Им приказано охранять таю до Осаки и проследить, чтобы она вернулась в Эдо, выполнив данное ей поручение. Хироаки, однако, не проинструктировал об их обязанностях, когда гейша поднимется на борт корабля.
Устроив Сунскоку на ночь, Юкиё предложил обоим полицейским отправиться в чайный домик, где устроит им вечер развлечений. От такого приглашения не смог бы отказаться никакой человек с горячей кровью в жилах. Тем более предлагает вакаймоно, член банды Ёсивары; уж он-то знает лучшие веселые дома в городе.
Вечер начался с того, что они немного выпили… а потом еще и еще… пока люди Хироаки не перестали понимать, где находятся и с кем. Оставив деньги на их ночные увеселения и приказав задержать их до утра, Юкиё отправился туда, где оставил Сунскоку. Ему не терпелось оказаться в ее обществе без соглядатаев, неотступно сопровождавших их от самого Эдо.
В нескольких шагах от постоялого двора с ним поравнялся молодой человек.
Юкиё посмотрел на него:
— Ты быстро управился.
— Семейство Овари уже практически в пути.
— И ты проводил их до порта Нагоэи?
— Пока мы разговариваем, они направляются в Гонконг. Напуганные, но на борту корабля.
— Все они?
— Вплоть до старушенции. Красивая семья, кстати.
— Не сомневаюсь. И живут в относительно хороших условиях.
— На содержании у дочери.
— Конечно.
— Так когда мы отчаливаем? — спросил Ногучи.
— Мы?
— Не думаешь же ты, что я останусь здесь?
— Не уверен, что у тебя есть хоть одна иена, чтобы посмотреть мир.
— Хороших друзей найти трудно.
— Это верно. — Юкиё посмотрел на него и улыбнулся. — Мы, кажется, едем в Штаты. Или по крайней мере попадем туда в конце концов. Дело капитана Драммонда основано там.
— Что, если он не захочет взять нас на борт?
— Заставим его передумать.
— Учитывая, чем он занимается, он хорошо вооружен.
— Но он человек разумный, как я слыхал.
— В отличие от наших хозяев.
— Вот именно. Думаю, ему понадобятся телохранители.
Ногучи усмехнулся:
— Это точно. Они ему и сейчас нужны.
Юкиё бросил на него вопрошающий взгляд:
— Ты знаешь, где он находится?
— Мог бы узнать.
— Если понадобятся деньги, скажешь сколько.
— Порасспрошу в городе. У меня в этом городе прорезались молочные зубы.
Ногучи вырос на улицах этого морского порта, а в Эдо приехал всего два года назад в качестве телохранителя главаря якудза, который в новой столице приступил к организации преступных кланов. Когда его хозяин погиб в яростной борьбе за территорию, Ногучи нашел работу у Юкиё.
— Ты остановился, где мы? — спросил Юкиё, когда они подошли к постоялому двору.
— У меня есть дружок в городе. Увидимся завтра.
— Судя по твоей ухмылке, этот дружок — женщина. Если нас здесь не окажется, значит, мы будем на борту «Красавицы Юга».
— Не волнуйся. Я тебя найду.
— Как только капитан с принцессой появятся, якорь поднимут. Не уходи далеко.
— Ты всегда будешь в моем поле зрения, дружище, — сказал Ногучи.
— Может понадобиться помощь в одном дельце с людьми Хироаки.
Ногучи усмехнулся:
— Хочешь сказать, они с нами не поедут?
— Вроде того. До завтра. — И, кивнув, Юкиё свернул в ворота трактира.
— Я уж думала, с тобой что-то случилось. Хоть бы предупредил, — взволнованно сказала Сунскоку, когда Юкиё вошел к ней в спальню.
Очарованный представшим перед ним зрелищем, он остановился в дверях. На Сунскоку надет простой халат, волосы распущены, лицо не накрашено; никогда еще она не казалась ему столь прекрасной.
— Но ведь ты ждешь меня в постели, и вот я здесь, — тихо сказал он.
Она насмешливо подняла брови:
— Как оригинально.
— Не знал, что это требуется. — В его голосе сквозил легкий сарказм.
Опомнившись, она проговорила:
— Прости меня, я страшно волнуюсь. Так много зависит от того, чтобы все стало на свои места, от стольких людей, которые нам делают одолжение, зависим… И еще чтобы люди Хироаки не помешали…
— В настоящий момент они пьяны в стельку. Не очнутся до утра.
— Когда мы уйдем отсюда?
— Как только захочешь.
— Жаль, что нельзя сейчас.
— Если попытаемся подняться на борт ночью, команда «Красавицы Юга» скорее всего сначала начнет стрелять, а потом уж задавать вопросы.
— Знаю, знаю, но… — И Сунскоку вздохнула. — Хочется, чтобы все было уже позади. Благополучно. И чтобы мы вышли в море.
Он не видел ее такой — напряженной и напуганной, дрожащей от страха. Он знал ее только как утонченную гейшу и сдержанную куртизанку, привлекавшую всеобщее внимание красавицу, славу Ёсивары.
— Мы поднимемся на борт. Для этого нужны только деньги. Не беспокойся.
— Если бы все было так просто. Ты пытаешься меня успокоить. Но я в ужасе… Ты ведь знаешь, я никогда ничего не боюсь… не боялась… раньше. — Голос ее замер.
Он знал, что может сделать с человеком Ёсивара. Но ему понравилась возможность увидеть живую женщину со страхами и неуверенностью. Хоть это и известная в Эдо гейша.
— Если хочешь, посидим до утра, а на рассвете уйдем.
— А можно ли… то есть… Как это по-детски звучит… Я боюсь лечь спать. А вдруг не проснусь? Вдруг люди Хироаки вернутся прежде, чем мы уйдем… Да мало ли что может случиться не так…
— Это не проблема. Ты будешь пить чай, я буду пить саке, жаровня горит. Можешь рассказать мне историю своей жизни, пока не настанет утро, — сказал он с усмешкой.
— К твоему сведению, — отозвалась она, тоже пытаясь улыбнуться, — моя жизнь начнется в тот момент, когда судно Драммонда поднимет якорь.
— Справедливо. — Он снял плащ и отбросил в сторону. — Тогда сегодня ночью это будет моя история, — сказал он, и его насмешливые глаза засветились.
— Может, стоит придумать что-нибудь более приятное.
Он налил себе саке и поднял на нее взгляд:
— Я так и собирался. Ты ведь не думала, что я расскажу тебе правду, да?
— Я столько времени прожила среди лжи, что мне не слишком приятно слышать от тебя такое.
— Тогда помолчим о нашей жизни. Ты поела?
— Пыталась. — Кивком головы она указала на поднос с нетронутой едой.
