к миске и
не приступал к ужину, пока не убедился, что она наелась досыта. Сука выглядела
настоящей среднеазиаткой, ну, может, чуть более головастой, со слегка выпуклым
лбом. Рита вычесала её пуходёркой, сняла с книжной полки справочник по
соответствующим кличкам и начала читать вслух все подряд. Беленькая шевелила
обрезанными ушами и отзываться не торопилась, но Риту не оставляло стойкое
ощущение, что она всё понимала. Или по крайней мере силилась понять. Добравшись
до конца справочника и слегка охрипнув, Рита пошла по второму кругу. Почти
сразу, на букве «А», сука негромко всхлипнула.
– Ну-ка, ну-ка, – сообразила Рита. – Ав? Ан?
Ат?..
Когда Лев Поликарпович позвонил в дверь коммуналки, его
нисколько не удивил басовитый лай изнутри. Его – как, впрочем, и Шихмана с
Виринеей, не говоря уж о Гринберге – потрясла личность гражданина, открывшего
старинный замок. Личность, из-за которой тщетно пыталась выглянуть Рита, была
полных двух метров ростом и пол-столько в плечах, при камуфляже, кобуре, шраме
на лбу и наполовину отсутствующей раковине левого уха. На тёмно-кофейной
физиономии хитро щурились серые глаза.
– Господи, это вы, – изумились учёные, а Гринберг
лишь молча закатил глаза.
– Пожалуйста, не надо преувеличивать, –
расхохотался американец. – А то зазнаюсь ещё. Грех получится, братья.
Действительно, это был он, полковник, преподобный или как
там его теперь величали. Благополучно спровадивший за океан всю околонаучную
сволочь и оставшийся непоколебимо охранять вверенный объект. Между прочим, его
пребывание в Ритином жилище объяснялось военно-историческим хобби.
Джон-Джозеф-Блэк-Браун был, оказывается, помешан на сокрытых от общественности
страницах Второй мировой. Мог ли он пропустить такой кладезь информации, как
Ритина бабушка?
«Ну да. Конечно. Кто ж сомневался…» – читалось на ехидной
физиономии Гринберга. Рита перехватила взгляд Евгения Додиковича и залилась
малиновой краской. Негр подмигнул ему, ничуть не смутившись.
Из комнаты наплывал запах свежих оладий. Чейз радушно
обнюхивал пришедших в гости друзей, белая сука, тоже выглянувшая в коридор,
держалась чуть поодаль.
«А я выяснила, как её звать», – собралась было
похвастаться Рита, но тут Виринея присела на корточки и поманила собаку:
– Атахш! Атахш, девочка, иди сюда, что расскажу.
До чего, оказывается, обидно, когда другим ненавязчиво и
легко достаётся то, что тебе пришлось добывать немалым трудом. Впрочем, на
таких, как Виринея, не обижаются…
Уже за столом, когда Риту и Джозефа подробно ввели в курс дела,
бабушка Ангелина Матвеевна вдруг спросила:
– А другой-то перстенёк где? – На неё посмотрели с
недоумением. Спустя секунду Шихман перестал жевать, а за ним и Лев
Поликарпович. Виринея опустила ложечку со сметаной. – Ну колечко то,
которое со статуи сдёрнули, – терпеливо пояснила Ангелина
Матвеевна. – Оно теперь у кого?
В контексте мировой революции
– Значит, так, объясняю только один раз! – сурово
заверил собравшихся Скудин, но таким счастливым Эдик своего начальника не видел
с тех пор, как огласили приказ о переводе гипертеховской охраны в состав
подразделения КГ – «Кибернетический Глаз», они же «красноголовые».
Понять причину полковничьей радости было нетрудно. Как же,
пустили щуку в озеро. Любовно касаясь разложенного на столе оружейного
изобилия, Скудин охватывал инструктажем научно-академический контингент своего
подразделения.
– Вот это, – он звонко щёлкнул фиксатором
складного приклада, – бесшумный автомат «упырь», бьет не хуже «калаша»,
притом что легче на килограмм, магазин вмещает двадцать патронов, калибр девять
миллиметров. Мечта.
«Вопрос только, чья», – невольно подумалось Эдику, а
Скудин, бережно опустив воронёное чудо на стол, взялся за кабурный ствол и с
гордостью отрекомендовал его:
– «Гюрза», тоже девять миллиметров, бьет раза в полтора
круче «стечкина», при этом сама весит на двести граммов меньше, но боезапас у
неё на два патрона больше, а предохранитель автоматический.
Наконец очередь дошла до «асмодея», многозарядного
парализатора, стреляющего стабилизированными контейнерами, затем полковник
показал, как пользоваться «намордником» – ноктовизором, прибором ночного
видения, – и, хорошей жизни никому не обещая, погнал всех на стрельбище.
Под чуткое руководство майора Гринберга и капитана Бурова. Когда цинки с патронами
окончательно опустели, а присутствующие как следует задубели на морозе, Иван
Степанович милостиво разрешил курсантам пообедать. С наслаждением хлебая
горячий борщ, Эдик ощутил лёгкий укол былой ревности – самого-то Скудина, по
всей видимости, мороз не брал совершенно, да и пулю в пулю класть ему не надо
было учиться… Кудеяр его как будто услышал. После незатейливой, но сытной
трапезы не позволил толком расслабиться, вновь безжалостно погнал всех наружу и
передал под крыло старшины Ефросиньи Дроновны – обучаться самозащите.
