Ник повернул тяжелое металлическое кольцо на дверях, и они оказались в холле. Их глазам предстал неожиданный интерьер: вместо дубовых полов и древней мебели — длинный коридор с покрытыми линолеумом полами и лампами дневного света. За столом под постером в пластмассовой рамке сидела женщина в строгом черном костюме.
— Bonjour, — сказал Ник и повернулся к Эмили: — Вы не объясните?
— Я говорю по-английски, — сказала женщина, не поднимая головы. Она продолжала что-то писать. — Чем могу помочь?
— Нас интересует библиотека графа Лорана, — сказала Эмили. — Нам сказали, что она частично оказалась в вашем архиве.
На хмуром лице женщины появилось удивленное выражение. Она отложила ручку.
— Вы вторые за месяц, кто спрашивает меня о библиотеке графа Лорана. Etrange.
[32]
— А кто еще? — спросил Ник.
Женщина посмотрела на него отсутствующим взглядом.
— Это была женщина — высокая, худая, рыжеволосая? — Он вытащил бумажник и среди кредиток нашел потрепанную маленькую фотографию, которую ни разу не доставал. На всякий случай. Он поймал на себе косой взгляд Эмили. — Это была она?
Женщина вытянула губы трубочкой.
— Oui. C’est elle. Только она была блондинкой.
— Вы не помните, когда она приходила? Дату?
Женщина смотрела на него прищуренными глазами.
— Вы знаете ее имя?
— Джиллиан Локхарт.
Она принялась листать открытый журнал, лежащий рядом с ней на столе, — хранилище имен, дат и закорючек-подписей. Их было не много. Женщина отлистала назад две страницы, и Ник увидел нужную ему знакомую подпись. Жирное «Д» и следом торопливые линии. Ему всегда казалось, что это очень мужская подпись.
В левой колонке рядом с фамилией он прочел дату: «16 декабря». Она, вероятно, отправилась сюда прямо из Парижа. Сердце Ника загорелось надеждой, какой он не испытывал за последнюю неделю.
— И она нашла ее — книгу, которую искала?
Вздох.
— Я скажу вам то же, что говорила ей. Книги графа Лорана попали сюда в девятнадцатом веке. Вам известна история Страсбурга?
Ник отрицательно покачал головой.
— В тысяча восемьсот семьдесят первом году сюда пришли пруссаки. Они осадить город и обстрелять. Большая часть города гореть вместе с библиотека. Какие-то книги остались… но из собрания графа — ни одной.
L
Штрасбург
Судьба зачастую швыряет нас, как морские волны швыряют в шторм корабль, и все наши труды обращаются в прах. Но иногда — редко — нас несет по течению, и так быстро, что даже ангелы за нами не поспевают. Таковы были мои ощущения в те золотые месяцы в Штрасбурге. Получив деньги от Дритцена, я расплатился с долгами и восстановил доверие к себе.
Это позволило мне набрать новых займов на более выгодных условиях, чтобы закупить металлы для нашего проекта, которые, в свою очередь, стали обеспечением для следующего кредита. На эти деньги мы запаслись еще большим количеством металлов, которые обеспечили возможность получения новых займов… и так далее по кругу удачи. Конечно, дохода, чтобы отдавать долги, в эти месяцы у нас было мало, но я это учитывал. Я согласился с тем, что проценты будут добавлять к основному долгу, но не раньше октября следующего года, уже после продажи зеркал в Ахене. Потом, получив прибыль, я смогу снова сосредоточиться на индульгенциях.
Иногда по ночам мне снилось, будто я сижу на гигантской башне из зеркал, которая тянется чуть не до неба, раскачивается и гнется, как конец веревки на ветру. От высоты у меня кружилась голова. Я знал, что любой порыв ветра может разрушить эту башню. Но этого не случилось.
Изготовление зеркал включало в себя два разных процесса. Замысловатые рамки нужно было отливать из сплава, а стальные зеркала полировать до блеска. Вообще-то одно к другому прикреплялось с помощью защелок, но мы решили, что их нужно изготавливать в последнюю очередь. Мы собирались весной нанять баржу, сплавить наш груз вниз по Рейну до Ахена, и не хотели, чтобы зеркала поцарапались в дороге. Никто из нас не знал, что способно повлиять на их божественные качества. Поэтому мы отливали рамки в Сент-Арбогасте, где у меня была кузня, а в подвале Дритцена делали зеркала.
В конце сентября пряхи судьбы снова заработали очень быстро. Весь день я провел в Штрасбурге, договариваясь о поставке следующей партии металлов и заверяя моих кредиторов, что все идет великолепно. Солнце начало клониться к горизонту, но мне не нужно было спешить. Я в эти месяцы очень часто циркулировал между домом и городом и приобрел лошадь, послушного мерина, которого назвал Меркурием. Поэтому я решил посетить Дритцена.
Я как раз приближался к дому, огибая двух собак, которые дрались из-за потрохов, выпавших с тачки мясника, и тут услышал голос у себя за спиной.
— Иоганн?
Меня нередко окликали на улице. Я прожил в Штрасбурге уже почти четыре года и стал широко известен хотя бы потому, что задолжал немалому числу горожан. Но меня поразили удивление и радость в голосе, как будто человек давно оставил надежду на нашу встречу. У меня не было потерянных друзей, с которыми я хотел бы снова увидеться.
Я повернулся, теряясь в догадках. Поначалу я не узнал его. Когда мы виделись в последний раз, он был молод и здоров, кипел энергией. Теперь его лицо бороздили морщины, волосы поседели гораздо больше моих. Он шел, опираясь на трость, приволакивая ногу. Но какие бы несчастья ни свалились на него, они не погасили огонь, горевший в нем.
— Эней?
Он засиял.
— Это и в самом деле ты. Я был уверен. Похоже, годы пощадили тебя. Чего не скажешь обо мне.
Я посмотрел на его высохшую ногу.
— А что случилось?
— Я отправился в Шотландию. — Он сморщился. — Варварская страна. Я чуть не умер там. Потом мой корабль затонул, и мне пришлось пешком добираться до дома.
Наверное, ему пришлось пережить ужасные мучения, но он проговорил это с таким смаком, что я не мог сдержать смех.
— Ты чуть не умер в тот день, когда мы с тобой познакомились, — напомнил я ему. — Тебе нужно быть осторожнее. Но какими судьбами ты оказался в Штрасбурге?
— Я тут должен встретиться с одним священником из Гейдельберга. Мне кажется, они хотят, чтобы я установил слежку за Папой Римским. — Он подмигнул. — Но я итальянец, поэтому они уверены, что я опоздаю. В последний раз, когда я тебя видел, мы договорились встретиться в таверне. Не думал, что наша встреча состоится через шесть лет. Но я счастлив, что наконец-таки нашел тебя. Выпьем по стаканчику?
Я ошибался. В моем прошлом все же имелись лица, которые я был счастлив увидеть.
Я повел его в винный погребок у реки, в котором не бывал прежде. Я не хотел попадаться на глаза Драху, потому что они с Энеем принадлежали к разным частям моей жизни.
