Помощь союзников? Не особенно на нее рассчитывайте.
Союзникам нужна слабая Россия, послушная их воле. Они думают, что большевики
будут слабым и покорным им правительством, но они ошибаются: это будет самая
страшная диктатура. Лучше бы вы постарались привлечь на свою сторону крестьян.
Дайте крестьянину землю, проведите аграрную реформу – коллективизация мужику ни
к чему… Правда, Саенко?
– Так что, ваше благородие, не могу знать! Наукам не
учен! – бодро отозвался Саенко.
– Но землю-то хочешь, неученый?
– Это уж само собой, ваше благородие, это уж как
водится!
– Вот видите. Впрочем, не подумайте, что я критикую
ваше дело… Вы ведете святую борьбу, честь вам и хвала за это. Я не хочу
охлаждать ваш энтузиазм. Но одно только хочу вам посоветовать. Если вы победите
– все будет прекрасно: Москва, цветы, дамы приветствуют победителей, гром
победы раздавайся… почет, уважение, ордена… Но вот что вы будете делать в
случае поражения? Мой совет – эмигрируйте. Не верьте никаким обещаниям
большевиков. Сейчас они все наобещают – амнистию, безопасность, – а
назавтра всех загонят на каторгу или поставят к стенке. Они даже со своими
союзниками так поступают, а с врагами – тем более.
– Пока до этого дело не дошло, – осторожно
остановил Борис управляющего.
– Что ж… мое дело – советовать, а вы – человек молодой,
молодость к советам стариков относится без воодушевления…
– А я так думаю, – вступил вдруг в разговор
Саенко, – что в этих самых иных странах нам и делать нечего. Все там люди
как есть нестоящие. Англичане взять – это ж такой народ! Даже самый простой и
тот совсем на нас не похож. Ты приглядись, как он шагает по улице. Идет – не
своротит, ровно шкап какой! Всяк стороной его обходит, чтоб об угол не
зашибиться. Что там у него за душой такое – неизвестно, все в шкапу на замке.
Неудобные они какие-то, англичане эти. Американцы – те как бы ничего: румяные,
пьянчуги, драчуны. Это еще ладно, мы сами по этим грехам ходим. Но до чего ж
они до денег жадные! Один в Крыму зазвал меня вино пить и все-то передо мной
золотом об стол звонил: бросит – и в карман, бросит – и опять в карман… Стол же
каменный, золото звенит, так у него даже румянец на лице от радости. А платить
– я же и заплатил, сбежал, шельма…
Борис дослушал Саенко и напомнил ему, что пора выходить в
путь, если они хотят догнать свою часть. Борисоглебский дал им кое-каких
припасов на дорогу и, порывшись в своих закромах, достал для Бориса короткий
кожушок, взамен порванной и запачканной чужой кровью шинели. После этого старик
проводил их до границы парка, перекрестив вслед.
Борис шел легко. Сапоги не жали, управляющий не обманул:
травки, которыми он напоил, сделали чудо, и совсем не чувствовалось последствий
вчерашней контузии.
Около полудня путники увидели перед собой полотно железной
дороги.
– Ваше благородие, обожди-ка маленько, – сказал
Саенко, к чему-то прислушиваясь.
Он лег на насыпь и приложил ухо к рельсе. Немного послушав
так, он встал и сказал:
– Поезд идет, и аккурат в ту сторону, куда нам нужно.
Он и так-то не спешит из-за плохой кормежки, а здесь дело на подъем пойдет, так
совсем замедлится, мы в него и залезем. Подъедем маленько, чтоб до своих
поближе было, а там и соскочим. Идти-то до вечера нужно, и как бы лихой кто на
нас не наскочил.
Борис с сомнением выслушал предложение, но порядком уже
уставшие ноги тоже имели свое мнение, и решено было ждать поезда.
Скоро его стало слышно и Борису. Паровоз и правда еле плелся
на скудном дровяном рационе, а на подъеме совсем пополз. Саенко углядел
полуоткрытую дверь товарного вагона, запрыгнул внутрь первым и протянул руку
Борису, потому что от мелькающих перед глазами колес у того снова началось
головокружение. Вагон внутри был пустой, но кучи душистого сена и еще кое-какие
следы указывали на то, что недавно везли здесь лошадей. Саенко улегся на сене и
блаженно потянулся:
– Эх, часок вздремнуть можно! И что ведь хорошо – мы
спим, а к своим помаленьку двигаемся!
Борис согласился с разумностью такой мысли и устроился
рядом.
Глава 9
«Существует необходимость и впредь использовать в Красной
Армии военных специалистов под строжайшим контролем партии».
В. Ленин. Известия ЦК РКП(б), 191
Проснулся Ордынцев не скоро. Поезд шел достаточно быстро,
видно, под горку. В вагоне по-прежнему никого не было, только Саенко похрапывал
рядом. Борис огляделся, не понимая, что его беспокоит, потом тряхнул головой и
сбросил остатки сна. Он еще раз внимательно огляделся и понял, что показалось
ему подозрительным: солнечные лучи, которые проникали раньше в щели стен и
мешали спать, теперь больше не беспокоили, а светили с противоположной стороны.
Борис тронул за плечо Саенко.
– А? Что? – Тот встрепенулся и подскочил, не
осознав спросонья, где он и что с ним.
– Саенко, мы с тобой, наверное, долго едем, вечер уже.
Свои-то где у нас?
– А! – Саенко сладко потянулся и окончательно
пришел в себя. – Да не бойся, ваше благородие, поезд тихо шел, далеко не
уедем. Ежели и проскочим, так самую малость, воротимся. Однако посмотреть
нужно, вот вроде маленько потише пошел, так и спрыгнуть можно.
Он подошел к двери и попытался отодвинуть ее в сторону, но
не тут-то было.
– Вот те на! Дверь-то снаружи закрыта! Это значит, пока
мы спали, кто-то из железнодорожников дверь-то снаружи и закрыл для порядка.
– Что делать, Саенко, этак нас черт-те куда увезут,
прямо к красным попадем! – забеспокоился Борис.
– Возможен такой поворот, – охотно согласился
Саенко. – Это надо предотвратить.
И он пошел по вагону, внимательно рассматривая стены и пол.
Борис пытался делать то же самое, но очень уж кружилась голова, когда он
наклонялся.
– О, ваше благородие! – весело воскликнул
Саенко. – Вот туточки досочка некрепко прибита, видно, лошадка ее копытом
расслабила! Вот мы сейчас досочку эту подковырнем. – Дальше Борис слышал
только ласковое бормотание. – Саенко уговаривал досочку поддаться.
– Что ты ее, как девку, уламываешь! – Борис
оттолкнул Саенко и дернул доску, отчего перед глазами заходили красные круги и
голова заболела, как болела она сразу после боя.
– Куда спешить? – рассуждал Саенко. – Вот и
поезд тормозит.
Поезд и верно замедлил ход и наконец совсем остановился.
– Чего это он?
– Кто знает? – философски вздохнул Саенко. –
Может, станция какая, а может, банда остановила и грабит…
– Типун тебе на язык! – рассердился Борис. –
Но только если бы банда была, то стреляли, а там все пока тихо.
– Сейчас выглянем и все узнаем. – Саенко высунул
голову в пролом.
