Если отставить в сторону отрезанный по живому конец, в
остальном все нормально, правда, история эта, как всегда, нравится мне меньше
написанных ранее. Получился «кирпич» на восемьсот страниц, и писал я этот
«кирпич» чуть больше трех месяцев. Просто не верится.
И опять же, никаких накладок и неувязок. Да, конечно, мелкие
неточности есть, но их на удивление мало для столь большой книги. Не могу в это
поверить, но всякий раз, когда требуется вдохновение, нужная книга раз за разом
просто изливается из меня, пальцы словно сами бегают по клавиатуре. Как
«Куинканкс» Чарльза Паллисера
[125]
, с прекрасным, рычащем сленгом
семнадцатого столетия. «Мой простачок» в устах Гашера прозвучало совсем
неплохо. Во всяком случае, на мой взгляд. И как здорово, что удалось вернуть в
историю Джейка, да еще таким удачным ходом!
Меня тревожит только одно: что будет с Сюзанной Дин (которая
была Деттой/Одеттой). Она беременна, и мне страшно подумать, кто может быть
отцом ребенка. Какой-нибудь демон? Я так не думаю. Может, не придется искать
ответ на этот вопрос еще пару книг. В любом случая, по собственному опыту мне
известно: в длинной книге, если женщина беременеет и никто не знает, кто отец,
история продолжает раскручиваться. Не знаю почему, но благодаря беременности
сюжет всегда становится напряженнее! Впрочем, возможно, это и не имеет
значения. Сейчас я устал от Роланда и его ка-тета. Думаю, пройдет какое-то
время, прежде чем я к ним вернусь, хотя фэны будут выть из-за того, что книга
оборвалась на полуслове в поезде, уходящем из Луда. Попомните мои слова. Я рад,
что написал ее, и мне такая концовка представляется правильной. Во многом
«Бесплодные земли» — высшая точка моей «выдуманной жизни». Возможно эта книга
даже лучше «The Stand».
27 ноября 1991 г.
Помните, я говорил, что меня будут клясть из-за конца
«Бесплодных земель»? Посмотрите вот на это!
Ниже приведено письмо от Джона Т. Спайра, проживающего в г.
Лоренс, штат Канзас:
16.11.91 Дорогой мистер Кинг! Или мне следует отказаться от
традиционной вступительной фразы и написать «Дорогой говнюк»? Не могу поверить,
что я заплатил столь большие бабки за книгу «Бесплодные земли» о вашем СТРЕЛКЕ
издательства Доналда Гранта и получил такое! Название-то совершенно правильное,
потому что деньги я с тем же успехом мог просто выбросить
[126]
. Я хочу
сказать, что история нормальная, поймите меня правильно, более того, отличная,
но как вы могли так закончить ее? Это совсем не концовка, вы просто устали и
заявляете читателям: «Да ладно, какого хрена, нет нужды напрягаться и писать
концовку, эти недоумки, которые покупают мои книги, схавают все, что им ни
кинь». Я собирался послать книгу вам вместе с письмом, но решил оставить у
себя, потому что понравились иллюстрации (особенно Ыш). Но сама книга — обман.
Вы знаете, что такое обман, мистер Кинг? А обманщик — это вы. Искреннее ваш в критике,
Джон Т. Спайр Лоренс, штат Канзас".
23 марта 1992 г.
А вот это письмо меня просто убило.
Письмо от миссис Коретты Вил, проживающей в г. Стоув, штат
Вермонт:
"6 марта 1992 г.
Дорогой Стивен Кинг!
Я не знаю, получите ли вы мое письмо, но хотя бы могу на это
надеяться. Я прочитала большинство ваших книг, и все они мне очень понравились.
Я — 76-летняя бабушка из соседнего с вашим штата Вермонт, и мне особенно
нравятся ваши истории о Темной Башне. А теперь к делу. В прошлом месяце я
проходила онкологическое обследование в центральной больнице Массачусетса и мне
сказали, что обнаруженная у меня в мозгу опухоль в мозгу, скорее всего,
злокачественная (поначалу они успокаивали меня: «Не волнуйтесь, Коретта, она
доброкачественная»). Я знаю, вы должны делать то, что должны делать, и
«следовать своей музе», но мне говорят, что я смогу считать себя счастливой,
если доживу до 4 июля
[127]
этого года. Полагаю, я прочитала мою последнюю
«Темную Башню». Вот я и подумала, а не можете ли вы сказать, как закончится эта
история, по крайней мере, удастся ли Роланду и его ка-тету дойти до Темной
Башни? И что они там найдут? Обещаю, что не скажу об этом ни единой душе, а вы
сможете осчастливить умирающую женщину.
Искренне ваша,
Коретта Вил
Стоув, Вермонт".
Я чувствую себя полным дерьмом, когда думаю о том, сколь
беспечно обошелся с концовкой «Бесплодных земель». Мне нужно ответить на письмо
Коретты Вил, а я не знаю, что писать. Смогу я убедить ее, что о завершении
похода Роланда знаю не больше, чем она? Сомневаюсь, и однако, «это истина», как
написал Джейк в выпускном сочинении. И о том, что находится внутри этой
чертовой Башни я знаю не больше… ну, чем знает Ыш! Я даже не знал, что она
стоит на поле из роз, пока эти слова не слетели с моих пальцев и не показались
на экране моего новенького компьютера «Макинтош»! Коретта это проглотит? Что
она ответит, если я скажу ей: «Кори, послушайте, ветер дует и история движется.
Потом ветер стихает, и мне остается только ждать, так же, как и вам».
Они думают, что я командую парадом, они все, начиная от
самого умного критика до последнего читателя, который едва складывает слоги в
слова. И напрасно.
Потому что рулю не я.
22 сентября 1992 г.
Грантовское издан??е «Бесплодных земель» распродано, хорошо
расходится и издание в обложке. Мне следует радоваться, и, полагаю, я радуюсь,
но по-прежнему получаю тонны писем насчет обрубленной концовки. Их авторов
можно разделить на три основные категории: кто просто злится, кто хочет знать,
когда выйдет следующая книга цикла, и кто злится и при этом хочет знать, когда
выйдет следующая книга цикла.
Но я в зоне штиля. Ветер не дует. Во всяком случае, пока.
Тем временем у меня возникла идея романа о женщине, которая
покупает картину в магазине-ломбарде и проваливается в нее. Эй, а может, она
провалится в Срединный мир и там встретит Роланда!
9 июля 1994 г.
После того, как я бросил пить, мы с Тэбби практически
перестали ссориться, но сегодня утром схлестнулись по полной программе.
Произошло это, само собой, в нашем доме в Лоувелле, я как раз собирался на
утреннюю прогулку, а она показала мне сегодняшний номер «Льюистон сан». В ней
речь шла о том, что какой-то водитель задавил насмерть жителя Стоунэма, Чарльза
«Чипа» Маккосленда, когда тот шел вдоль шоссе 7, и скрылся с места
преступления. Я, разумеется, тоже хожу вдоль этого шоссе, и Тэбби пыталась
убедить меня не покидать Тэтлбек-лейн, а я пытался убедить ее, что, как и любой
другой человек, имею полное право пользоваться шоссе 7 (и, клянусь Богом, по
асфальту я прохожу максимум полмили). Наконец, она попросила меня хотя бы не
гулять по Слэб-Сити-Хилл, где повороты следуют один за другим, расстояния
прямой видимости маленькие и пешеходу некуда деваться, если автомобиль по
какой-то причине съедет с проезжей части на обочину. Я сказал, что подумаю об
этом (если б мы продолжали говорить, я бы не вышел из дома до полудня), но, по
правде говоря, не собираюсь из-за этих страхов как-то менять свою жизнь. Кроме
того, мне представляется, что благодаря этому бедолаге из Стоунхэма, мои шансы
угодить под автомобиль во время прогулки снизились до одного на миллион. Я
сказал об этом Тэбби, а она ответила: «Твои шансы добиться успеха в
писательстве были еще меньше. Ты сам об этом говорил».
