– Эй! – окликнул его кто-то из операторов. – Какого черта!
Д’Агоста со всей силы опустил топор вниз, перерубив кабель. Над полом взметнулся сноп искр. Рэндалл Лофтус издал яростный рев, но д’Агоста уже через секунду был в диспетчерской.
Пендергаст с двумя программистами все еще колдовал над перезагруженной компьютерной системой, которая по-прежнему отказывалась выполнять команды.
Услышав шаги, Пендергаст оглянулся.
– Ну как там Лофтус?
– Вне себя от ярости.
Пендергаст кивнул, и его губы на мгновение искривились в слабом подобии улыбки.
Внезапно внимание д’Агосты привлекло множество огней, вспыхнувших на одном из мониторов.
– Что это? – резко спросил Пендергаст.
– Включились стробоскопы, – ответил Эндерби, не отрываясь от клавиатуры.
– В этом шоу используются стробоскопические источники света?
– Да, во второй части. Для большего эффекта.
Пендергаст склонился над монитором, и голубое сияние отразилось в его внимательных серых глазах. Стробоскопы продолжали загораться, и их вспышки сопровождались странным глухим шумом.
Эндерби внезапно выпрямился.
– Постойте! Это задумывалось совсем по-другому.
Среди звуков, раздававшихся из динамиков, все отчетливее слышался нарастающий гул голосов.
Пендергаст повернулся к Хейворд.
– Капитан, во время осмотра систем безопасности вы сверялись с планом гробницы и прилегающих территорий?
– Конечно.
– Откуда, по вашему мнению, легче всего проникнуть в гробницу?
Хейворд задумалась.
– С задней стороны проходит коридор, соединяющий вестибюль станции метро «Восемьдесят первая улица» со входом в музей, и там есть место, где стена гробницы составляет двадцать четыре дюйма.
– Двадцать четыре дюйма чего?
– Бетона. Это несущая стена.
– Двадцать четыре дюйма бетона, – пробормотал д’Агоста. – С таким же успехом эта стена могла иметь толщину сотню дюймов. Мы не сможем ее пробить. Во всяком случае за то время, которым располагаем.
В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь доносящимися из зала странными глухими ударами и сопровождающим их гулом человеческих голосов. Посмотрев на Пендергаста, д’Агоста вдруг увидел, что тот опустил плечи и весь как-то съежился.
«Значит, это случилось, – с ужасом подумал д’Агоста. – Диоген победил. Он все предусмотрел, и мы ничего не сможем сделать!»
Но уже в следующий момент д’Агоста заметил произошедшую в Пендергасте внезапную перемену. Глаза специального агента сверкнули, он удовлетворенно вздохнул и повернулся к одному из охранников.
– Послушайте… как вас зовут?
– Ривера, сэр.
– Вы знаете, где находится отдел таксидермии?
– Да, сэр.
– Немедленно ступайте туда и принесите мне бутылку глицерола.
– Глицерола?
– Это препарат, используемый для смягчения шкур животных. Там он наверняка есть. – Затем Пендергаст повернулся к Манетти: – Отправьте пару своих людей в химическую лабораторию. Мне нужно по бутылке серной и азотной кислот. Они найдут их там, где хранятся опасные химические вещества.
– Могу я задать вам вопрос?
– Сейчас не время для вопросов. Мне также понадобятся сепараторная воронка с задвижкой и дистиллированная вода. И еще термометр, если они смогут его достать. – Пендергаст оглянулся по сторонам, нашел лист бумаги и карандаш, чиркнул несколько строк и передал записку Манетти. – Если возникнут проблемы, пусть обратятся к начальнику лаборатории.
Манетти кивнул.
– А вы тем временем очистите зал от гостей. Выведите на улицу всех, кроме охраны и полиции.
– Будет сделано. – Манетти жестом подозвал одного из охранников, и они вместе вышли из диспетчерской.
– Вы больше ничем не сможете нам помочь, поэтому должны покинуть зал вместе с остальными.
Программисты тут же вскочили, готовые поскорее убраться из музея.
Наконец Пендергаст повернулся к д’Агосте.
– Винсент, у меня есть поручение для вас и капитана Хейворд. Спуститесь в метро и помогите ей найти «слабое место» в стене.
Д’Агоста обменялся взглядом с Лаурой.
– Хорошо.
– И вот еще что, Винсент. Насчет того кабеля, который вы перерезали… – Пендергаст показал на один из мониторов. – Диоген, похоже, спрятал в гробнице его дубликат. Пожалуйста, позаботьтесь об этом.
– Сделаем все возможное.
Д’Агоста и Хейворд вышли из комнаты. Пендергаст остался один.
Глава 59
– Это просто невероятно! – наклонившись к Норе, громко прошептал мэр.
Голографические грабители, разгромив погребальную камеру, направились к открытому саркофагу. Однако теперь они двигались менее уверенно, а некоторые буквально дрожали от страха. Наконец один из них решился заглянуть внутрь.
– Золото! – воскликнул самый смелый из разбойников. – Он сделан из чистого золота.
И тут снова зазвучал голос диктора:
«А сейчас наступает момент истины. Грабители смотрят в открытый саркофаг Сенефа и видят гроб, отлитый из чистого золота. Для древних египтян золото было не просто драгоценным металлом. Они считали его священным: ведь из всех известных им веществ только оно одно не меняло первоначального цвета, не тускнело и не подвергалось коррозии. Древние египтяне были уверены, что золото бессмертно и им покрыта кожа богов. Золотой гроб символизировал собой бессмертную сущность фараона, который воскресает в оболочке из чистого золота подобно богу солнца Ра, совершающему ежедневное путешествие по небу и освещающему золотым светом землю.
Все, что происходило до сих пор, было лишь прелюдией. Теперь же злоумышленники оказались в самом сердце гробницы».
После этих слов грабители установили над саркофагом самодельную деревянную треногу, оснащенную подъемным блоком, с помощью которой собирались поднять тяжелую золотую крышку. Двое из них залезли в саркофаг и обвязали гроб веревками. Затем с торжествующими воплями принялись тянуть, и через некоторое время золотая крышка приподнялась, ярко сверкнув в свете факелов. В толпе зрителей раздались изумленные возгласы.
Диктор продолжил повествование:
«Однако они не знали, что солнце уже село и душа Ба вот-вот вернется, чтобы, воссоединившись с мумией, оживить на ночь высохшие члены Сенефа».
Разыгрывавшаяся на глазах у трехсот зрителей драма близилась к кульминации. Нора, знавшая, что произойдет после возвращения Ба, постаралась собраться с духом.
