Ей показалось, что Бобби на мгновение смутилась. Потом она
лучезарно улыбнулась, и в этой мальчишеской озорной улыбке было что-то, что
больше всего остального испугало Руфь. У этой женщины, стоящей перед ней, были
глаза Бобби, она прочитала ее мысли, и это были мысли Бобби… но в улыбке не
было ничего от прежней Бобби.
— Как тебе угодно, Руфь, — сказала она. — Ведь ты знаешь:
все в Хейвене любят тебя. Я думаю, через недельку-другую… максимум через три…
ты прекратишь сопротивляться. Я считаю, что предупредила тебя. Если решишь
остаться — что ж, прекрасно. Очень скоро тебе станет… совсем хорошо.
Такого жаркого лета в истории Хейвена, пожалуй, еще не
бывало. Весь городок погрузился в дремоту.
Но Руфь держалась изо всех сил. В этот полдень она тоже не
спала. Она думала о Бобби Андерсон и о переменах, происшедших с нею.
Частью пришедшего к ней знания было то, что все происходящее
в городе началось из-за Бобби.
Невероятно, но она отчетливо видела, как Бобби и ее друг
(друга Руфь не могла себе представить, но знала, что он есть) работают по
двенадцать-четырнадцать часов в день и в Хейвене становится от этого все хуже.
Руфи показалось, что друг Бобби не вполне понимает, что он делает.
Как они делают, что в Хейвене становится хуже?
Она не знала; она даже не была уверена наверняка, что именно
они делают. Их действия были кем-то заблокированы, причем не только для Руфи,
но и для всех остальных жителей города. В свое время они все узнают.
Но это было что-то связанное с раскопками, как смогла понять
Руфь. Однажды ей приснилось, что Бобби с другом выкапывают из земли какой-то
металлический цилиндр диаметром десять и высотой пять футов. На его корпусе был
символ «С», и Руфь, проснувшись, поняла: ей приснилась гигантская батарейка,
которую эти двое выкопали из земли; батарейка, которая была больше, чем
чей-нибудь сарай.
Конечно, Руфь знала, что Бобби и ее друг выкопали в лесу
вовсе не батарейку. Но то, как эта штука действует… очень ее напоминало. Бобби
открыла какой-то мощный источник энергии и стала его пленницей. Эта же энергия
парализовала весь город. И сила ее все увеличивалась.
Ты должна бежать, — думала она. — Или остаться в стороне и
ни во что не вмешиваться. Они действительно тебя любят, Руфь, но они захвачены
циклоном и ничего не могут с собой поделать. Не вмешивайся, иначе они убьют
тебя.
Но если она не вмешается, ее город разрушится до основания.
И она разрушится вместе с ним, потому что уже ощутила на себе действие этой
странной энергии.
Так что же делать?
Пока ничего. Пока нужно научиться не только слышать чужие
мысли, но и передавать свои.
И она попробовала. В уме, проходя мимо кого-нибудь из
знакомых, она начинала декламировать скороговорки, и через некоторое время
поняла, что они слышат ее, но пока не очень хорошо, потому что их взгляды
выражали по меньшей мере удивление.
Она работала, может быть, не слишком успешно, но работала.
Хотя понимала, что ее в любой момент могут остановить.
В субботу ночью она решила, что подождет до четверга — ровно
шестьдесят часов. Если все это будет продолжаться, она вызовет в город взвод
полицейских из Дерри, которыми сейчас командует старый друг ее покойного мужа
Страшила Дуган, и попросит их проверить, что происходит в лесу возле дома Бобби
Андерсон.
Может быть, это не самый лучший план, но она его выполнит!
И Руфь Мак-Косленд уснула.
Ей снилась выкопанная из земли батарейка.
Глава 6
Руфь Мак-Косленд. Решение принято
Исчезновение Давида Брауна полностью изменило планы Руфи.
Теперь она никак не могла покинуть город. Потому, что Давид пропал и все они
знали это… но они также знали, что Давид все еще здесь, в Хейвене.
Перед любым превращением всегда существует промежуток
времени, который можно было бы назвать «танцем лжи». Хейвен как раз танцевал
сейчас этот танец.
Руфь только села посмотреть новости по телевизору, как
зазвонил телефон. Но другом конце провода билась в истерике Мэри Браун.
— Спокойнее, Мэри, — сказала Руфь, радуясь в душе, что
успела поужинать.
Теперь ей нескоро удастся поесть. Из бессвязных фраз Мэри
она поняла, что сын Браунов попал в какую-то беду и это произошло с ним после
того, как Брауны посмотрели какое-то представление, а другой ее сын, Хилли,
словно стал эпилептиком…
— Позови Брайена, — велела Руфь.
— Но ты придешь, правда? — вопила Мэри. — Пожалуйста, Руфь,
ради бога, до наступления темноты! Мы еще можем попытаться найти его! Я
уверена, что можем…
— Конечно я приду. Позови Брайена.
Брайен был взволнован, но смог обрисовать ситуацию
достаточно связно. Все это звучало безумно, но здесь, в Хейвене, в последние
дни вообще творилось сплошное безумие.
— Ты лучше поспеши к нам, — попросил он Руфь.
Выходя из дому, Руфь на мгновение задержалась и взглянула с
ненавистью на главную улицу городка. Черт бы вас побрал, что же вы вытворяете?!
Добравшись до дома Браунов, Руфь сразу же принялась за дело.
Она собрала на заднем дворе дома Брайена Ива Хиллмена, Джона Голдена и Генри
Аппельгейта, отца Барни. К розыскам хотела присоединиться и Мэри, но ее
отговорили, потому что она была бы скорее обузой, нежели реальной помощницей.
Давида уже, конечно, искали, но весьма хаотично. В основном родители Давида
осмотрели окрестности дома и дорогу.
Руфь постаралась извлечь из их слов максимум полезной
информации, но еще больше ей сказали их мысли.
Эти мысли как бы раздвоились: человеческие мысли и мысли
чего-то чужого, пришлого. Как будто на городок напало коллективное
помешательство. Воистину пришло время «танца лжи».
Человеческая часть их мыслей была примерно следующей: Он мог
выйти в поле за домом, заблудиться в высокой траве и уснуть. Это более
вероятно, чем предположение Мэри, будто он ушел в лес, для этого он должен был
перейти дорогу, а Давид был воспитанным ребенком и не мог так поступить. Его
нужно звать, кричать еще и еще раз, тогда он проснется и услышит…
— Нужно разделить поле на секторы и прочесать вдоль и
поперек, — сказала Руфь. — И не просто прогуливаться вокруг, а искать.
— А что если мы не найдем его? — в глазах Брайена застыл
ужас. — Что если мы не найдем его, Руфь?!
Она промолчала, хотя мысленно ответила ему. Если им не
удастся обнаружить Давида быстро, она начнет звонить. Сюда пришлют большую
поисковую группу с фонарями и собаками и прочешут весь лес. Если Давид не
отыщется до утра, она позвонит Орвелу Дэвидсону в управление. Они не откажутся
помочь. У них есть бладхаунды, специально натасканные на розыск людей.
