Трое поравнялись со мной, один из них остановился,
подозрительно приглядываясь.
— Ходют и ходют! — проворчала я раздраженно и
плеснула воду из ведра прямо под ноги подозрительному типу. Он отпрыгнул,
выругался и присоединился к своим спутникам, которые приближались к двери
туалета.
Я возила тряпкой по полу, не поднимая головы и быстро
смещаясь в сторону выхода.
Вдруг передо мной появились две ноги в поношенных армейских
брюках.
— Это ты, что ли, Настасья? — раздался над моей
головой вкрадчивый голос Васильича. — Ай это и не ты!
Он наклонился, протянул руку и ухватил меня за подбородок,
чтобы заглянуть в лицо. Я выплеснула под ноги подлому отставнику остатки воды
из ведра и шарахнулась назад, по-прежнему не разгибаясь. Настырный Васильич
бросился за мной, но поскользнулся на мокром полу и грохнулся на спину.
Я бросила ведро и помчалась к выходу, стаскивая с себя халат
и срывая косынку. Уже в самых дверях я оглянулась и увидела Васильича, который
барахтался на полу, как упавший на спину жук, и безуспешно пытался подняться.
Выбежав на площадку перед входом, я быстро огляделась.
В нескольких шагах от меня полный невысокий мужчина лет
пятидесяти с круглым, безобидным лицом примерного семьянина усаживался за руль
белой «Тойоты».
Не раздумывая ни секунды, я бросилась к его машине,
распахнула правую дверцу, плюхнулась на пассажирское сиденье и повернулась к
толстяку с широкой улыбкой:
— Джентльмен подвезет даму до ближайшего ресторана?
Мужчина повернулся ко мне с явным удивлением, окинул
недоуменным взглядом. Наверное, я выглядела не слишком убедительно, и он уже
хотел что-то недовольно проговорить. Возможно, даже сообщить мне, что он — не
джентльмен, а, говоря проще, шугануть меня из машины.
На крыльце «Кавалергарда» показалась зловещая троица. Они
оглядывались по сторонам. Еще совсем немного — и поймут, куда я пропала…
Времени на размышления не было.
Я вспомнила сестру.
Небрежным жестом коснувшись юбки, приподняла ее край,
одновременно облизала губы кончиком языка. Кажется, получилось. Глаза толстяка
замаслились, он захлопнул дверцу «Тойоты» и решительно выжал сцепление. В
зеркало заднего вида я наблюдала, как «люди в черном» о чем-то совещаются между
собой.
«Тойота» свернула за угол, и толстяк повернулся ко мне:
— А ты, видать, ничего! Сперва ты мне не показалась,
думал — вобла сушеная, а потом разглядел… ну что — куда поедем? В «Акварель»? В
«Тишину»? А может, прямо ко мне? По дороге купим всего и прямо в постельку…
— Не знаю, как вы, — я строго взглянула на
водителя, — а лично я никуда не собираюсь! Высадите меня вон там, напротив
метро!
— Что?! — Лицо толстяка неуловимо изменилось, в
нем появилось что-то волчье, даже нижняя губа немного опустилась, приоткрыв
кривой желтый клык. — Ты меня за кого приняла? Ты меня динамить надумала?
Не на того напала, дрянь! Я — Марципанов! Со мной такие шутки не проходят! Я с
тобой хотел по-хорошему, но раз не хочешь — будем по моим правилам играть! Щас
завезу тебя в укромное местечко и так отделаю, долго будешь вспоминать
Марципанова!
Я поняла, что попала из огня да в полымя. Безобидная
внешность толстяка оказалась обманчивой, и меня действительно ожидали большие
неприятности.
В это время впереди, за ближайшим перекрестком, я заметила
притаившегося в засаде гаишника. Светофор прямо перед «Тойотой» поменял цвет на
красный. Водитель уже собрался затормозить, но я пнула его по ноге и быстро
нажала на педаль газа. Белая машина удивленно рыкнула мотором и на полной
скорости проскочила перекресток. Сзади раздался заливистый свист и усиленный
мегафоном радостный голос милиционера:
— Водитель «Тойоты» номер…! Немедленно остановитесь!
Толстяк злобно скрипнул зубами, но ударил по тормозам.
Машина подкатила к тротуару и остановилась. К ней уже
подходил рослый милиционер с лихо закрученными рыжими усами.
— Сержант Скворцов! — представился он, поднеся
руку к шлему. — Что же это мы нарушаем? Документики попрошу!
— Торопился, сержант! — забормотал толстяк,
угодливо улыбаясь и протягивая гаишнику права. — Может быть, договоримся?
Я увидела его лицо. Оно опять стало безобидным и
трогательным. Как будто и не было только что этого волчьего оскала, не было
желтого кривого клыка…
Впрочем, мне некогда было его рассматривать.
Распахнув дверцу, я выпорхнула из машины, жизнерадостно
проговорив:
— Ну, пока, Марципанов! Я уж как-нибудь на метро! До
скорой, может быть, встречи!
Пока Марципанов разбирался с милиционером, я перебежала
дорогу и свернула в ближайший переулок.
Избавившись от непосредственной опасности, я задумалась над
тем, что делать дальше. Конечно, хотелось бы просмотреть добытую с таким риском
кассету, но сделать это на работе, разумеется, невозможно, дома — тем более:
перед телевизором неотлучно дежурит мама, да и Генка вечно всюду сует свой нос.
И тут я очень своевременно вспомнила о том, что в квартире
моего непутевого зятя, куда я пристроила Антона Степановича, имеется телевизор
с видео. Вот где можно беспрепятственно изучить кассету!
В переулке, где я оказалась, располагался небольшой рыночек
— несколько лотков, с которых продавали свежие овощи, фрукты, зелень и раннюю
черешню. Я решила купить Карабасу каких-нибудь витаминов — пропадет ведь мужик
на одних полуфабрикатах!
Приблизившись к лотку, за которым возвышался рослый кавказец
с густыми сросшимися бровями и огромными, лихо закрученными усами, я принялась
разглядывать его ароматный товар, как вдруг рядом со мной раздался удивительно
знакомый голос.
— Нэхорошо, Тенгиз! Ты мне когда дэньги обещал отдать?
В срэду! А сэгодня у нас что?
— Ну подожди, Ашот-джан! — воскликнул продавец,
сразу сделавшись меньше ростом. — Подожди еще немного! Я тебе отдам! Я
тебе обязательно отдам, дай только время! Дай мне еще три дня!
— Я тебе врэмя давал! Я тебе много врэмя давал! Ты мнэ
хоть копейка отдал? Ты меня за лоха дэржишь?
Я обернулась и увидела того самого Ашотика, с которым мы
последнюю ночь делили Генину квартиру. Но сейчас маленький Ашотик выглядел
чрезвычайно грозно, чему, конечно, способствовали двое здоровенных парней с
пудовыми кулаками, молча стоявших за спиной недомерка.
— Привет, Ашотик! — воскликнула я. — Ты,
никак, на работе?
— Вах, здравствуй, дорогая! — радостно отозвался
он. — На работе, да, на работе! А у тебя как дэла? Тебе чего надо —
помидор, огурец, пэрсик? Все тебе сейчас дадут, самый лучший, как для свой
челавэк!
Он повернулся к рослому продавцу и хозяйским тоном
распорядился:
