— Буш слушает.
— Привет, это я, — быстро произнес Майкл, судя по голосу, запыхавшийся.
— Что стряслось?
Тэл посмотрел на Буша, вопросительно изогнув брови. Буш быстро сменил тон.
— Вы опаздываете на пятнадцать минут.
Он не собирался сообщать Тэлу о своей дружбе с Майклом Сент-Пьером, нутром чувствуя, что тот каким-то образом вывернет этот факт и использует против него.
— Извини, надо было достать кое-что для Мэри.
— Как она? — довольно резко спросил Буш.
— Держится. Завтра начинается курс химиотерапии. — Наконец до Майкла дошло: — Ты не один?
— Да. — Теперь они были на равных. — Послушайте, вы должны прийти сюда. У нас назначена официальная встреча, на которой будет рассмотрен ход вашего возвращения к нормальной жизни. Не может быть и речи о том, чтобы ее пропустить.
— Я не хотел ставить тебя в затруднительное положение. — Помолчав, Майкл сказал: — Мне нужно отлучиться на несколько дней.
У Буша внутри все похолодело.
— На сколько именно?
— На неделю.
Буш боялся задавать этот вопрос, но работа есть работа.
— Зачем?
Майкл сидел у себя дома, прижимая плечом трубку к уху, и разглядывал планы Ватикана, разложенные на столе в гостиной.
— Это связано с оплатой лечения Мэри. Мне нужно будет выполнить кое-какие работы по установке систем безопасности.
Буш не купился на это объяснение. Дружба дружбой, но он понял, что Майкл его обманывает. Ну да ладно, правды он добьется, однако сначала надо будет избавиться от Тэла.
— Когда?
— Я должен вылетать сегодня вечером.
— Только после того, как мы встретимся.
Оба прекрасно знали, что без разрешения Буша Майкл не имеет права покидать территорию штата.
— Не знаю, смогу ли я выкроить время.
— Сможете.
Решительный тон Буша не оставил места для сомнений.
Он еще никогда не говорил так с Майклом. Тот понял, что Бушу нужны ответы и надо предоставить ему какое-то объяснение. Они встретятся, но правде придется подождать. Майкл не сомневался, что в данный момент правда отправит его прямиком за решетку.
* * *
Поль Буш и Майкл стояли у ограды бейсбольного поля детской лиги. Биты были больше игроков. Буш исполнял роль тренера; он обожал все виды спорта и собирался передать эту любовь своему сыну. Робби Буш играл у второй базы; застывший наготове, мальчик был полон решимости не пропустить мяч.
Буш и Майкл избегали смотреть друг на друга. Вместо этого они не отрывали взглядов от малышей на поле.
— Итак, куда ты направляешься?
— В Виргинию. В Фредериксберг.
— На семь дней?
— Точно.
Отбивающий встал в квадрате «дома». Все его трех с половиной футовое тельце приготовилось к удару. И хотя подающий не мог надеяться попасть в крошечную зону подачи
[6]
, это не имело значения: малыши старались отбить все, что летело в их сторону. Три подачи, три проброса, и первому отбивающему пришлось покинуть поле.
— Давай я отправлюсь вместе с тобой. У меня сейчас как раз появилось свободное время. Четыре руки выполнят работу вдвое быстрее.
— Да нет, все в порядке, работа в основном технического плана.
— Ты оставляешь Мэри в самое неподходящее время.
— Мне нужно выполнить условия сделки.
— И что это за сделка?
Майкл наконец посмотрел на Буша; недоговорки убивали обоих.
— Обычный деловой контракт.
Крошечный мальчуган отбил мяч к третьей базе. Игрок, стоявший у третьей базы, попытался сделать бросок, но у него не хватило силы. Бегущий рванул от первой базы ко второй. Худенький подающий подхватил мяч и перебросил его Робби, а тот, поймав мяч, устремился к базе. Они достигли ее одновременно с бегущим, но Робби, вытянув свою восемнадцатидюймовую ручку, забросил мяч в базу.
— Отлично сработано, Робби!
У мальчика рот растянулся до ушей. Когда место в «доме» занял следующий отбивающий, Буш, снова став серьезным, повернулся к Майклу.
— Где ты достал деньги на лечение Мэри?
Майкл не отрывал взгляда от поля.
— Мне их дал один из клиентов. — Он помолчал; ему было не по себе от того, что его загнали в угол. — Тот самый, из Виргинии.
— Кто?
Майкл пропустил вопрос мимо ушей.
— Он дал мне работу, а потом помог получить кредит.
— Помнится, ты говорил, что ни на какой кредит рассчитывать не можешь.
Разговор постепенно начинал превращаться в допрос.
— Ну, говорил.
— В таком случае, как же ты получил кредит?
— Этот человек пошел мне навстречу. — Повернувшись, Майкл посмотрел Бушу прямо в глаза. — Дал мне свое поручительство. Куда ты клонишь?
— Нет уж, Майкл, куда ты клонишь?
Майкл молча смотрел на друга; только это ему и оставалось. Он понимал, что, если так будет продолжаться дальше, он обязательно на чем-нибудь споткнется — может, это уже произошло. Ему необходимо сохранять предельное внимание. Девяносто девять процентов успеха в деле заключаются в том, чтобы не попасться, а сейчас Майкл боялся, что именно это и случится.
— Ты будешь навещать Мэри, пока я в отъезде?
— Ты же прекрасно знаешь, что буду, — отрезал Буш, начиная внутренне кипеть. Майкл прикрывался своей женой.
Майкл развернулся, собираясь уходить.
— Майкл… не вынуждай меня сделать то, что я обязан.
Ничего не ответив, Майкл сел в машину, завел двигатель и тронулся.
* * *
Майкл ехал по Мейпл-авеню. Вещей при нем почти не было: только сумка с летней одеждой и пухлый черный чемоданчик, в багаж ничего сдавать не надо. Инструменты и материалы он добудет в Италии; нет смысла вызывать у таможенников ненужные вопросы.
Перед самым отъездом Майкл попробовал связаться с Мэри, но она спала. Лекарства не только приглушали боль, но и вызывали постоянную сонливость. Хотя Майкл уже попрощался с Мэри, ему хотелось еще раз услышать ее голос перед тем, как он поднимется в воздух. Впервые после освобождения ему предстоит провести без жены всю ночь. У Майкла разрывалось сердце. Один раз ему уже пришлось расстаться с Мэри на три с половиной года, проведенных в тюрьме, и он поклялся, что больше этого никогда не произойдет. Однако сейчас бросает жену в самую трудную минуту. «Но эта работа совершенно другая, — напомнил он себе. — Я взялся за нее не ради личной выгоды и не для того, чтобы потешить самолюбие».
