Не подозревая, что за ним следует юный сыщик, Джулиан вошел в апартаменты Веллингтона. Главнокомандующий и присутствовавшие офицеры оживленно приветствовали его.
— Сент-Саймон, поужинайте с нами, Мы все ломаем головы, о чем же вам все-таки следует говорить в Вестминстере…
Следует ли просить максимум и потом пойти на попятный?
Или наши требования должны быть разумными с самого начала, чтоб не вызвать в министерстве лишних волнений?
Джулиан на время забыл о Тэмсин, сокровищах и непредсказуемом Габриэле. Хотя эта дипломатическая миссия и не вызывала у него восторга, он понимал ее важность.
Парнишка ждал его до темноты. Полковник так и не вышел. Зато появилась целая процессия слуг, несущих с кухни, расположенной в соседнем здании, подносы с едой. Сквозь открытые окна послышалось звяканье фарфора и звон стекла, время от времени доносились голоса сотрапезников, и на улицу заструились ароматы кушаний.
Мальчик побежал к дому вдовы. Дверь была распахнута настежь, что позволяло свободно вливаться в помещение ласковому весеннему воздуху. Он просунул голову в освещаемую свечой кухню, где за обедом, сервированным гораздо скромнее, чем в штаб-квартире, сидели Тэмсин, Габриэль, Хосефа и сеньора Браганца.
— А, вот и наш разведчик, — приветствовала его Тэмсин и встала. — Так где полковник?
— Ужинает в штаб-квартире, сеньорита. Он вошел туда и до сих пор не выходил. Я ни на минуту не спускал глаз с двери.
— Хорошо, — кивнула Тэмсин. — Габриэль, у тебя найдется крусадо?
Габриэль пошарил в кармане и бросил серебряную монетку стоявшему у двери мальчику.
Тэмсин улыбнулась и сунула в рот оливку.
— У меня есть идея. Примерно через полчаса ты пойдешь в штаб-квартиру и скажешь полковнику, что мне надо переговорить с ним по крайне важному делу.
Габриэль оторвал ножку от лежавшей перед ним на тарелке курицы.
— Как скажешь, малышка. — И он впился зубами в мясо.
Тэмсин удовлетворенно кивнула, вынула изо рта оливковую косточку и бросила в сад.
— Мне надо сделать кое-какие приготовления. Запомни, через полчаса. К тому времени они пустят по кругу портвейн.
Она скрылась наверху, предоставив остальным заканчивать обед. Никто не усмотрел ничего странного ни в ее инструкциях, ни в исчезновении. Оставшиеся продолжали есть с завидным аппетитом.
Через полчаса в штаб-квартиру явился Габриэль, он поднялся по лестнице на площадку и коротким кивком головы приветствовал лейтенанта.
— Полковник Сент-Саймон здесь? — Он сделал жест в сторону двери, ведущей в апартаменты герцога.
— Да, но он занят, — ответил Сандерсон высокомерно, пристально разглядывая мощную фигуру мужлана, одетого в кожаные бриджи и куртку и грубую домотканую рубашку. Шея верзилы была повязана не слишком чистым платком, а седые волосы собраны на затылке.
— А вы кто, собственно говоря?
— Не твое дело, парнишка, — сказал Габриэль дружелюбно. — Пойду приведу полковника.
— Нет! — Видя, что посетитель направился к двери, Сандерсон вскочил, чтобы преградить ему дорогу. — Туда нельзя!
— Мне все можно, паренек, — Габриэль схватил возмущенного лейтенанта за ворот и приподнял.
— Давай-ка не будем спорить. Ты сам побежишь туда доложить или мне это сделать?
Сандерсон открыл рот, чтобы позвать на помощь, но Габриэль уже швырнул его на стул, дружелюбно заметив:
— Я сам о себе доложу!
К тому времени, когда появились двое запыхавшихся от бега пехотинцев, Габриэль уже был в святилище главнокомандующего.
Офицеры, сидевшие вокруг стола, с изумлением подняли головы, а Джулиан с покорным вздохом на мгновение закрыл глаза.
Сандерсон и его помощники ворвались в комнату, следуя по пятам за великаном.
— Прошу прощения, сэр, мне не удалось задержать его. Веллингтон взял монокль и, осмотрев вошедшего, язвительно резюмировал:
— Пожалуй, это действительно было нелегко. С кем имею честь?..
Габриэль не счел нужным представиться и сразу перешел к делу;
— Извините, что прервал вашу трапезу, джентльмены. Но я пришел за полковником Сент-Саймоном. Девочке он срочно нужен.
— Он имеет в виду Виолетту, — процедил сквозь зубы Джулиан, откинувшись на спинку стула и машинально крутя в руках стакан с портвейном.
— Что ей понадобилось теперь, Габриэль? Габриэль пожал плечами.
— Не могу сказать, полковник. Она просто велела мне вас привести.
Джулиан осушил стакан и поднялся.
— Прошу прощения, джентльмены. Не могу заставлять леди ждать, — Тон его был саркастическим, и Габриэль нахмурился.
— Вы ведь не хотели оскорбить малышку, полковник, а?
— Существо, которое вы, Габриэль, упорно величаете «малышкой» и «девчушкой», на самом деле маленький хитрый дьяволенок, — заявил Джулиан. — И если вы хотите из-за этого сразиться со мной, я предлагаю выйти.
Наступило напряженное молчание, потом Габриэль разразился хохотом, раскатившимся по комнате так, что задребезжал фарфор.
— Ладно, не буду с тобой ссориться, парень. Так пойдем? Джулиан кивнул, отвесил поклон товарищам и последовал за Габриэлем к двери. Сандерсон и его помощники вышли за ними.
— Ну так как, посвятила она вас в свой безумный план? — поинтересовался Джулиан, пока они шли по освещенным светом фонарей улицам Эльваса.
— Пока еще нет, — ответил Габриэль невозмутимо. — Она все скажет в свое время, когда ее душеньке будет угодно.
— И не любопытно узнать? Габриэль покачал головой.
— Все равно я поеду туда, куда поедет она. Они уже дошли до домика вдовы, и Джулиан замешкался в крошечной прихожей. Из кухни доносились голоса двух старших дам.
— Так где она?
— Думаю, наверху, — ответил Габриэль. — Я пойду в сад выкурить трубку. — И он вышел, плотно притворив за собой дверь.
Джулиан тихонько выругался сквозь зубы. Тэмсин снова принялась за свои фокусы, он в этом не сомневался. Он поднял голову и взглянул на узкую деревянную лестницу. Потом, нетерпеливо тряхнув головой, решительно зашагал вверх и, достигнув площадки, громко постучал. Тихий голос пригласил его войти, он толкнул дверь и оказался в комнатушке под крышей.
Но тотчас же остановился на пороге не веря своим глазам. Из маленького круглого оконца молочный звездный свет падал на «пещеру Аладдина». На полу стояли раскрытые сундуки, из которых вываливалось содержимое: сверкающие шелка, богатые отрезы бархата, темно-зеленые изумруды, алмазы, слепящие своим блеском, темные густо-красные рубины, зеленые, как морская волна, аквамарины, блестящая бирюза. Пока он стоял, потрясенный, и созерцал это великолепие, с низкой и узкой походной кровати послышался тихий смех. Он медленно повернул голову, и на минуту показалось, что все это приснилось ему в каком-то безумном сне, достойном пациента Бедлама.
