— Мам! Я провожу Тейлор домой, — кричу я, направляясь к двери.
Она высовывает голову из кухни.
— Хорошо. И сразу же возвращайся.
Мы выходим в прохладную ночь, Тейлор повисает на моей шее.
— Слышала, Рифер сказал Тревору, что ты возвращаешься в «Roadkill».
Я закатываю глаза.
— Не верь всему, что слышишь.
Ее губы изгибаются в лукавой улыбке.
— Рифер самый лучший выбор — зануда гитарист. Он хочет, чтобы ты вернулась, потому что знает — он не найдет никого лучше.
— Ну, спасибо, Тэй.
— Без обид, — смеется она. — Но подумай, он бы никогда тебя не бросил сам.
Я сердито смотрю на нее.
— Забудь про это. Все равно в сентябре я уезжаю в колледж, так что нет смысла — я про группу.
— Уверена насчет УКЛА? Ведь ты еще можешь пойти в университет штата вместе со мной и Райли. Еще не поздно передумать, — говорит она.
Я смотрю в сторону Тейлор. На этом отрезке Амистад-роуд нет фонарных столбов, так что свет идет лишь от фонарей во дворах и серебристого сияния полумесяца.
— В УКЛА лучшая в стране программа по международным отношениям. Мне повезло попасть туда. Тем более сложно отказаться, когда предлагают полную стипендию.
— А с чего ты решила, что твое призвание — спасать мир?
— Если мы себя не спасем, тогда кто? И ты знаешь, что я не могу здесь оставаться.
Она выглядит обиженной.
— Да? А что в этом плохого?
Я обхватываю ее за талию, мы пересекаем улицу и ступаем на тротуар. В районе тихо. Лишь кокер-спаниель Куперов, Крэш, просовывает нос через дырку в заборе и истерически лает, когда мы проходим мимо.
— Ничего. Если я пойду в университет штата, родители захотят, чтобы я жила с ними. Тем более там Мэри и Кейт. Ты же меня знаешь, мне нужно другое.
Мы проходим дом за домом, снаружи они совершенно одинаковы. Вокруг царит тишина.
— Фи, ты не вписываешься в лос-анджелесское общество. Там тебя живьем сожрут. Вот я бы была там как своя, — говорит она, проводя рукой по розовым колючкам волос.
— Поехали со мной. Будет здорово. Тэй и Фи взрывают Лос-Анджелес.
— Ага, — кисло соглашается она.
Какая же я глупая, ведь для Тэй — университет штата или ничего. Ее отец сидит без работы уже больше года.
— Я даже не уверена насчет университета штата, — продолжает она, вздохнув, — Если я не получу еще несколько дотаций, этого вообще может не произойти.
— Что ж, может, ты будешь приезжать ко мне, например на весенних каникулах.
— Может быть, — Она тяжело вздыхает и рывком поправляет сумку на плече. Ее тело под моей рукой напрягается, — Нас лишают права выкупа дома.
— Что?!
— Нам придется съехать.
— Что ты такое говоришь?
— Мы ищем квартиру, — Она быстро смахивает слезинку, появившуюся в уголке глаза.
Мы поворачиваем, выходя на ее улицу.
— Вот черт, — У меня ком встает в горле. Я крепко обнимаю ее. — Тэй, не знаю, что и сказать.
— Нечего говорить… разве только кого из парней ты выберешь, — произносит она с плутовской улыбкой.
— О господи, Тэй. Вот нашла о чем волноваться!
— Ну да. Мне хочется поволноваться именно об этом. Люк или Гейб, — говорит она, поворачивая на подъездную дорогу и прихватывая меня за шею.
— Просто нелепо.
— Имя, — Она сжимает мою шею сильнее.
— Прекрати!
— Имя! — Теперь она трясет меня.
— Отлично! Люк. — Не уверена, сказала ли я это от чистого сердца или же потому, что Тейлор выбрала его.
— Вот облом! Я даже не смогла бы получить голос зрительских симпатий, — говорит она и удивляет меня, крепко обняв. На губах Тэй появляется слабая улыбка. Подруга открывает дверь, — Напиши мне эсэмэс, когда Люк уедет от тебя завтра, — Она изгибает бровь, — Мне нужны подробности, — говорит она, лукаво усмехаясь.
Тейлор заходит внутрь, а когда закрывает дверь, до меня со стороны заднего двора доносится крик ее отца.
Одну долгую минуту я стою на ступеньках ее дома в лунном свете, глядя на кружащие надо мной созвездия. Теперь в тишине слышится лишь лай Крэша.
Должна же я как-то помочь Тейлор. Мне жутко оттого, что ее семью выгонят из дома. Она прожила здесь всю свою жизнь. Вдруг церковь поможет. На что-то же они должны сгодиться. Поговорю с отцом.
Я поворачиваюсь, чтобы сойти с крыльца, когда распахивается парадная дверь и вылетает Тревор, врезаясь в меня и сталкивая на ступеньки. Я машу руками, пытаясь удержать равновесие.
— Боже, Фрэнни, — говорит он с удивлением, хватая меня за руку и возвращая в устойчивое положение.
— Пожар, что ли? — Я отталкиваю его.
— Извини, — говорит он, пятясь по подъездной дороге.
Я следую за ним.
— Ты в порядке?
Он с опаской смотрит на дом, поворачивается и быстрым шагом идет к улице.
— Ага. Просто хотел убраться отсюда. Думаю пойти к Райли, — говорит он с мечтательной улыбкой.
— И когда собираетесь рассказать Тэй?
Мечтательность его сразу же сменяется обеспокоенностью, а взгляд устремляется на меня.
— Даже не думай об этом.
— Я ничего не скажу. Но вот тебе следовало бы. И лучше не обманывай Райли.
Он останавливается.
— Я и так не обманываю, — говорит он более мягко. Затем широко улыбается и идет дальше, рассуждая на ходу: — Но, говоря о надувательстве, как насчет тебя и Джексона? Он только и делает, что болтает о тебе, как влюбленный дурак. Он безнадежен.
— Я не обманываю его. И каждый раз говорю, чтобы он отвалил.
— Видимо, вы не поняли друг друга.
— И что в слове «отвали» непонятного?
— То, как вы пообжимались в гардеробной, — Он ухмыляется и треплет меня по плечу.
Я морщусь.
— Всем свойственно ошибаться. Поможешь?
— Я подумаю, — Он искоса смотрит на меня, — У Рифера есть хотя бы шанс вернуть тебя?
Я невольно улыбаюсь.
— К сожалению, нет.
— Так и думал. Он по-прежнему безумно тебя любит.
В этом-то и загвоздка. Он думает, что любит меня. Я пожимаю плечами.
— Однажды он проснется и поймет, что у него помутился рассудок.
— Ты разбиваешь сердца направо и налево, — с улыбкой говорит Тревор и машет рукой, поворачивая на улицу Райли.
