– Отлично, – пробормотала я, – в чащу темного леса пробился луч света.
– Я раньше не покупала косметику, – продолжала Галина, – видела дилершу всего один раз. Обычная девушка – стройная, волосы до плеч, без особых примет. А вот ее имя с фамилией запали в память. А потом…
Дальше было так.
Однажды Майя, секретарь директора конторы с непроизносимым названием, где работает Муликова, заболела и позвонила ей с просьбой:
– Галя, закажи пропуск Степаниде Козловой.
У них там строгая система, без бейджа «Посетитель» внутрь не попасть. Просить пропуск для гостя имеют право только Майя, Галина Петровна, ну и начальник. Конечно, Максима Степановича помощнице беспокоить не хотелось. Муликова, естественно, спросила секретаршу:
– Кто она такая?
Майя объяснила:
– Торгует элитной косметикой по вменяемым ценам, регулярно с товаром к нам заглядывает. Надумаешь что-то купить – иди в библиотеку, Степа там устраивается.
Галина Петровна выписала пропуск. А потом ей стало любопытно, и она заглянула в библиотеку. А там наткнулась на Варвару Ремизову, которая упрекала Козлову:
– В прошлый раз я взяла у тебя тени, так все веки покраснели и опухли. А на коробочке написано «Гипоаллергенные». Ну и как это могло случиться?
Коробейница погасила назревающий конфликт.
– Похоже, вам они не подходят, среагировали на какой-то их компонент. Бывает. Даже сто раз протестированный товар может у кого-то вызвать шелушение кожи или небольшой отек. Вот вам пробники. Вечером перед сном нанесите из каждой упаковки чуть-чуть содержимого на внутреннюю часть предплечья, а утром изучите состояние кожи. Если обнаружите покраснение, значит, данный товар вам покупать нельзя. Давайте ваши тени, верну деньги. И вот небольшой подарочек от фирмы «Бак» – сумочка с гелем для ванны, мочалочкой и шампунем.
Варвара ушла весьма довольная.
Галина Петровна изучила каталог и купила пудру. Зачем? Ей захотелось сделать Катерине подарок – дочь практически перестала следить за собой, могла не умываться, не причесываться. Мать понадеялась, что дорогая косметика вернет девушке желание прихорашиваться. Но Катя не пришла в восторг от подарка, бросила коробочку в спальне. И тут в голове Муликовой оформился план, простой, как чугунный утюг. «Бак» – богатый концерн. Что для них три миллиона? Копейки! Небось побоятся, что покупательница раздует пожар в прессе, и сразу отсчитают валюту…
– Вы не подумали, что меня, не имеющую к коробейнице ни малейшего отношения, могут уволить! – запоздало возмутилась я.
Муликова сложила руки на коленях.
– Я позвонила на фирму, узнала, что там работает Степанида Козлова. Имя редкое и в сочетании с фамилией такое… э… веселое. Я была уверена, что именно ты торгуешь косметикой. Ничего плохого тебе не желала, претензии предъявляла концерну. Не девушка же выпускает пудру. В чем проблема?
– В том, что «Бак» не работает по каталогам! – вскипела я. – И к тому же я, по вашим словам, оказалась подручной мошенников. Вы солгали Ирине Марковне, сказав, что опознали меня.
– Извини, – прошептала Галина, – действительно некрасиво получилось. Оля права, не стоило затевать аферу. Но мне так нужны деньги! Позарез! Так хотелось купить свою квартиру… и чтобы нам с дочкой до конца жизни средств хватило… Пожалуйста, давай забудем эту историю. Все. Конец. Хорошо?
Наивность и глупость Муликовой меня поражали. Мы в детском саду, что ли? Подрались в песочнице, стукнули друг друга по голове ведерками, побились лопатками и помирились? Галина ничего не слышала о судах за клевету и распространение сведений, порочащих доброе имя честных граждан? Не подумала, что на настоящую Степу обрушатся неприятности?
– Что мне для тебя сделать? – ныла аферистка. – Даю честное слово: более не побеспокою Клюеву. История закончена.
– Вы завтра собираетесь на службу? – остановила я ее бубнеж.
– Конечно, у нас очень строго следят за посещаемостью, – сказала собеседница.
– И секретарь Майя будет на месте? – спросила я.
– Куда ж ей деться? – хмыкнула Муликова. – Парится за столом с десяти утра, обед сорок пять минут.
– Выпишите мне пропуск, – потребовала я.
– Пожалуйста, не надо скандалить в конторе! – взмолилась Галина Петровна. – У нас коллектив в основном женский, пойдут сплетни. Я пообещала тебе – конец истории.
– Для вас, но не для меня, – хмуро объяснила я. – В руках Ирины Марковны коробочка с эрзац-пудрой. Еще повезло, что высшее начальство в полном составе разлетелось по пляжам, а то бы разбирательство уже устроили. Но оно все равно будет. Меня в компании хорошо знают, и, надеюсь, не заподозрят в нечестных действиях. Но до выяснения обстоятельств оставят в Москве, прикроют вылеты за рубеж, прикажут уйти в неоплачиваемый отпуск. Вы здорово испортили мне жизнь!
– Я не хотела, это случайно вышло, – всхлипнула Муликова.
– Так вот, мне надо до возвращения Романа Глебовича найти наглую девчонку, присвоившую мое имя. Заказывайте гостевой бейдж. Или я сама найду, как попасть в вашу «Тяжмаш… бредстройку!»
Галина Петровна прижала к груди руки.
– Завтра в десять ноль пять в окошке на первом этаже будет на тебя заявка. Только никому не говори о моей глупости! Ей-богу, не хотела тебе навредить. Мне просто очень нужны эти миллионы!
Глава 12
Сколько гадостей в мире делается из-за денег? Какое количество войн вспыхнуло из-за алчности правителей? Можно ли сосчитать политиков, которые, прикрываясь красивыми словами о благе народа, рвутся к власти, чтобы получить возможность присосаться к финансам государства? И чего тогда хотеть от обычных граждан, таких, как глупая Галина Петровна Муликова? Она воспользовалась чужим опытом, вознамерилась решить свои проблемы самым простым, как показалось ее тупой голове, способом. Знаете, если читать газеты и смотреть телевизор, то создается впечатление, что все население России нечисто на руку. Пресса постоянно кричит о депутатах и чиновниках, берущих взятки, о полицейских рвачах, о докторах-мздоимцах, о жадных педагогах. Хотя нет, учителя у нас, по версии корреспондентов, сплошь педофилы. Правда, они и денежки с родителей тоже тянут. Может, «золотым перьям» надо хоть изредка рассказывать о приличных, честно работающих людях, коих в России большинство? Вероятно, уже пора перестать безостановочно лить грязь из своих компьютеров, и тогда кретинки вроде Галины не станут затевать идиотские аферы. А то Муликова решила: всем можно обманным путем заграбастывать миллионы, чем я-то хуже!
В самом скверном настроении я добралась до своей квартиры, отперла дверь и – охнув, остановилась на пороге. В прихожей на полу были горой свалены мои немногочисленные вещи, а рядом стояли две жуткие клетчатые сумки (отвратительная с виду тара, но весьма удобная, когда нужно перетаскивать вещи из одного дома в другой). Пока я пыталась сообразить, кто решил «помочь» мне складывать шмотки, из кухни вышел хозяин Николай Сергеевич и недовольно забасил:
