— Поиски Маринта превратили Фила в фанатика. Он был готов на все. Он чуть не убил Пита и Сьюзи.
— Но ведь это еще не все?
Мелис долго молчала.
— Нет.
— А что еще?
— Таблички… Маринт был описан в табличках как нечто идеальное. Все, чего только может пожелать душа человека. Демократия, как у греков. Свободный выбор профессии и вероисповедания, что было само по себе удивительно, поскольку там же была перечислена целая иерархия богов и богинь. Они поощряли искусство во всех видах и формах и отвергали войны и насилие. Они были добры к своим младшим братьям дельфинам.
— Что ж тут такого плохого?
— Любой мужчина сказал бы, что тут все идеально, что это воплощение его мечты, — с горечью вздохнула Мелис. — Включая такое общественное устройство, которое использовало женщин как животных-производителей и как игрушки. Никаких браков. Никакого равенства. Никакой свободы для женщин. Они были рабынями или шлюхами, в зависимости от их привлекательности и силы. По всему Маринту стояли дома, где женщин держали для развлечения. Красивые дома для услаждения граждан мужского пола. Им предлагались на выбор прекраснейшие формы искусства и ремесла. Настенные росписи, шелковые подушки с вышивкой, мебель, инкрустированная драгоценными камнями. — Она вскинула взгляд на Джеда. — На что спорим, у них там были золоченые панели ажурной резьбы?
— Ты отождествила Маринт с кафасом.
— Да. Когда я прочла перевод, Маринт стал частью моих кошмаров. Они смешивались у меня в голове.
— И это одна из причин, заставивших тебя отказать Лонтане в помощи. Я понимаю твои чувства, но… Ты бы не стала запрещать людям изучение эпохи Возрождения только потому, что политическая система того времени была коррумпирована донельзя.
— Может быть, это было неразумно. Может быть, вы с Филом правы насчет того, что хорошее перевешивает плохое. Но я не хотела иметь с этим ничего общего.
— Пока я тебя к этому не принудил, — закончил за нее Джед.
— Пока Арчер меня к этому не принудил, — поправила его Мелис. — Кэролин сказала бы, что тебе следует взять под контроль эту твою склонность винить во всем себя. Это вредно для здоровья.
— Ладно, — улыбнулся Джед, — я за этим послежу. — Его взгляд вновь переместился к морю. — И послежу за твоими дельфинами. Возможно, они вернутся на рассвете?
— Надеюсь.
Дельфины не вернулись на рассвете. Прошло два часа после восхода солнца, а их по-прежнему не было видно.
— Ты же не знаешь, как далеко им пришлось заплыть в поисках своей семейной группы, — сказал Джед. — Может быть, дельфины сменили территорию за эти шесть лет.
— А может, им устроили горячий прием по случаю возвращения домой, — предположил Николас. — Я, к примеру, наутро после вечеринки никогда рано не встаю.
Мелис знала: они изо всех сил стараются ее подбодрить. Разумеется, их усилия ни к чему не приводили, но она все-таки заставила себя улыбнуться.
— Хватит вам мучиться. Я в порядке. Нам просто придется набраться терпения.
— Ты не в порядке. Ты еле держишься, — заметил Джед. — Дадим им еще восемь часов, а потом попытаемся их выследить.
— Завтра.
Джед решительно отказался:
— Я не стану смотреть, как ты тут маешься и несешь еще одну ночную вахту. Хватит с меня вчерашней ночи. Знаю, ты хочешь, чтобы они вернулись сами, по доброй воле, но лучше бы им поторапливаться. — Он повернулся на каблуках и двинулся на мостик. — В четыре часа мы отплываем за ними.
— Он не шутит, Мелис, — сказал Николас. — Если этот свисток у тебя на шее хоть на что-нибудь годен, советую тебе пустить его в ход, не откладывая.
Она в отчаянии покачала головой:
— Это не поможет. И ничто не поможет, если они не захотят вернуться.
— Хочешь воспользоваться моими шаманскими чарами?
— Нет, но вот молитва могла бы помочь.
— Без проблем. Какую тебе: христианскую, индуистскую, буддистскую? В других религиях я влияния не имею. — Николас подбадривающим жестом потрепал ее по плечу. — Помни старую индейскую поговорку: как дерево согнешь, так оно и вырастет. Эти дельфины тебя любят. Они не забудут.
— Их здесь нет, — вздохнула Мелис. — Но они вернутся. Мне просто нужно проявить терпение.
К полудню дельфины так и не вернулись.
К двум тридцати их еще не было.
В три пятнадцать в пяти футах от того места, где Мелис стояла у поручня, вода взорвалась гигантским фонтаном.
Пит!
Он выдал громкую, стремительную трель щелчков, прокатился на хвосте задом наперед и нырнул в море.
— А где Сьюзи? — Джед бегом добрался до места, где стояла Мелис. — Я ее не вижу.
Мелис тоже ее не видела. Но Пит ни за что не бросил бы Сьюзи.
— Сюда! — позвал Николас с противоположного борта яхты. — Что это там — дельфин или акула?
Мелис перебежала через палубу. Спинной плавник резал воду по направлению к ним. Плавник с V-образным разрезом посредине.
— Сьюзи.
Ее голова высунулась из воды, она яростно застрекотала, словно пытаясь рассказать Мелис, что с ней случилось.
Потом рядом с ней появился Пит и начал подталкивать Сьюзи ближе к яхте.
— Пора уже было вам вернуться. Я вас заждалась… — Мелис оборвала себя на полуслове. — Она ранена. Смотрите на спинной плавник!
Не говоря больше ни слова, Мелис нырнула с яхты в море. Как только ее голова показалась над водой, она позвала дельфинов.
— Сюда, Сьюзи.
— Что ты, черт побери, делаешь? — окликнул ее Джед. — Вернись на борт и надень костюм.
— Прежде всего, я хочу осмотреть плавник. Если у Сьюзи кровь идет, она может привлечь акул.
— И ты послужишь им обедом.
— Тихо, я занята. — Мелис осмотрела плавник. — Если и было кровотечение, сейчас оно остановилось. Я думаю, с ней все в порядке. — Она проплыла вокруг Сьюзи, осматривая ее со всех сторон. — Других ранений нет. — Она погладила Сьюзи по носу. — Вот видишь, что бывает, когда уходишь в загул без тормозов?
Джед бросил ей канат.
— Вылезай из воды.
Мелис погладила нос Пита, потом схватила канат и направилась к лесенке.
— Николас, будь добр, брось им рыбы.
— Сей момент.
Он уже метал в воду селедку за селедкой, в то время как Мелис добралась до палубы. Она взяла полотенце, которое протягивал ей Джед, и, вытираясь, стала наблюдать, как Пит и Сьюзи с азартом поглощают пищу. Она никак не могла прогнать с лица улыбку.
— Хорошо, что они вернулись, — заметил Джед. — Я и вообразить не мог, что так крепко привяжусь к паре дельфинов. Я уже начал себя чувствовать отцом малолетних преступников.
