— Вызывайте полицию. — Ник восстанавливал дыхание, наклонившись вперед и уперев руки в колени. — Не входите внутрь, пока они не появятся. Кто-нибудь еще там живет?
Эмили отрицательно покачала головой. Она была готова расплакаться.
— И еще одно. Не говорите полиции, что я был здесь. Они и без того считают меня закоренелым преступником.
Эмили была сильно напугана.
— И вы не останетесь со мной?
— Вам будет только хуже, если они увидят меня здесь.
— Пожалуйста. — Эмили неуверенно протянула руку в его сторону, словно птица со сломанным крылом. — Я им не скажу, что вы были со мной.
Ник оглянулся. Из закусочной посреди квартала доносился запах поджариваемых гамбургеров.
— Давайте найдем местечко потеплее.
Эмили уселась на краешек пластмассового стула среди орущих детей, возвращающихся из школы, и отпила воды из бутылки. Она не сняла куртку. Ник играл пустым бумажным стаканчиком, оставленным на столе.
— Вы знаете, кто это был в библиотеке? — спросила она.
— Нет.
— Когда мы с вами виделись в прошлый раз, вы меня предупредили, что вы не тот человек, которому стоит помогать.
— Нет, я не сказал «не стоит». Такой человек, которому не следует помогать.
— Я пыталась понять, что вы имели в виду.
Ник задумался на несколько секунд.
— Эта карта — она как вирус. Все, кто к ней прикасается… Сначала Джиллиан, потом Брет. Теперь вы.
— А вы?
Она обратила к нему этот вопрос, вскинув голову, глаза у нее были темные, как летнее небо в грозу.
— Дверь в мою квартиру взломали. Меня самого чуть не убили, а моего приятеля пристрелили. Кто-то сумел аннулировать мою кредитку. Полиция конфисковала мой паспорт, мой компьютер, и, возможно, они собираются арестовать меня по подозрению в убийстве. И ограблении. Если узнают, что я был здесь.
Слова потоком вырывались из него, он жаловался на превратности и несправедливости, в порочном кругу которых оказался. Он разволновался, но ему стало легче оттого, что он выговорился.
— И все это из-за карты.
— Из-за карты, — повторила Эмили. Его вспышка, казалось, потрясла ее, но в меньшей мере, чем он ожидал. — Я вчера еще немного порассматривала ее. Из восьми животных три не появляются ни на каких других картах.
— Может быть, это подделка.
— А может быть, Джиллиан Локхарт сделала одно из самых ценных открытий за последние двадцать лет. — Она сказала это торжественно, без малейшей иронии.
— Мне помнится, вы говорили, эта карта может стоить всего тысяч десять.
Эмили так посмотрела на него, что Ник устыдился своих слов.
— Эта карта может оказаться одним из первых отпечатков с медной доски. А кроме того, это само по себе весьма впечатляющее произведение искусства. Деньги, которые вы платите за такие вещи, ни в коей мере не говорят об их истинной стоимости.
— И они стоят того, чтобы ради них идти на убийство?
Эмили немного помолчала.
— Может быть, дело не в карте. Может, карта — часть чего-то еще. — Она наклонила голову, разглядывая его, словно перед ней был средневековый гобелен. — Ведь в этом есть что-то еще.
Лгать у Ника всегда получалось плохо.
— Этого я не могу вам сказать.
— Потому что не знаете или потому что не хотите?
— Поверьте мне, вам ни к чему это знать.
Она подалась к нему над столиком.
— Мне нужно это знать. — И опять ее открытый взгляд. — Что еще вы нашли?
Ник сглотнул. Ламинированная кромка бумажного стаканчика смялась под его пальцами. Он выглянул в окно, прислушиваясь к вою сирен.
— Джиллиан прислала мне еще одно сообщение. Одновременно с этой картой, но я только сейчас разобрался в нем. — Он не стал уточнять, каким образом. — Там приводится адрес.
— И вы думаете, что Джиллиан может находиться по этому адресу? Или она оставила там что-то? — Лицо Эмили, раскрасневшееся от возбуждения, было таким незащищенным. — Вы собираетесь выяснить это.
Ник не стал отрицать.
— Пожалуйста, не говорите об этом полиции. По крайней мере, до завтра.
— Не скажу.
Эмили в задумчивости крутанула бутылку с водой на столе. Ник обратил внимание на ее привычку — в моменты напряженных размышлений она всегда сутулилась и прижимала руки к бокам. Когда она подняла на него глаза, взгляд ее был ясен и тверд.
— Я поеду с вами.
Было бы неправдой сказать, что он не думал об этом. В глубине души он отчаянно хотел, чтобы она была с ним — напарница, доверенное лицо, подруга, которую он едва знал. Но с ее стороны это же безумие!
— Нет. — Он постарался придать своему тону твердость.
Эмили только смотрела на него; ее молчание возымело действие. Ник пустился в объяснения.
— Это было бы слишком опасно для нас обоих. Мы не знаем друг друга. А если вам и известно что-то обо мне, так это то, что я вор и убийца.
Искорки в глазах Эмили отмели это соображение.
— И это не то что съездить в Нью-Джерси. Это… долгое путешествие.
— Ведь это в Париже? — Эмили прикусила губу. — Вы вроде бы сказали, что полиция конфисковала ваш паспорт.
Ник понять не мог, как такое нежное существо может быть столь настойчивым.
— Меня не интересует карта. Я хочу найти Джиллиан.
— Конечно. Я хочу вам помочь.
— Почему?
— Потому что я не желаю оставаться в Нью-Йорке, возвращаться каждый вечер домой, думая, не придут ли за мной сегодня. И еще потому, что вам никакая помощь не будет лишней.
Она поставила бутылку. Та издала гулкий звук, соприкоснувшись с пластмассовой столешницей.
— И как мы туда попадем?
— Есть континентальный рейс — вылет сегодня в шесть тридцать из аэропорта Кеннеди в Брюссель. — Агент постучал по клавишам компьютера. — Места еще имеются.
Ник не мог вспомнить, когда в последний раз был в транспортном агентстве. Наверное, во время учебы в университете, когда Интернет еще только изобрели. Он забыл, как медленно тут все делается. Он старался не оглядываться слишком часто через плечо на поток машин, медленно ползущих по Сорок второй улице.
— Будьте добры ваши паспорта.
Эмили расстегнула сумочку и пустила свой паспорт по столу. Ник засунул руку в карман за бумажником, ощущая жесткую книжицу внутри. Он вытащил ее и веером, словно это были две карты, положил поверх паспорта Эмили, ожидая вердикта агента.
Тот пролистал книжицу, сличил фотографию с оригиналом.
