— Ты должна прекратить винить себя во всех бедах, — тихо шепчет он.
Я отталкиваю его.
— Ведь я собиралась поговорить с папой. Чтобы церковь помогла.
Но я так сильно погрузилась в свои личные проблемы, что совсем об этом забыла. Меня одолевают угрызения совести, я позволяю им поглотить себя. Я просто ничтожество. И это самое меньшее, чего я заслуживаю.
Мы подъезжаем к моему дому, и Гейб осторожно осматривается, напоминая мне Люка несколько вечеров назад. Пока Гейб ведет меня по дорожке, я надеваю солнечные очки, чтобы мама не видела моих заплаканных глаз.
— Ты в порядке? — спрашивает Гейб нежным, сочувственным голосом, от которого мне снова хочется плакать.
Я проглатываю комок, вставший в горле.
— Ага.
— Хорошо. Запри за собой дверь. — Он крепко обнимает меня, по-прежнему мельтеша взглядом.
— Почему всем нужно, чтобы я запиралась? В чем дело?
Отстранившись, он отводит взгляд и смотрит на кусты, растущие рядом с крыльцом.
— Ничего, правда. В наши дни лучше перестраховаться лишний раз.
— Ты совсем не умеешь врать, — говорю я, отталкивая его.
Он снова притягивает меня и целует, прижимая к крепкому телу. Я провожу руками по его груди, опускаю их на талию.
— Пойдем со мной, — говорю я, внезапно не желая оставаться в одиночестве.
Он тяжело вздыхает и криво улыбается.
— Я бы очень этого хотел, но мне нужно поговорить с Люцифером. Пообещай, что запрешь дверь и никуда не будешь выходить.
— Ладно, — разочарованно и утомленно говорю я, гадая, хватит ли у меня сил подняться по лестнице. — Ты вернешься?
— Когда смогу, — Он отстраняется и смотрит на меня в упор, — Уверена, что в порядке?
— Скоро буду.
— Отдохни немного. — Гейб наклоняется и целует меня, затем приоткрывает дверь и подталкивает меня зайти внутрь. — Я вернусь, — говорит он с улыбкой, но по-прежнему водя взглядом по сторонам.
Я закрываю дверь и окликаю родных в чрезвычайно тихом доме. Ответа нет. Ух ты. Поскольку никого нет дома, я выполняю просьбу Гейба и запираюсь на замок.
На дрожащих ногах я дохожу лишь до третьей ступеньки. Поворачиваюсь и сажусь, поджимая колени к груди. Как я могла забыть поговорить с отцом? Это единственное, что я была способна сделать, чтобы помочь Тейлор. И все испортила. На меня накатывает отчаяние, и я ложусь на бок, вытягиваясь вдоль жесткой деревянной ступеньки и размышляя, какая же я отвратительная.
Но я все же успела.
Впервые я смогла что-то изменить после видения. Эта мысль слегка успокаивает.
После, казалось бы, целой вечности я затаскиваю себя наверх лестницы. Добравшись до комнаты, включаю стерео и плюхаюсь на кровать, глядя в потолок. Когда я закрываю глаза, то вижу Люка. И это не просто образ: я могу ощутить его темную ауру, уловить запах корицы. Я злюсь на себя, чувствуя подступившие слезы. Я не заплачу — не из-за него.
Встав, я плетусь к окну и поднимаю жалюзи. Гейб давно уехал, но я могу поклясться, что вижу, как за деревьями сверкает на солнце лобовое стекло «шелби-кобры» 1968 года.
Люк?
Я представляю, как выбегаю из дома и кидаюсь к нему в объятия. Но затем вспоминаю загадочную незнакомку, вытянувшуюся на его кровати, и подумываю о том, чтобы позвонить в полицию и заявить, что он преследует меня.
Снова выглядываю в окно. Машина по-прежнему там, припаркованная за два дома на другой стороне улицы. В том же самом месте, где и тогда, когда я возвращалась от Тейлор. Что ему, черт побери, нужно от меня?
В порыве ярости я рывком открываю дверь и стремительно мчусь по лестнице, на улицу. Я несусь через лужайку, ощущая голыми ступнями холодную траву. Пересекаю улицу, подходя к машине Люка, и слышу громкую, пульсирующую музыку, сотрясающую землю. Из-за солнца, отражающегося от стекол, трудно разглядеть, кто в машине, но вот и он, притаившийся в тени. Музыка становится тише, а стекло ползет вниз. Я кладу руки на дверь машины, уже приготовившись наброситься на Люка. Но вдруг мое дыхание перехватывает, я отступаю.
Это не Люк. Могу поклясться, это мог бы быть его брат.
— Извините, — говорю я, придя в себя, — Я обозналась.
Незнакомец улыбается, сверкая в мою сторону глазами.
— Я буду тем, кем ты захочешь, — мурлычет он. В бархатном его голосе есть нечто чарующее, как и в нем самом. Он не спускает с меня пронзительных черных глаз.
Я смотрю в них под навязчивый ритм песни «Love Hurts»
[30]
группы «Incubus», раздающейся из магнитолы и вопрошающей, не нахожусь ли я под действием заклятия, ограждающего меня от реальности.
— Вы очень похожи на… одного моего друга, — говорю я, слыша свой голос словно на расстоянии.
Незнакомец улыбается столь же лукаво, как и Люк.
— Я надеюсь, он близкий друг.
Мои мысли теряются в черном тумане.
— Э… близкий… да…
Затем я напрочь перестаю думать, огибаю машину и открываю пассажирскую дверь.
ГЛАВА 15
И РАЗВЕРЗСЯ АД
ЛЮК
Я хватаю Фрэнни за руку, как раз когда она садится в машину к Белиасу. Он стремительно вцепляется в ее второе запястье и трогается, таща Фрэнни за собой, затем останавливается.
Я великолепно понимаю, что если мы продолжим это соревнование по перетягиванию каната, то разорвем ее пополам — в буквальном смысле. Но в то же время, отпусти я Фрэнни, он завладеет ею, и я не смогу вернуть ее обратно. Я позволяю силе струиться по телу, взвешивая риски. Если я ударю Белиаса силой, то могу убить Фрэнни. Или же она может пострадать от ответного удара. Единственная надежда — он понимает, что в любом случае ад потеряет ее. Ведь сейчас Фрэнни не отмечена. Если она погибнет здесь — от наших рук, то, бесспорно, ее душа отправится в другом направлении, а нас ожидает расчленение и раскаленная яма.
Я опускаю глаза на шар силы, освещающий мой левый кулак, затем с угрозой смотрю на демона.
— Белиас, мысли трезво. Мы выступаем на одной стороне, а она — мое задание. Дай мне позаботиться обо всем самому.
Его глаза светятся красным огнем, а теплый весенний воздух наполняется запахом серы.
— У тебя был шанс. Владыка Люцифер очень разочарован. Он мне так сам сказал, когда предлагал место Бехерита.
— Да? Что ж, становись в очередь, — говорю я, взвешивая варианты.
Переместиться отсюда вместе с Фрэнни невозможно. Тело смертного не перенесет перемещения. Остается только одно.
Внутри меня все кричит, когда я разжимаю пальцы и отпускаю руку Фрэнни.
