— Не понял.
Минелли отвернулся.
— Объясни ты, Шарль.
Дюпре посмотрел на Луиджи.
— Видишь ли, Мигель, произошла ошибка. Его приняли за
иностранного разведчика и… Словом, его убрали люди ЦРУ.
— Ошибка?
— Да, — сурово произнес Дюпре, — ошибка. Назовем это так.
— Неужели нельзя было все проверить? Они что там,
ненормальные?
— Они и проверяли.
— Идиоты. Какие идиоты!
Минелли мрачно взглянул на Гонсалеса. Встал со стула и вышел
из комнаты.
— Что с ним? — Мигель недоуменно посмотрел на всех. — Что
случилось?
— Не трогай его. Он американец. Офицер АНБ.
— Луиджи?
— Да. Он сам рассказал нам это. Мы его не просили. Он сам
рассказал и попросил у Элен адрес семьи Моррисона, чтобы заехать к ним после
выполнения задания.
— Смешно. — Мигель передернул плечами и вышел вслед за
Луиджи.
Минелли курил на балконе. Гонсалес неслышно подошел к нему.
— Извини, я не знал.
— Ничего. — Луиджи даже не обернулся. — Это я должен
извиняться перед детьми Моррисона.
— Ты тут ни при чем, — возразил Мигель.
— Да. Наверное.
— Не надо так переживать.
— Скажи мне честно и откровенно, Мигель, — Луиджи поднял на
него глаза, — как ты считаешь, если бы ЦРУ знало, что Моррисон работает на ООН,
то его не тронули бы тогда? Только честно.
Гонсалес растерялся.
— Не знаю, — прошептал он после минутного колебания, — не
знаю.
— Вот и я не знаю.
Послышались чьи-то шаги. На балконе появился Дюпре. По его
лицу оба помощника поняли — случилось что-то непредвиденное.
— Только что передало индонезийское радио: сегодня ночью в
Джакарте вырезана семья Куусмууджи. Все до единого. Даже маленьких детей не
пощадили. Полиция считает, что триада отомстила ему за арест Хун Сюня. Сам
Куусмууджа найден повешенным в своей камере. Вот так, Мигель… Не тебе одному
приготовил ночной «подарок» господин Муни. Можешь считать, что тебе очень
повезло.
Часть III
"Белая смерть"
ЛИКВИДАЦИЯ ГРУППЫ «С-14»
Согласно последним данным, полученным агентами «голубых», и
специальному расследованию, проведенному в Индонезии, постепенно выясняются все
новые, более страшные подробности гибели членов группы «С-14». По имеющимся на
сегодняшний день материалам и фактам мы попытались восстановить картину
происшедшего.
а) Макс Фогельвейд — командир группы «С-14», региональный
инспектор зоны.
Самолет Париж — Джакарта совершал свой обычный рейс. На
борту тихо звучала музыка, многие пассажиры спали, в конце лайнера группа
молодых людей о чем-то оживленно беседовала со стюардессами. Фогельвейд
взглянул на часы. Через двадцать минут посадка. Он еще раз мысленно перебрал в
уме все детали предстоящей операции и, когда стюардесса попросила пристегнуть
ремни, спокойно щелкнул замком. Самолет сел плавно. Фогельвейд не спешил.
Сначала он пропустил группу молодых людей. Наверное, студенты. Уже у самого
выхода огромная, неправдоподобно толстая негритянка с множеством ярких пакетов
попыталась обойти его, и он благоразумно посторонился. Ослепительное солнце
сразу ударило ему в глаза, и он непроизвольно поднял руку, словно пытаясь
защититься от его лучей. Он еще сумел сделать шесть шагов по трапу, когда
просвистела пуля. Фогельвейд не успел даже понять, что произошло, а его тело,
уже начало падать, опрокидываясь с трапа самолета. Истошно завизжала
негритянка. Громко закричала стюардесса. Макс лежал на земле, и на левой
стороне груди расплывалось большое красное пятно. К сожалению, полиции так и не
удалось установить, откуда прозвучал этот роковой выстрел.
б) Джон Моррисон — член отряда «С-14», первый помощник
регионального инспектора.
Он почувствовал слежку еще на Мадуре. За ним постоянно
увязывались двое, а то и трое парней. Моррисон несколько раз проверял — никаких
сомнений, следят именно за ним. В вагоне он обратил внимание на сидевшего
напротив попутчика. Что-то в его облике насторожило Моррисона. Он сам, много
лет проработавший в английской контрразведке, знал, как обычно выглядят громилы
из их ведомства. Этот молодчик был меньше всего похож на члена триады. И
все-таки следил он именно за Моррисоном. Джон уже в этом не сомневался. На
вокзале в Богоре он все же успел положить шифровку, когда обратил внимание, что
круг сужается, а число его преследователей астрономически растет. Их было уже
трое или четверо. Моррисон двинулся обратно к вокзалу, но обнаружил, что его
преследователи откровенно блокируют его.
Это означало одно — они пойдут на самые крайние меры и даже
в центре города.
Моррисон попытался оторваться. Он применил несколько обычно
срабатывающих приемов, однако преследователи не отстали. Это уже удивило его.
Неужели триада использует профессионалов? Моррисон и сам не заметил, как вышел
на окраину города. Одиноко стоявшие дома, разбросанные повсюду, нагнетали
тоску. Опасность он почувствовал каким-то шестым чувством, когда сразу три
человека выросли перед ним. Моррисон был достаточно профессиональным
разведчиком, чтобы не применить оружие. Удар, еще удар. Сзади раздаются шаги.
Джон перебрасывает через себя третьего и успевает нырнуть в сторону, когда
раздаются первые выстрелы. Что-то мешает ему достать свой пистолет, он еще надеется,
что все объяснится — возможно, это ребята из полиции. Выстрелы раздаются совсем
близко. Он прыгает еще, но на этот раз не так удачно. Левая нога задета. Черт.
По направлению к нему бежит еще один из преследователей. Раздумывать некогда.
Джон стреляет в ногу нападающего и, кажется, только легко ранит его.
— Подождите! — кричит он на английском. — Кто вы? Что вам от
меня нужно? В ответ раздается рев.
— Выходи, сукин сын, сдавайся, — непристойности следуют одна
за другой.
Моррисон, выстрелив несколько раз в воздух, переползает к
одному из домов. Неужели оторвался? Он устало вытирает пот и вдруг замечает в
проеме между домами еще две фигуры. Моррисон успевает выстрелить всего один
раз, когда несколько выстрелов с разных сторон повергают его наземь. Подбежавшие
люди находят лишь его простреленное тело.
Джакарта. День восемнадцатый
Полуденное солнце пробивалось сквозь плотные шторы, и Мигель
с раздражением пересел на другое место. Уже второй день он «законсервирован» в
этой чертовой дыре. Приехавший после него Чанг объявил, что его разыскивают и
вся полиция поднята на ноги, а фотография Хосе Жозефа Урибе роздана во все
отряды полиции, и самое лучшее для Гонсалеса — на время исчезнуть. Исчезнуть до
той поры, пока наконец не появится возможность переправить Мигеля в Европу.
