– Знаете, я все же уважаю американцев, – сказал капитан
Агирре. – У вас умеют готовить людей. Когда вы появились в облике
австралийского бродяги, даже я, при всем моем, скромно замечу, немаленьком
опыте готов был принять вас за настоящего лесного странника. Но потом все стало
ясно... Вы ведь именно там вышли на контакт со своими? С покойной, как мне,
увы, представляется, сеньоритой Хагерти и покойным сеньором Смитом?
– Да о чем вы? – спросил Мазур, глядя, как двое
молчаливых субъектов входят в комнату и останавливаются по обе стороны дверного
проема, один по-прежнему с пистолетом, другой по-прежнему без.
– Не беспокойтесь, – сказал капитан Агирре. – У
моих парней много достоинств, но знание иностранных языков в их число не
входит. Ни слова из нашего разговора они не понимают, так что мы можем говорить
совершенно свободно... Значит, вы один уцелели, Джон? А где микросхемы?
– Какие еще микросхемы?
– Которые вы выкупили у команданте Рамона. А команданте, в
свою очередь, прихватил с вашего разведывательного самолета, когда громил базу.
– Ничего не понимаю, – сказал Мазур, прекрасно понимая,
что влип так, как здесь еще не влипал.
– Ну, бросьте, Джон, – сказал капитан Агирре. –
Оцените лучше должным образом мое благородство и дружеское расположение. Стоит
мне приказать, и парни моментально обыщут вас, вашу сумку, вашу машину... Стоит
мне приказать, и вы можете вообще покинуть наш бренный мир... Но к чему эти
крайности? Два умных человека, два благородных кабальеро всегда могут
договориться мирно. Джон, я вас умоляю, перестаньте прикидываться австралийским
дурачком. Это, право же, производит дурное впечатление... Нужно же понимать,
где границы игры... Или вы из тех, кого непременно следует припирать к
стенке? – он укоризненно покачал пальцем. – Ну, какой из вас
австралийский дурачок, Джон? Вы единственный вырвались из передряги, а это, я
прекрасно понимаю, было нелегко... Хорош морячок-бродяга! Вы, несомненно,
человек подготовленный и опытный, ручаться готов, что вы и были старшим группы,
а эти два сопляка играли роль подчиненную...
– Кто вы? – напрямую спросил Мазур.
– Как вам сказать... В прежниевремена я служил в
департаменте безопасности государства... некоторые называли эту контору тайной
полицией, а иные и похуже... Быть может, в этом был резон – хунта, знаете ли,
совершила много предосудительного, но я, могу поклясться честным словом
офицера, Джон, всегда был в душе сторонником демократии и парламентаризма, так
что теперь продолжаю трудиться на тернистой ниве безопасности... А вы? ЦРУ или
разведка министерства обороны? Или что-то еще? У вас столько разведслужб, что
немудрено и запутаться...
Мазура прямо-таки прошиб нервный смех. Вот уже чего не
ожидал, так это быть принятым за цэрэушника или сотрудника похожей американской
конторы!
– Итак? – мягко спросил капитан Агирре.
– Знаете, это сложный вопрос...
– Ну, хорошо, хорошо! – капитан поднял ладонь. – В
конце концов, это совершенно несущественная деталь, в общем, не имеющая
никакого отношения к нашему с вами делу...
– Нашему с вами? – поднял бровь Мазур. – Вот уж не
уверен, что оно наше... Вообще, все, что вы говорите, представляется каким-то
диким недоразумением...
– Джон, ваше упрямство, повторяю, производит дурное
впечатление, – терпеливо произнес капитан Агирре. – Вы же профессионал,
надо полагать, не зря стали единственным, кто уцелел после драки на чакре...
Или вы предпочитаете долгие переговоры с соблюдением неких неписаных
формальностей? Извольте, если вам не жаль тратить время. Что до меня, времени у
меня достаточно... Итак. На вашей базе достаточно нашей агентуры. Вам это
наверняка известно, и вы достаточно опытный человек, чтобы возмущаться. Такова
жизнь. Все союзники, всегда и везде присматривалидруг за другом, и это
продолжается до сих пор. Мы очень, очень тесно связаны с Соединенными Штатами,
но это, в конце концов, нашастрана, и нам следует знать, что происходит у наших
верных союзников и дорогих гостей...
– Похоже, именно вы курируетебазу? – небрежно спросил
Мазур.
Капитан Агирре с ласковой укоризной погрозил ему пальцем:
– А вы шалунишка, Джон! Помилуйте, кто же из людей нашей с
вами профессии прямо отвечает на такие вопросы? Хорошо, хорошо! В знак
абсолютного доверия и будущего партнерства я отвечу. Да. Я курирую агентуру на
базе. И потому я довольно быстро узнал, что после налета герильеро – мои
соболезнования родственникам погибших, кстати – из Штатов прибыла комиссия, по
всем признакам, состоявшая из разведчиков и экспертов. Не буду вам лгать, что
наши люди на базе вызнали все. Однако полученной информации мне было достаточно,
чтобы сделать вывод: ваша комиссия считает, что это был не простой налет. Что
налет, собственно был лишь прикрытием, чтобы похитить нечто. Я около тридцати
лет отдал своей профессии, дорогой Джон, сделал кое-какую карьеру без порочащих
записей в досье, серьезных взысканий. А в нашихусловиях довольно трудно
продержаться столько лет в этом специфическом бизнесе... Так вот, я сразу задал
себе вопрос: что, собственно, могли спереть с базы люди команданте? Секретные
документы? Сомнительно. На такой вот базе набор секретных бумаг
тривиально-стандартный... Новые образцы оружия? Я проконсультировался с
военными экспертами нашеговедомства. Ничего подобного. Стрелковое оружие,
бронетехника и самолеты представлены опять-таки стандартными образцами,
давненько состоящими у вас на вооружении. Оставалось одно –
«Джи-эр-двенадцать». Тоже не новинка, но вот аппаратура на нем, по некоторым
данным, стояла самая что ни на есть новейшая. Аппаратура – это, конечно же,
электроника... Прогресс в этой области, как мне объяснили, идет гигантскими
шагами, все время появляется что-то новое, компактнее и мощнее, чем это имеет
место быть у геополитических соперников... или просто союзников. И охота за
подобными вещами идет по всему миру – ожесточеннейшая, непрестанная. Промышленный
шпионаж – это монстр, огромная индустрия... Словом, на базе было только одно,
что могло привлечь Рамона и заставить вашу комиссию примчаться из Штатов сломя
голову. Что-то из начинки «Джи-эр-двенадцать».
«Тьфу ты, – с сердцем подумал Мазур. – До каких пошлостей
дошло – не только янкесы просекли интригу, но даже этот макак из местной
охранки... А впрочем, никто и не считал, что американцы безоговорочно поверят первойверсии.
Предусматривалось, что они могут все же докопаться...»
– Вот такие дела, – продолжал капитан Агирре. –
Ну, а потом мои люди засекли контакты сеньориты Хагерти и ее спутника с людьми
Рамона. К тому времени у меня уже была кое-какая информация на ее счет, не
только вы у нас в стране работаете, но и мы – у вас, хотя нам, разумеется,
далеко до вашего размаха и масштабов. Отношения секретных служб иногда
запутываются в самые причудливые вензеля. Одним словом, я занялся сеньоритой плотно,
а она, подозреваю, о моей истинной роли так и не догадалась… И я сразу узнал,
когда на ее счет в столице ваши перебросили триста тысяч долларов... неплохая
сумма на расходы для молодой журналистки не самой большой и известной
американской телестудии, а? Зато для агента – в самый раз. Ну, конечно же, вы
предпочли ради сбережения времени и сил попросту выкупить микросхемы у
Рамона... Правда, это вам отчего-то не удалось. Я не мог посадитьвам на хвост
агентов – очень уж велик был риск. Но то, что чакра – одно из логовищ
команданте, мы вскрыли еще пару месяцев назад. Там, неподалеку, есть удобная
горушка, откуда прекрасно просматривается чакра. Мои люди сидели там со
стереотрубой. Они не слышали выстрелов и не знали, что происходит внутри, но
видели прекрасно, как вы выпрыгнули из окна с автоматом, и Пакито, старая
скотина, попытался вас пристрелить, но вы опередили... Кстати, я вам
благодарен. Этот скот двадцать лет промышлял контрабандой и прочими подобными
забавами, но превосходно умел прятать концы в воду. Вы, сами того не зная,
претворили в жизнь нашу мечту – переломал бы ему кто-нибудь ноги, чтобы не
таскался больше по джунглям... Однако мы отвлеклись, сдается мне. Когда все затихло,
мои ребята рванули на чакру и увидели там гору трупов... Что у вас с ним
произошло? Он запросил слишком много, или вы, получив желаемое, решили не
платить? Ну не хотите, не отвечайте. Этиподробности, право же, несущественны.
Главное, я уверен, что микросхемы в ваших руках.
