— Конечно. Я понимаю.
— Возможно, пройдет несколько дней, прежде чем я дам о себе знать.
— Понимаю.
Холмен смотрел ей вслед, когда она выходила из «Старбакса». В толпе движения ее ускорились, она торопливо пошла по тротуару. Холмен все еще наблюдал за ней, когда вспомнил об ощущении того, что в Поллард появилось нечто новое, и теперь он понял что…
Поллард казалась испуганной. Молодой агент, арестовавший его десять лет назад, выглядел абсолютно бесстрашным, но теперь она изменилась. Потом он подумал, что тоже изменился и хватит ли у него сил пройти через все испытания.
Холмен встал и вышел на улицу под яркое уэствудское солнце, размышляя, что и дальше оставаться одному нехорошо. Поллард понравилась ему, даже несмотря на свою нерешительность. Он надеялся, что не сделал ей больно.
17
Поллард не была уверена, почему согласилась помогать Холмену, однако ехать обратно в Сайми-Уэлли не спешила. В Уэствуде было градусов на двадцать прохладнее, мать позаботится о мальчиках, когда те вернутся из лагеря, так что у нее — на фоне остальной жизни — получался как бы выходной. Поллард чувствовала себя зэком, освобожденным под честное слово.
Она направилась в «Стэнс донатс» и заказала поистине американскую, круглую, с дырочкой посередине пышку — безо всяких там желе, шоколада и прочих кулинарных изысков; без всего, что могло бы нарушить нежный вкус растопленного сахара и горячей подливки. На самом деле Поллард абсолютно не хотелось пышек, просто она не заходила сюда с тех пор, как уволилась из ФБР. В те времена она и еще один агент, Эйприл Сандерс, закатывались в «Стэнс донатс» по меньшей мере дважды в неделю. Поскольку непредусмотренный графиком перерыв предназначался для поедания пышек, они так и называли его «пышечным».
Женщина за прилавком предложила ей уже готовую пышку, но из автомата скоро должна была появиться свежая порция, так что Поллард решила подождать. Она прихватила папку Холмена и устроилась за один из столиков на улице — почитать, чтобы скоротать время, но оказалось, что она думает о нем самом. Холмен, которого она арестовала, был крупным парнем, но фунтов на тридцать легче, чем сейчас, с волосами до плеч, очень смуглый и со скверной кожей наркомана. Теперь он не походил на преступника. У него был вид мужчины за сорок, убитого свалившимся на него горем.
Поллард подозревала, что полиция исчерпывающе обрисовала Холмену ситуацию, но он упрямо отвергает факты. Раньше она много работала с людьми, потерявшими кого-то из близких, и все их вопросы касались той ужасной утраты, объяснения которой не существует. У дознавателей есть негласное правило: ответов на все вопросы быть не может. Однако практически любой коп надеется, что ответов будет достаточно, чтобы из них удалось состряпать дело.
Наконец Поллард достала содержимое конверта и прочла статьи. Антон Марченко и Джонатан Парсонс, два тридцатидвухлетних безработных бродяги, познакомились в фитнес-клубе в Западном Голливуде. Оба были не женаты, и постоянных подружек у них не водилось. Парсонса занесло в Лос-Анджелес еще подростком, когда он сбежал из родного Техаса. Марченко в своих подвигах превзошел овдовевшую мать, украинскую иммигрантку, которая, согласно документам, одновременно сотрудничала с полицией и угрожала городу постоянными исками. На момент гибели Марченко и Парсонс жили вдвоем в маленьком бунгало в Бичвуд-кэньоне, где полиция обнаружила двенадцать пистолетов, тайник с боеприпасами — более шестисот обойм, обширную коллекцию видеозаписей боевых искусств и девятьсот тысяч долларов наличными.
Поллард уже уволилась, когда Марченко и Парсонс прокладывали себе путь через тринадцатый из банков, но следила за новостями, и теперь, листая статьи, пришла в возбуждение. Читая о подвигах этой парочки, Поллард ощутила прилив того едкого раздражения, которое привыкла испытывать на работе. Впервые за многие годы Поллард почувствовала себя реальным, живым человеком и почему-то вспомнила о Марти. После его смерти ее жизнь превратилась в непрерывную борьбу между растущей горой счетов и желанием во что бы то ни стало самой воспитать детей. Потеряв отца, Поллард пообещала себе, что не потеряет еще и мать, сделав ее нянькой. Принятое обязательство внушало ей чувство смутного бессилия, особенно когда мальчики стали подрастать и расходы семьи возросли, но даже простое чтение статей о Марченко и Парсонсе вернуло ее к жизни.
Марченко и Парсонс совершили тринадцать ограблений за девять месяцев, действуя всегда одним и тем же способом: они врывались в банки, как наступающая армия, приказывали всем лечь на пол и чистили кассы. Пока один работал с кассирами, другой силой старался вынудить старшего управляющего открыть хранилище.
Скопированные Холменом статьи сопровождались размытыми фотографиями двух фигур в черном, размахивающих винтовками. Насчет их внешности свидетели высказывались довольно разноречиво, и преступников так и не опознали до самой их гибели. Только после восьмого ограбления удалось получить свидетельские показания с описанием машины преступников: малолитражного синего компактного автомобиля иностранного производства. После десятого ограбления подтвердилось, что это синяя «тойота-королла». Поллард улыбнулась, представив, как сотрудники элитного подразделения крепко жали друг другу руки, поздравляя с успехом. Профессионалы для каждого последующего ограбления брали новую машину; мелькавшая из раза в раз «тойота» подтверждала, что эти парни — просто везучие любители. И так как они пускались в погоню за удачей, можно было не сомневаться, что рано или поздно она от них отвернется.
— Пышки готовы. Мисс? Ваши пышки готовы.
Поллард подняла голову.
— Что?
— Горячие пышки, мисс.
Поллард настолько увлеклась материалом, что перестала следить за временем. Она подошла к стойке, взяла пышки и черный кофе и поспешила вернуться к чтению.
Удача отвернулась от Марченко и Парсонса на тринадцатый раз.
Когда они входили в Центральный калифорнийский банк в Калвер-Сити, чтобы совершить тринадцатое вооруженное ограбление, то не знали, что сотрудники полиции и офицеры ФБР патрулируют всю дорогу от центра города до восточной окраины Санта-Моники. Как только Марченко с Парсонсом вломились в банк, кассиры одновременно включили сигнал тревоги. Поллард прекрасно представляла, что произошло дальше: банковская охранная система послала сигнал в полицейский департамент, который, в свою очередь, предупредил команду слежения. Та подъехала к зданию — занять позицию на стоянке. В большинстве подобных случаев грабители ведут себя в рамках трех вариантов: сдаются, пытаются скрыться или отступают в банк, чтобы начать переговоры. Марченко поступил по-своему. Он стал стрелять. Вооруженная винтовками команда слежения открыла ответный огонь, убив Марченко и Парсонса на месте преступления.
Дочитав последнюю статью, Поллард поняла, что пышка остыла. Она отломила маленький кусочек. Даже холодная, пышка оказалась изумительной на вкус, но Поллард не обратила на это внимания.
Она пролистывала статьи, сознательно избегая всего, что касалось убийства четырех офицеров, пока не наткнулась на несколько страниц из полицейского отчета. Поллард это заинтересовало. Отчет был подготовлен Детективным бюро, а Ричард Холмен носил форму патрульного офицера. Детективы используют патрульных для помощи в розыске и для опроса свидетелей на месте преступления, но не дают им доступ к отчетам и показаниям, поэтому имена патрульных, участвовавших в операции, через пару дней никто уже не может вспомнить. Марченко и Парсонс были убиты три месяца назад, и награбленное ими возвращено владельцам. Она задумалась, почему полиция до сих пор продолжает расследование и при чем здесь патрульные офицеры, но у нее возникло ощущение, что ответ на это получить довольно легко. В свое время Поллард поддерживала связь с несколькими детективами из отдела ограблений.
