— Даше?
— Ага. Пусть зайдет.
Людмила торопливо оделась. Ноги дрожали, в глазах стояли слезы. Ее унижали достаточно часто, но сегодняшний случай казался особенным. кое-как, нетвердыми руками, приведя себя в порядок, она выскользнула за дверь. А на немой вопрос подруги ответила:
— Лучше повеситься!
Вздохнув, Дарья поправила прическу и вышла из-за стойки.
Постучав в дверь «номера» и не дождавшись ответа, она ее чуть приоткрыла и просунула голову:
— Можно?
Стержень принимал душ и не слышал. Девушка зашла, постояла, раздумывая и осматриваясь. Дверь в душевую была закрыта неплотно. Даша видела, как Стержень, стоя к ней спиной, смывает шампунь с головы. На его мускулистой спине краснели пунктирные шрамы.
Даша ловко скинула юбочку и блузку, освободилась от кружевных черных трусиков. Подошла к креслу, на котором лежала одежда мужчины, и принялась укладывать свои вещи поверх его.
За этим занятием Стержень ее застал.
— Ты что делаешь, дура?
От его окрика она вздрогнула и уронила трусики на пол. Наклонилась, подняла. Сказала:
— Извините!
— А ну, быстро убери! У меня ж все провоняет твоими духами! Хочешь, чтобы меня за педика приняли? Вот дура безмозглая!
Она исправила ошибку. Стержень, вытирая волосы махровым полотенцем, подошел к ней вплотную. Оценивающим взглядом прошелся по телу девушки. Она стояла раскованно, смотрела без страха.
— А ты получше, чем Людка! — Стержень бросил полотенце и толкнул черноволосую на кровать. — Надо с тебя было начать!
— Хороший кусок надо оставлять на закуску, — успела ответить она перед тем, как Стержень сильным рывком развел ее ноги.
Теперь часа не хватило. Ушли все два. Но результат был прежним: насытившийся Стержень и партнерша, искусанная, расцарапанная, ковыляющая к двери с намерением поскорее убраться.
— Как же я теперь буду работать, — прошептала она.
Стержень устало открыл один глаз и повторил:
— А это тебе что — не работа?
Она ушла, а он задремал. Сны были легкие и веселые. Проснувшись от телефонного звонка, он улыбался.
Бодро дошлепал до кресла, покопался в одежде, вытащил миниатюрную трубку:
— Алло!
— Выходи к бассейну…
Мятый спортивный костюм Стилет сменил на деловой, классического покроя. Полосатый галстук был приспущен, воротничок белоснежной рубашки расстегнут. Выглядел Стилет слегка разозленным. Оценив бодрый вид помощника, он сказал:
— Отдохнул? Теперь придется повъёбывать!
— Я готов.
— Это хорошо, что готов…
Они пошли по дорожке. Сквозь кусты и деревья Стержень видел, как разъезжаются машины участников сходняка.
— Все так, как я и говорил. Решено приглашать Знахаря сюда. Чего доброго, и мне придется подвинуться! — Положенец сплюнул под ноги. — Слава Крокодил, Миха Ворсистый, Вензель — это те, на кого Знахарь всегда может рассчитывать. Те, кто за него горой стоять будут. С ними надо решать в первую очередь. Буквально сегодня. С остальными я сам… поговорю. И еще — Железный.
— Сделаем, — кивнул Стержень.
Ничего нового он не услышал. Давно предполагал подобное развитие событий. Знал, что Стилет хочет дождаться, когда Знахарь вернется в Россию, отобрать деньги и грохнуть. Поэтому был готов к любым поворотам.
— Сделаем, — повторил Стержень.
Больше им говорить было не о чем. Они развернулись и пошли в обратном направлении. Только перед тем, как расстаться, Стилет улыбнулся и спросил:
— Не обидел девчонок?
— Довольны…
* * *
Но довольны они, естественно, не были. Больше того — были они сильно огорчены. И если Людмиле пожаловаться было некому, то черноволосая Дарья тем же вечером обо всем рассказала Вензелю.
Они лежали в кровати, в номере небольшой частной гостиницы на Васильевском острове. За окном было темно. Помещение освещала только слабая лампочка бра, так что видеть лицо девушки Вензель не мог. Даша не была мастером разговорного жанра, но интонации и многозначительные паузы вперемешку со вздохами дополняли то, что она не умела выразить словами.
— Урод вонючий! — заключил Вензель, когда девушка замолчала и прижалась к его плечу. — Как его зовут?
— Он мне не представлялся.
— Выглядит как? Она описала.
— Ну-ка, поподробней о шрамах! — Вензель насторожился.
— …и пистолет еще у него, — закончила Дарья. — На кресле, под одеждой лежал.
— Какой пистолет?
— Большой такой, черный…
Вензель потянулся за сигаретами. Нервно щелкнул бензиновой зажигалкой. Пистолет — это фигня. Пистолет ни о чем не говорит. А вот спина, иссеченная шрамами… Во, бля! Во, значит, как!
Оттолкнув девушку, Вензель встал и подошел к окну. Форточка была приоткрыта. Вензель облокотился на подоконник, выставил наружу голову. Ночной ветерок приятно свежил.
Мозаика складывалась. Он давно понял, что Стилет положил глаз на миллионы, якобы имевшиеся у Знахаря. Если тот в общак отстегнул такую кучу бабок, то сколько же осталось на руках?! Стилет бы не был Стилетом, если бы не попытался их заграбастать. Вот сучий потрох! Давно нарывается, чтобы ему дали по ушам. Трактует воровской закон так, как ему выгодно. Тратит бабки не грев зон и не на общее благо, а на свои удовольствия. Многим это не нравится. Многим… Но пока все молчат. Шушукаются промеж собой, но не дозрели до открытой предъявы. Ведь еще буквально пару лет назад Стилет был в полной уважухе, ни одного косяка не допускал, пользовался непоколебимым авторитетом. А как все изменилось! И одно тому объяснение — деньги. Нет, что ни говори, а мудрые люди писали воровской закон в двадцатые-тридцатые годы. Вор не должен иметь дома, не должен быть связан семьей, не имеет права на собственный капитал… Иначе он из вора переродится в барыгу, которого ничего, кроме наживы, не интересует. Вот Стилет и переродился!
Вензель плюнул в форточку. Бросил следом окурок. Провел ладонью по голове. Однако, отвлекся. Дело сейчас не в Стилете. Со Стилетом все ясно. Дело в этом, со шрамами. Вензель не знал ни имени, ни погонялова этого человека. Но догадывался, кто он такой. И эта догадка сильно не нравилась. Заставляла насторожиться. Неспроста он появился в загородной резиденции Стилета именно тогда, когда на сходняке решалась судьба Кости-Знахаря. Неспроста… Появился и чего-то ждал. Понятно чего — окончания сходки. Чтобы по ее результатам получить инструкции от Стилета.
