– Что такое?
– Ну... – запнулся Д'Агоста. – Диоген ненавидел своего брата. Возможно, он решил отомстить Пендергасту, убивая его друзей.
Хейворд прищурилась, глядя на него.
– Я слышал, что недавно убили еще одного друга Пендергаста. Профессора из Нового Орлеана.
– Но, Винни, ведь Пендергаст мертв. Зачем Диогену убивать его друзей?
– Кто знает, что взбредет в голову сумасшедшему? Правда, если бы дело расследовал я, то счел бы это подозрительным совпадением.
– Откуда тебе известно об убийстве в Новом Орлеане?
Д'Агоста опустил глаза, расправил на коленях салфетку.
– Не помню. Возможно... секретарь, Констанция, сказала мне о нем.
– Да, в этих убийствах много странного, – вздохнула Хейворд. – И хотя связи я не улавливаю, надо разобраться.
Официантка принесла Д'Агосте его заказ.
Стараясь не встречаться с Лаурой взглядом, Д'Агоста взял вилку и нож. Желток брызнул на тарелку.
Д'Агоста вскинулся.
– Официантка!
Женщина успела отойти от них на середину зала. Услышав, что ее зовут, она повернулась и медленно направилась к их столику.
Д'Агоста подал ей тарелку.
– Желтки жидкие, а я просил прожаренную яичницу.
– Да ладно, приятель, не кипятись.
Женщина забрала тарелку и пошла на кухню.
– Ух, – тихо сказала Хейворд. – Тебе не кажется, что ты слишком жестко обошелся с бедной женщиной?
– Терпеть не могу жидкие яйца, – сказал Д'Агоста, уставившись в чашку с кофе. – Я даже смотреть на них не могу.
После небольшой паузы она спросила:
– Что-то не так, Винни?
– Да это из-за дела Диогена.
– Не сердись на меня, пожалуйста, но пора бы тебе бросить бессмысленную охоту и вернуться к своим обязанностям. Пендергаста уже не воротишь. Синглтон не потерпит такого отношения к делу. Ты сам на себя не похож. Займешься работой, и настроение изменится.
«Ты права», – подумал он. Он действительно не похож на себя, потому что душа не на месте. Так тошно, оттого что нельзя сказать Хейворд правду. Еще противнее, что ему приходится выкачивать из нее информацию, умалчивая о том, что Пендергаст жив.
Он осклабился, надеясь, что улыбка показалась ей смущенной.
– Извини, Лаура. Ты права, пора мне вернуться на работу. Я занимаюсь ерундой, в то время как ты не спишь ночами. Что же заставляет тебя обходиться без сна?
Она заглянула ему в глаза. Сунула в рот кусок омлета и отодвинула тарелку.
– Ни разу не имела дела с таким тщательно подготовленным убийством. И дело не в том, что вещдоков мало, а в том, что они такие загадочные. Единственное, что у нас есть, кроме веревок, – несколько волокон с одежды.
– Значит, ты можешь работать хотя бы с тремя вещественными доказательствами.
– Верно. Волокна, веревка и способ завязывания узлов. И ничего больше. Потому-то я и не сплю ночами, да еще приходится заниматься рутинной писаниной. Судя по волокнам, на преступнике была одежда из шерсти экзотических животных. Во всяком случае, наши эксперты такого материала не знают. Нет его ни в местной, ни в федеральной базе данных. Сейчас над этим работает эксперт по текстилю. То же и с веревками. Материал, из которого они сделаны, не изготавливают ни в Америке, ни в Европе, ни в Австралии, ни на Среднем Востоке.
– А узлы?
– Тут загадок еще больше. Специалиста по узлам и веревкам мы выдернули из постели в три часа ночи. Он пришел в недоумение. На первый взгляд узлы кажутся дурацкими, массивными, словно тот, кто их вязал, сошел с ума. Оказалось, это не так. Выяснилось, что здесь поработал профессионал. Специалист был потрясен, он сказал, что ничего подобного не видел. Похоже, это совершенно новый вид узла. Он пустился в теоретические рассуждения с математическими выкладками, и из его слов я ничего повторить не сумею.
– Хорошо бы взглянуть на фотографию этих узлов.
Она снова бросила на него удивленный взгляд.
– Дело в том, что я когда-то был бойскаутом.
Он напустил на себя безмятежный вид. Она задумчиво кивнула.
– У меня был инструктор в академии. Райдербек. Помнишь его?
– Нет.
– Он очень интересовался узлами. Говорил, что они представляют собой трехмерное доказательство четвертого измерения. – Она отхлебнула кофе. – Раньше или позже эти узлы помогут нам решить нашу задачу.
Вернулась официантка и с торжествующим злорадством поставила перед Д'Агостой яичницу. На этот раз яйца выглядели засушенными, с коричневой коркой по краям.
Хейворд посмотрела ему в тарелку, и губы ее тронула улыбка.
– Наслаждайся, – сказала она со смешком.
Неожиданно его куртка завибрировала. На мгновение Д'Агоста застыл от удивления. Потом, вспомнив, что Пендергаст дал ему мобильник, сунул руку в карман и вытащил трубку.
– Новый телефон? – спросила Хейворд. – Когда ты его купил?
Д'Агоста помедлил, потом решил, что не будет плести новую ложь.
– Извини, – сказал он, вставая. – Должен идти. Объясню позже.
Хейворд приподнялась, лицо ее выражало удивление.
– Но, Вин...
Он положил ей руки на плечи и поцеловал.
– Позавтракаем вместе в другой раз.
– Но...
– Сегодня вечером увидимся, милая. Желаю удачи в распутывании дела.
И, заглянув ей в глаза, сжал на прощание плечи, повернулся и поспешно вышел из ресторана.
Глянул еще раз на сообщение, высветившееся на крошечном экране:
«ЮЗ, угол 77-й и Йорк. СЕЙЧАС».
Глава 15
Как только Д'Агоста оказался на перекрестке, на Йорк-авеню выкатил большой черный лимузин и остановился. Открылась дверца. Не успел Д'Агоста сесть, как лимузин, набрав скорость, отъехал от тротуара, шофер нажал на клаксон, а водители других автомобилей спешно нажали на тормоза, пропуская большую машину.
Д'Агоста в изумлении повернулся. Рядом с ним сидел незнакомец – высокий, стройный, загорелый, одетый в безупречный серый костюм, на коленях тонкий черный дипломат.
– Не пугайся, Винсент, – услышал он знакомый голос Пендергаста. – Опасность вынудила меня снова поменять облик. Сегодня я разыгрываю роль банкира.
– Опасность?
Пендергаст подал Д'Агосте запечатанный в пергамент лист бумаги. На нем было написано:
Девятка мечей – Торранс Гамильтон
Десятка мечей – Чарльз Дучэмп
