Реган повернула голову, и ее губы удивленно приоткрылись.
— Как же ты узнал об этом?
— Это произошло через несколько месяцев. — Дэр снял шляпу и пригладил волосы. У него не было времени на то, чтобы заехать в «Нокс», поэтому он был во вчерашней одежде. — Понимаешь, любовь к Аллегре ослепила меня. Пока я думал о том, как явиться на глаза ее отцу, лорду Дайтону, и попросить ее руки, она проводила время в постели моего брата.
— Не знаю, что и сказать.
— Аллегра тоже не знала. Вместо того чтобы рассказать мне правду, она начала придумывать отговорки, чтобы не приходить ко мне на свидания.
— Потому что она встречалась с Чарльзом.
— Да. Брату доставляло удовольствие предаваться любви с ней именно там, где мы с ней встречались. И вскоре Аллегра забеременела от него.
Реган прикоснулась к своему животу. Дэр заметил это неосознанное движение. Хоть он и думал, что солгал священнику, вполне могло быть, что в ее матке спал зачатый им ребенок. Дэр никоим образом не предохранялся, не намерен был этого делать и теперь, когда Реган принадлежала ему. Мысль о том, как он будет снова и снова вторгаться в ее упругие глубины, наполняя ее своим семенем, пока она не понесет от него, вмиг отвлекла его от мрачных воспоминаний.
— А Чарльз знал об этом?
Сладостные мечты лопнули, как мыльный пузырь, при упоминании имени его брата.
— Конечно. Он спланировал все с самого начала. Убедившись, что Аллегра действительно забеременела, он послал ее ко мне.
Кивнув, Реган ненадолго задумалась.
— А ты?..
На этот раз Дэр отвернулся к окну.
— Аллегра заболела сразу после того, как мы… мы… Я подумал, что это я сделал что-то не так по неопытности.
Реган осторожно высвободила руку.
— Дэр, избавь меня от подробностей вашей связи. Я уже достаточно услышала об Аллегре и о твоей огромной, пылкой любви к ней.
Дэр насупился:
— Я не для того рассказывал все это.
— Тогда для чего же? — бросила Реган.
Дэр почесал лоб. Он пытался объяснить что-то важное, но сбился.
— Через несколько недель лорд Дайтон притащил Аллегру в Рукс-хаус и потребовал позвать моего отца. Он узнал о деликатном положении своей дочери. Я тогда понял, что это шанс заполучить Аллегру. Разумеется, я сказал лорду Дайтону, что я — отец ребенка. Мой отец пришел в бешенство. Ну а Чарльз, естественно, рассмеялся, когда я предложил Аллегре руку и сердце. Тогда-то я и узнал…
— Что Аллегра ждет ребенка от Чарльза, — закончила за него Реган.
Дэр сложил перед собой руки и кивнул.
— Мне достаточно было всего лишь взглянуть в заплаканное лицо Аллегры, чтобы все понять. Вот почему она рыдала той ночью, когда мы были вместе. Аллегра полюбила моего брата, Реган. Когда Чарльз велел ей соблазнить меня, она пришла в отчаяние.
Реган вздрогнула, вспомнив разговор с Фростом, когда она призналась в том, что давно собиралась соблазнить Дэра. Теперь она начинала понимать, почему Дэр был столь осторожен в своих чувствах к ней, даже когда она перестала скрывать свою любовь.
— И ты обвинил Чарльза в том, что он соблазнил Аллегру.
Дэр усмехнулся:
— Я был настолько глуп, что все равно готов был жениться на ней.
— Но ты… Как же тогда случилось, что Аллегра стала женой Чарльза?
— Когда Аллегра поняла, что я готов простить ее и дать ребенку свое имя, она не выдержала и призналась, что ее любовником был Чарльз. Брат стал решительно отрицать это. Впрочем, лорда Дайтона правда не интересовала. Брак с Чарльзом сделал бы Аллегру маркизой, а потом и герцогиней. И лорда Дайтона, и моего отца устраивал такой исход.
— А сам Чарльз когда-нибудь рассказывал тебе, зачем он соблазнил Аллегру?
Дэр посмотрел на Реган и усмехнулся, обрадовавшись тому, что она все поняла.
— Чарльз хотел отобрать у меня женщину, которой я поклонялся, и превратить ее в шлюху. Он знал мою натуру лучше, чем я сам. Он понимал, что, когда я узнаю о ребенке, я женюсь на Аллегре. Ему доставляла удовольствие мысль о том, что я буду воспитывать его ублюдка как своего ребенка.
— Какой ужасный человек. Чудовище! — решительным голосом произнесла Реган, и ее руки сжались в кулаки, как будто она готова была накинуться на Чарльза, защищая честь Дэра. — Нет ничего удивительного в том, что тебе нисколько не жаль его.
Дэр положил ладони на щеки Реган, придвинул к себе ее лицо и легонько поцеловал. Ее губы были сладкими от шоколада, который она любила пить по утрам.
— Ты, когда сердишься, превращаешься в очень злобное создание. Надо будет запомнить, что с тобой лучше не связываться.
— Слишком поздно. Я сержусь на тебя уже несколько дней.
— Гм… Хорошо, что я вовремя одумался и женился на тебе. — Поддавшись желанию, Дэр еще раз поцеловал ее. — Не волнуйся, mon coeur, Чарльз получил по заслугам, когда отец заставил его жениться на Аллегре.
— Как?
— Роды были тяжелыми. Аллегра чуть не умерла и потом целый год выздоравливала. За все это время она так и не смогла родить Чарльзу наследника.
— Бедная Аллегра!
— Как бы она презирала тебя за сострадание. — Дэр приложил к губам Реган пальцы, не давая ей ответить. — Нет. Послушай меня. Аллегра сама виновата в том, что все так сложилось. Она вышла за Чарльза ради его титула и власти, которую он дает. К несчастью, она оказалась неспособной дать ему то единственное, что ему было нужно от нее.
Реган поцеловала палец Дэра.
— Наследника.
Несколько минут они молчали.
Дэр чувствовал, что Реган о чем-то думает. Он уже достаточно хорошо изучил ее тело, чтобы заметить едва различимые признаки, указывающие на то, что она набирается смелости, чтобы спросить его о чем-то важном.
— Когда ты уехал от нас, Фрост сказал мне, что ты все еще любишь Аллегру, — вдруг выпалила Реган на одном дыхании. — Это правда?
— Реган, я рисковал навлечь на себя гнев твоего брата и нарушил закон. Это тебе о чем-то говорит?
По ее щеке скатилась одинокая слеза.
— Мужчины женятся по многим причинам, и чаще всего совсем не по любви.
Дэр изумленно покачал головой. Женский разум — штука весьма сложная, для простого мужчины это неразрешимая загадка. Ему-то казалось, что его намерения ясны, как божий день.
Он взял обе ее руки и почувствовал, что Реган вся напряглась, точно в ожидании удара.
— Ты заслуживаешь откровенности, Реган, и я хочу быть честным с тобой. — Дэр поднес к губам ее правую руку и поцеловал. — Я еще никому не рассказывал того, что собираюсь рассказать тебе, и хочу, чтобы ты это понимала.
