И он подумал, что смерть не страшна. Да, для Роланда потеря
мальчика обернется разбитым сердцем… однако он продолжит свой путь. Роланд
будет идти, пока будет стоять Темная Башня.
Джейк поднял голову.
— Она сказала: «Помните борьбу».
— Сюзанна?
— Да. Она встала у руля. Миа ей позволила. Песня тронула
Миа. Она заплакала.
— Ты так говоришь?
— Да. Миа, ничья дочь, мать одного. И пока Миа отвлеклась…
пока ее глаза ослепли от слез…
Джейк огляделся. Огляделся и Ыш, скорее всего, ничего не
искал, лишь копировал движения своего любимого Эйка. Каллагэну вспомнился тот
вечер в Павильоне. Огни. Ыш, вставший на задние лапы и поклонившийся местных
жителям. Поющая Сюзанна. Огни. Танцы. Роланд, танцующий каммалу в огнях,
разноцветных огнях. Роланд, танцующий в белизне. Всегда Роланд; и в конце,
когда остальные падут, убитые один за другим в этой кровавой бойне, Роланд
останется.
«Я могу с этим жить, — подумал Каллагэн. — И с готов с этим
умереть».
— Она что-то оставила, но этого нет, — голос Джейка
переполняла печаль, он чуть не плакал. — Кто-то это нашел… может, гитарист
видел, как она что-то бросила и подобрал… Этот гребаный город! Все всё крадут!
Черт, дерьмо!
— Пошли.
Бледное, усталое, испуганное лицо Джейка повернулось к
Каллагэну.
— Она что-то оставила для нас, что-то нам нужное! Неужели ты
не понимаешь, сколь ничтожны наши шансы?
— Понимаю. Если ты хочешь дать задний ход, Джейк, сейчас
самое время.
Мальчик покачал головой, без тени сомнения, без малейшей
задержки, и Каллагэн почувствовал, что может им гордиться.
— Пошли, отец, — сказал он.
16
На углу Лексингтон-авеню и Шестьдесят первой они вновь
остановились. Каллагэн увидел зеленый навес и кивнул. На навесе красовался
поросенок, блаженно улыбающийся, несмотря на то, что его зажарили до
ярко-красного цвета. Поверх поросенка тянулась надпись «ДИКСИ-ПИГ». У тротуара
выстроились пять длинных черных лимузинов. Их габаритные огни чуть размыто
светились желтым в темноте. И Каллагэн только тут понял, что Авеню затянуло
туманом.
— Вот, — Джейк протянул ему «ругер». Мальчик порылся в
карманах и обеими руками выгреб патроны. Они тускло блестели под оранжевым
светом уличных фонарей. — Положи их в нагрудный карман, отец. Так до них легче
добраться, понимаешь?
Каллагэн кивнул.
— Раньше не стрелял из пистолета?
— Нет, — ответил Каллагэн. — А ты бросал тарелки?
Губы Джейка разошлись в улыбке.
— Бенни Слайтман и я как-то раз взяли с десяток
тренировочных тарелок и устроили соревнование на берегу реки. У него получалось
не очень, но…
— Позволь догадаться. А у тебя, как надо.
Джейк пожал плечами, потом кивнул. У него не было слов,
чтобы объяснить, как хорошо ложилась тарелка ему в руку, как становилась ее
продолжением. Но, возможно, ему не надо было ничему учиться. И умение бросать
орису было врожденным. Как у Сюзанны. Ее броски Каллагэн видел собственными
глазами.
— Хорошо, каков наш план? — спросил Каллагэн. Теперь, приняв
решение идти до конца, он еще сильнее, чем раньше, хотел, чтобы мальчик взял
командование на себя. Джейк, в конце концов, был стрелком.
Мальчик покачал головой.
— Нет никакого плана, да и откуда? Я иду первым, ты — следом
за мной. Как только мы входим в дверь, сразу разделяемся. В любой момент, пока
будет такая возможность, между нами должно быть десять футов, ты понимаешь,
отец? Тогда независимо от того, как много их будет и как близко они подберутся
к нам, ни одному из них не удастся одновременно уложить нас обоих.
Каллагэн понял, что этот урок Джейк получил от Роланда.
Кивнул.
— Я попытаюсь идти следом за ней, используя прикосновения,
Ыш — по запаху. Иди с нами. Стреляй в каждого, кто напрашивается на пулю, и без
малейшего колебания, ты понимаешь?
— Ага.
— Если ты убьешь кого-то или что-то и оружие покажется тебе
полезным, возьми его. Но только в том случае, если сможешь взять на ходу. Мы
должны двигаться. Мы должны убивать. Мы должны быть безжалостными. Ты можешь
кричать?
Каллагэн задумался, потом кивнул.
— Кричи на них, — продолжил Джейк. — Я тоже буду кричать. И
двигаться. Может, бегом, скорее, быстрым шагом. Постарайся, чтобы всякий раз,
посмотрев направо, я видел левую половину твоего лица.
— Ты будешь ее видеть, — заверил его Каллагэн, подумав: «По
крайней мере, до того момента, как кто-то из них уложит меня». — После того,
как мы выведем ее отсюда, я стану стрелком, Джейк?
Мальчик ответил волчьей улыбкой, все страхи и сомнения он
уже отбросил.
— Кхеф, ка и ка-тет, — отчеканил он. — Смотри, загорелась
табличка «Идите». Давай перейдем улицу.
17
Водительское сидение первого лимузина пустовало. За рулем
второго сидел мужчина в фуражке и униформе, но отцу Каллагэну показалось, что
он спит. Еще один мужчина в фуражке и униформе привалился к борту третьего со
стороны тротуара. Огонек сигареты совершал возвратно-поступательные движения от
уголка рту вниз к бедру. Он смотрел в их сторону, но без особого интереса. А
что, собственного, могло его заинтересовать? Мужчина, почти старик, мальчик,
почти подросток, лохматая собака. Большое дело.
Перейдя Шестьдесят первую улицу, Каллагэн увидел лист белой
бумаги на хромированном стенде, выставленном у дверей ресторана:
«ЗАКРЫТО НА СПЕЦИАЛЬНОЕ МЕРОПРИЯТИЕ»
И как называлось мероприятие, которое проводилось в этот
вечер в «Дикси-Пиг», задался вопросом Каллагэн. Смотрины младенца? Вечеринка по
случаю дня рождения?
— Как насчет Ыша? — шепотом спросил Каллагэн.
— Ыш остается со мной.
Только четыре слова, но они убедили Каллагэна: Джейк
понимает, на что идет. Этому вечеру предстояло стать последним в их жизни.
Каллагэн не знал, удастся ли им выйти из «Дикси-Пиг», покрыв себя славой, но он
точно знал, куда они выйдут, все трое. От пустоши в конце тропы их теперь
отделял один-единственный поворот; и они собирались пройти его вместе, грудь в
грудь. И хотя Каллагэн не хотел умирать, особенно теперь, когда ему так легко
дышалось, а глаза видели все ясно и отчетливо, он отдавал себе отчет в том, что
все могло сложиться куда как хуже. А так Черный Тринадцатый удалось упрятать в
еще одно укромное темное место, где он будет спать глубоким сном, а если Роланд
действительно сумеет выжить, независимо от того, проиграют они эту битву или
победят, тогда он найдет возможность отыскать шар и избавится от него, если
сочтет нужным. А пока…
