Он прикурил и, скосив глаза, посмотрел на кончик своей
сигареты.
Это что за вопрос – Пашу Песцива тоже до смерти интересует
связь его жены с оператором или он узнал что-то? Или вообще этот вопрос просто
ни о чем?
– Я точно не знаю, это, по-моему, вообще чье-то чужое видео.
А что, Паш?
– Да нет, ничего. Леш, я, собственно, почему тебе звоню…
Как обычно, в любых подковерных играх, в которые в разной
степени играли абсолютно все, требовались конспирация и осторожность. Паша
Песцов законспирировался как следует.
– Я поговорить хотел, только в городе где-нибудь.
“В городе” означало в каком-нибудь ресторане, часа три, а то
и больше, с шептанием друг другу в уши. Бахрушин терпеть этого не мог, обедал
там только с журналистами, которых невозможно было выносить “в кабинетном
формате” – они, как мартышки в клетке, начинали метаться, косить глазами,
бросаться на стены, рассыпать по полу пепельницы и опрокидывать чашки.
– Паш, ты приходи лучше ко мне.
– К тебе? – усомнился Песцов.
Должности у них были абсолютно равновеликие, согласно
штатному расписанию. Песцов – директор дирекции развлекательных программ.
Бахрушин – директор дирекции информационных. Однако согласно неписаным
телевизионным законам Бахрушин был почти бог, а Песцов – простой чиновник.
Информация есть информация.
– Леш, ну в кабинете неудобно, ты же понимаешь.
– Тогда давай по телефону, – предложил Бахрушин, у которого
не было никакого резона облегчать Паше жизнь.
Вот на этом месте Песцову все должно было стать ясно и
понятно, но не стало, или он сделал вид, что не понял.
– По телефону нельзя, – сказал он приглушенно.
Бахрушин стряхнул пепел с сигареты, повернулся с креслом к
окну и посмотрел.
Шел дождь – “редкое” явление для октябрьской Москвы! Он шел
так давно и нудно, что казалось, весь город канул внутрь дождевой тучи. Жить в
брюхе у тучи было нелегко и безрадостно – дождь, и серость, и мокрые зонты, и
светофоры, отражающиеся в асфальте, и темнеет уже в пять, и тоска такая, что
тянет прыгнуть с какого-нибудь моста в серую, холодную асфальтовую воду.
– Паш, у меня расписание на эту неделю…
– Да мне буквально на… несколько минут.
Тут Бахрушин решил, что точно чего-то недопонимает.
– Паша, ты что? Если ты про обращение, то я не стану его
подписывать. И обсуждать не хочу. Я уже принял решение.
– Леша, ты что… по телефону?!
Бахрушин смял в пепельнице сигарету, прижал трубку ухом и
вытащил из пачки следующую.
Надо же чем-то заниматься. Вот хоть курить, раз уж работать
не дают.
Время от времени все подписывали “обращения” – то к
президенту страны, то к премьеру, то к кому-нибудь попроще, например, к
министру печати или к председателю Российского телевидения. К премьеру и
президенту “обращались” с убедительной просьбой сместить министра или
председателя. К министру – с просьбой повлиять на правительство и президента.
К председателю – с просьбой “остановить беспредел в
компании”, улучшить, углубить, усугубить, а лучше бы всего, конечно, денег
прибавить. Бахрушину ловко удавалось подписаний избегать – он точно знал, что
денег не прибавят, а профессионализм и чувство юмора все как-то не давали ему
сосредоточиться на проблемах “космического масштаба”. У него полно было своих
проблем, масштаба вовсе не космического, а как раз очень приземленного – вот
вчера перед вечерним выпуском зависла система “New Star”, а в ней работают все
компьютеры, задействованные в подготовке выпуска.
Паника, катастрофа, у выпускающего инфаркт, с бумажки читать
все давно разучились, в глазах ужас и предчувствие конца света, и взять себя в
руки никто не может. Всех в руки взял Бахрушин – и ничего. Вышли в эфир, и
новости были как новости, и ведущая как ведущая, чуть бледновата только и
излишне много улыбалась.
Бахрушин понюхал дым от собственной сигареты, еще покрутился
в кресле, удобнее устраивая спину, и прислушался к Паше в трубке.
Он гудел о том, как опасна “открытая связь”.
– Ну, тогда пока, – неожиданно решительно попрощался Алексей
Владимирович, вклинившись в паузу, во время которой Песцов, специалист по
паролям, явкам и конспиративным квартирам, набирал в грудь воздуху.
– Нет, как пока!.. Леш, я хотел с тобой на самом деле…
поговорить.
– Ну, приходи, – с досадой предложил Бахрушин во второй раз
за время их плодотворной и интересной беседы. – Поговорим. Только если не про
обращение.
– Да нет, – вдруг сказал Песцов, – не про обращение. Про
Храброву.
Бахрушин перестал качаться в кресле.
Храброва? Алина? Что такое с ней?
– А… что ты хотел про нее узнать?
– Я тебе скажу… не по телефону.
Дался ему этот телефон!..
Бахрушин положил трубку и подумал немного до того, как
нырнуть в бездонную пропасть бумаг и компьютера.
Алина Храброва была новым сотрудником – он принял ее на
работу всего месяца полтора назад, но знакомы они были давно.
Звезды такого масштаба очень медленно перемещаются по
телевизионному небосклону и редко покидают свои орбиты – разве что перед
эпохальными событиями вроде выборов, войны или “конфликта хозяйствующих
субъектов”. Последнее стало особенно актуальным как раз в минувший год.
Новый сотрудник Алина, знаменитая ведущая новостей,
узнаваемая, как циферблат часов Спасской башни в новогоднюю ночь, была и
осталась “символом страны”.
Ее улыбку знали все. Ее манеру говорить – очень правильно,
глядя прямо в глаза, – ее привычку наклонять голову и переспрашивать, и
чуть-чуть щурить карие горячие веселые глаза изо всех сил копировали звездочки
поменьше и побледнее, и всем им это приносило успех и признание. Но она
оставалась первой, единственной, неповторимой. Все остальные дамы-ведущие на
шаг от нее отставали.
Никто не знал, почему вдруг она решила поменять один канал
на другой. Бахрушин поймал несколько слухов – вернее, специально для него
поймали знающие люди, – внимательно изучил, оценил и отверг. Ни один из них в
качестве реальной причины не годился. Генеральный продюсер четвертого канала, с
которого она переходила на второй, тоже проявил невиданную деликатность,
дескать, она просто решила поменять работу, и мы не можем ей в этом
препятствовать, она звезда, а мы подмастерья, ремесленники и всякое такое!
Бахрушин повстречался с продюсером, тем самым, генеральным
во всех отношениях, и осторожно навел справки – с кем ему угрожает насмерть
рассориться, если он пригласит Храброву на свой канал.
