— Господи… — Элрик протер глаза. — Этого еще только не хватало!
Над нашими головами разразился удар грома, и почти одновременно в небе сверкнула молния, на мгновение осветив все вокруг.
— Смотри! — Мне показалось, что я увидел возле дома какого-то человека. — Там кто-то есть!
— Кто тебе сказал, что это наш мальчик? — спросил Элрик. — Ты вооружен?
— У меня есть нож.
Слова варяга вновь напомнили мне о былых страхах, но отступать было поздно. Я перемахнул через дождевую канаву и понесся к дому, слыша за спиной топот Элрика. Ноги мои вязли в грязи, туника прилипла к телу. Мокрые волосы падали на глаза, заставляя щуриться. При очередной вспышке молнии я вдруг обнаружил, что нахожусь возле дома. Дверь его оказалась открыта.
— Следуй за мной, — крикнул я, обернувшись. Элрика не было видно, и даже звук его шагов тонул в грохоте дождя.
Я ворвался в дверь, и буйство стихии внезапно стихло. Слышны были только мои шаги, казавшиеся ужасно громкими в маленьком коридоре. В следующий миг дождь ударил мне в лицо, и я понял, что нахожусь в перистиле. Водяные струи барабанили по каменным плитам, однако я успел различить и какой-то иной звук, производимый, вне всяких сомнений, живым существом — как будто кто-то где-то скребется.
Я шагнул вперед и прислушался, стараясь определить, откуда доносится этот звук. Но мне помешал очередной раскат грома, который многократно усилился, отразившись от стен и колонн. Я попытался опереться о колонну, но рядом ни одной не оказалось. Внезапно молния сверкнула прямо над домом, и в ее холодном свете я увидел Фому: он сидел на корточках в дальнем углу дворика, возле кустика, росшего между плитами пола.
Свет померк. Я двинулся к мальчику, и тут что-то тупое и тяжелое ударило меня между лопаток с такою силой, что я упал. Во мне проснулись старые инстинкты, я вспомнил многомесячные тренировки в военном лагере и, едва лишь коснувшись земли, перекатился в сторону. Если бы мой противник захотел добить меня, второй удар пришелся бы на голый камень.
— Элрик! — завопил я, опасаясь, что он споткнется об меня в этой тьме.
Ответа не последовало, и я отпрыгнул в сторону, услышав, как что-то с треском рухнуло в том месте, где только что был я. До меня вдруг дошло, что здесь находится еще кто-то. Убийца, вознамерившийся убить меня. Неужели Фома специально заманил меня в ловушку?
Нож все еще оставался у меня в руке: перед угрозой нападения я лишь крепче сжал рукоять. Держа его перед собой, я напряг все чувства в поисках какого-либо признака, указывающего на местонахождение противника. В темноте кто-то двигался, но трудно было сказать, где именно. Вроде бы поблизости никого не было, однако в такую бурю невидимый враг мог незаметно подобраться ко мне вплотную.
А что с Фомой? Когда меня ударили, он был передо мной. Но где он теперь? Кто знает, быть может, мой таинственный противник собирался напасть вовсе не на меня, а на него?
Новая вспышка света отвлекла меня от этих лихорадочных рассуждений. Гром и молния объединили свои усилия над самым домом, и высеченная ими искра ярко осветила весь двор. И там, в темном дверном проеме прямо передо мной, стоял огромный детина с поднятым оружием.
Свет снова померк, и я ринулся вперед по скользким от дождя плиткам пола, не думая о том, что рядом, возможно, затаился другой, невидимый враг. Подбежав ближе, я опустил плечо, как учили меня много лет назад, отвел назад руку с ножом и напряг шею в ожидании столкновения.
За эти несколько мгновений мой противник не двинулся с места. Я ударил его ножом в живот, вложив в удар всю свою силу. Он зарычал и повалился назад, увлекая меня за собой, но я закричал даже громче его: мой нож лишь скользнул по прикрывавшим его живот латам, не причинив ему никакого вреда. Он был в доспехах, я же лежал совершенно незащищенный. Я попытался откатиться в сторону, но противник прижал меня к земле одной рукой, а второй зашарил вокруг себя, нащупывая оружие, которое обронил при падении.
— Дерьмо! — выругался он.
У меня остановилось сердце.
— Элрик?! — еле выдохнул я. — Элрик?! Это же я, Деметрий!
Острое лезвие остановилось на волосок от моей шеи.
— Деметрий?! — взревел варяг. — Тогда какого черта ты хотел выпустить мне кишки?
Он ослабил свою хватку, и я вскочил на ноги.
— На меня кто-то напал, ты понимаешь? — Я затряс головой, пытаясь оправиться от удара. — Может, это был ты?
— Ты с ума сошел! — Голос Элрика звучал напряженно. Возможно, я все-таки поранил его несмотря на доспехи. — Я шел за тобой. Стоило мне выйти во дворик, как ты напал на меня!
— Но ведь я…
Я не договорил. Заметив мерцающий свет, появившийся в конце коридора, мы тут же схватились за оружие. Свет становился все ярче.
— Элрик? Деметрий?
— Сигурд?!
В перистиле появился командир варягов с топором в одной руке и пылающим факелом — в другой. Бог знает, как ему удалось разжечь огонь в такое ненастье. Сигурд держал факел под навесом, однако яркое пламя освещало весь дворик, представший в виде живой картины.
Мы с Элриком стояли возле двери, находившейся слева от Сигурда и ведущей в западное крыло дома. Сигурд вместе с двумя своими людьми стоял возле главного входа и гневно смотрел на Фому, который так и сидел в том углу, где я последний раз видел его при свете молнии; руки у него по-прежнему были связаны. И больше я никого не увидел, сколько ни вглядывался во тьму.
— Надеюсь, — сказал Сигурд, — что вы сможете объяснить происходящее.
Первым подал голос Элрик.
— Мальчик умудрился сбежать из хлева. Деметрий и я бросились ему вдогонку, но из-за грозы я сбился с пути. При свете молнии я увидел, как Деметрий входит в дом через западный вход, и поспешил за ним. Однако стоило мне войти, как он попытался протаранить меня, словно трирема, и мы оба свалились на землю. Он мог бы лишиться головы, но, к счастью, я узнал его по голосу.
— Да ведь я не входил через западную дверь, — возразил я. — Я вошел через главный вход, который был открыт. Через тот, возле которого стоит Сигурд. И я какое-то время уже находился в доме, прежде чем напал на тебя. По ошибке, — добавил я. — Но до этого мне пришлось схватиться с кем-то еще.
— Наверное, это был мальчишка, — нетерпеливо сказал Сигурд, взбешенный тем, что Фоме чуть не удалось сбежать. — Мы выслушаем его утром. Пока же выставим двойную охрану и свяжем мальчишку по рукам и ногам.
— А как же быть с тем, другим человеком? Кто знает, может, он и поныне находится в доме или где-то поблизости. Что, если это убийца, подосланный монахом, или вообще сам монах?
Сигурд презрительно фыркнул.
— Если даже этот самый человек не является плодом твоего воображения, я не стану всю ночь месить из-за этого грязь. Хочешь остаться в доме и искать его, так ищи! А я не хочу в этой темноте растянуть лодыжку или получить нож в бок.
