Прочно утвердившись на ногах, Мазур быстрым взглядом
определил обстановку. Старикашка в смокинге как раз выскочил наружу, исчезнув с
глаз, Донни скорчился на полу, зажав бок, публика и дежурные девки отхлынули к
стенам, стало очень тихо, и в этой тишине, в ярком свете на Мазура сплоченным
строем надвигались оставшиеся трое, один с ножом, второй с прихваченной со
стола бутылкой, третий – с голыми руками и гнусным оскалом...
Мазур встретил их по всем правилам, не размениваясь на
красивые пируэты и картинные позы экранных каратистов. Раз-два-три...
Словно кегельный шар ударил со всего маху по пустым
бутылкам. Мазур не миндальничал и не терял ни секунды. Полное впечатление, эти
трое и не успели понять, что же, собственно, произошло. Зрители наверняка тоже.
Только что троица на своих ногах рвалась в драку – а в следующий миг на паркете
приземлились кто ничком, кто навзничь, три безжалостно сломанных манекена,
причем только один слабо дергался, воя от боли в вывихнутой руке, а другие двое
даже не копошились...
– Пара, пара! Фуера лас манос! Манос арриба!
«Вот и влип, – уныло подумал Мазур, когда на него
дружелюбно уставились два револьверных дула. – Мало нам было
неприятностей...»
Он не понимал ни слова, но в данной ситуации этого и не
требовалось – судя по форме и фуражкам, двое взявших его на прицел индивидуумов
принадлежали к местной полиции. Чересчур опрометчиво было бы глушитьих на
глазах всего честного народа и убегать в темноту и неизвестность, по улицам
совершенно незнакомого города. Но должна же тут существовать некая
справедливость?
Как ни удивительно, но справедливость восторжествовала
практически моментально: старикашка, вынырнув из-за спин полицейских, ухватил
одного за рукав и что-то выразительно зашептал. После чего стражи закона
моментально изменили отношение к Мазуру – отвели пушки, один даже потрепал по
плечу, осклабясь и прокаркав что-то вполне дружелюбным тоном. Все внимание
полицаев было уделено четверке блатарей – ввалились еще несколько в форме,
подбадривая друг друга грозными воплями и орлиными взорами окрест, сверкнули,
защелкали наручники...
Как это частенько случается в любых широтах, побоявшиеся
вмешаться зрители теперь развили самую бурную деятельность: толпились вокруг
толстяка с сержантскими нашивками, наперебой тыча пальцами в арестовываемую
четверку, наспех отягощая ее доподлинными свидетельскими показаниями, и кто-то,
суетясь вокруг Донни, поднимал его на ноги, кто-то орал благим матом, указывая
сержанту на блестящий револьвер в углу... Словом, все моментально
преисполнились негодования к уголовным элементам, клеймили их позором и
наперебой рвались в свидетели. Дуреха, из-за которой разгорелся весь сыр-бор,
так и стояла возле двери, насмерть перепуганная.
– Ты как, дружище? – спросил Мазур, протолкавшись
поближе.
– Да ерунда, – прохрипел Донни, прижимая обе ладони к
боку. – Похуже бывало, бочину распорол, сука, и только... За машиной
присмотри.
В следующий миг Мазура оттеснили от него два решительных
мужика в светло-зеленых халатах, брякнувшие на пол носилки – ага, медицина
явилась, глядишь, и обойдется...
Мазур обернулся, как ужаленный – во всей этой суматохе
начисто запамятовал о своем сокровище. Слава богу, его драгоценная сумка
по-прежнему висела нетронутой на спинке стула. И он побыстрее вернулся за
столик, плеснул себе в стакан изрядную дозу успокоения ради. Вернулась «его»
девица – а вот той, что предназначалась для канадца, что-то не видно: должно
быть, здраво рассудила, что пострадавший в клиенты более не годится, и пора
вновь заступать на дежурство...
Все пришло в норму с поразительной быстротой: санитары
унесли носилки с канадцем, полицейские увели едва державшихся на ногах
блатарей – и посетители расселись за столиками так, словно ничегошеньки и
не произошло. О заварухе напоминали только два парнишки в белых куртках,
проворно сметавшие в совки осколки посуды...
Только тут Мазур во всей полноте осознал свое незавидное
положение. Полиция оставила его в покое, но легче от этого не стало: он сидел
за столиком в борделе, в незнакомом городе, без гроша в кармане, а ведь
предстояло не только как-то здесь устраиваться, но и расплатиться за все, что
заказано. Ситуация...
Глава 5
Эксплуатация продолжается
– Простите, сеньор, можно вас на минуту? – послышался
предупредительный голосок, довольно прилично выговаривавший английские слова.
Мазур поднял глаза и увидел давешнего старикашку,
склонившегося над ним с выжидательно подобострастным видом.
Девица сидела как ни в чем не бывало, и Мазур встал, отошел
вслед за почтенным метрдотелем на несколько шагов.
– Прежде всего, позвольте вас поблагодарить,
сеньор... – начал старикан, когда они оказались в тихом уголке зала, возле
той самой темно-алой пыльной портьеры, из-за которой с регулярностью часового
механизма появлялись дежурные шлюхи.
– Пустяки, – махнул рукой Мазур, кося одним глазом на
свою сумку.
– Позволительно ли будет мне спросить... Вы – напарник
сеньора Донни?
– Не совсем, – сказал Мазур. – Он любезно
согласился меня подвезти до Чакона, вот и все...
– Сеньор путешествует для собственного удовольствия?
Мазур встретился с ним взглядом. Глаза у старикашки были
нисколечко не наивными, в них читалось неплохое знание человеческой природы и
людей – ну, понятно, работая в таком вот заведении, обретешь нешуточный
жизненный опыт...
– Сеньор путешествует в поисках работы, – сказал Мазур,
помнивший, что рассчитываться ему нечем. Быть может, удастся как-то
договориться и списать все на счет заведения?
Ему показалось, что старикан просиял:
– Вот как? Сеньор спешит в какое-то конкретное место?
Мазур пожал плечами:
– Да как вам сказать, сеньор... Не особенно.
– Быть может, в таком случае вы не откажетесь побеседовать с
сеньорой Розой?
– А кто это?
– Владелица заведения, сеньор... всех заведений, всего этого
дома. Она хотела бы с вами побеседовать по делу, которое может оказаться для
вас крайне выгодным...
Мазуру пришло в голову, что бродяги вроде него от таких
предложений отказываться просто не имеют права. Не убудет, в конце концов...
Почему бы и не пообщаться с хозяйкой? Чутье вещает, что по здешним меркам
владелица столь крупного предприятияв самом центре города определенно входит в
местный истеблишмент, так что знакомство небесполезное. Опять же, счет не
оплачен...
Старикашка проводил его за портьеру. Там оказалась обширная
комната, где за длинным столиком сидели с полдюжины дожидавшихся своего выхода
стахановок постельного фронта. Девицы покуривали, попивали пиво из маленьких
бутылочек и о чем-то беззаботно сплетничали. Пройдя мимо них, старик свернул к
лестнице с широкими деревянными перилами.
