Угу. А ты – нарваться.
– Сегодня тебе эти опасения не помешали.
– Ты все равно мне обещала первую Печать. Днем раньше, днем позже – неужели есть разница?
Для меня – была. Я тихо надеялась, что «днем позже» растянется в «неделей позже», а там и до года дойдем. Нет-с. Вывернуться не удалось. Но хоть…
– То есть первая Печать поставлена?
– Разве ты не почувствовала?
Я помотала головой.
– Это другое. Совсем другое. Я помню, как в тот раз все было. Намного спокойнее.
Мечислав расплылся в широкой улыбке.
– В тот раз у нас был просто поцелуй. Мы не пошли дальше.
– А в этот раз мы могли хоть неделю сексом заниматься! – разозлилась я. Вот самомнение. Он что, полагает, я из-за его сексуальных способностей окончательно голову потеряла? Ну ладно. Немного потеряла. Но найти ее всегда можно… наверное. – Дело не в сексе. А в том, как все происходило между нами. Это не совсем отметка хозяина, это что-то новое… ты сказал, что чувствуешь себя живым?
Мечислав ненадолго задумался.
– Да. Думаю, я даже смогу не спать днем.
– И для этого меня не понадобилось выпить насухо, – процедила я. Вышло особенно едко, потому что я как раз начала распутывать волосы. И когда они завились в такой колтун? Расческа врезалась в него и, кажется, застряла. Может, мне налысо побриться? А что, оставлю на макушке гребень и буду говорить всем, что я – ирокез на тропе войны. А перья позаимствую на родной кафедре. А то лежат в шкафу, пыль собирают…
– Дай сюда расческу, пушистик, – Мечислав отобрал у меня орудие пытки и принялся сам расчесывать мои лохмы, начиная с кончиков. – Так ты лысой останешься.
– Еще ты меня ухаживать за волосами не учил, – окрысилась я.
– Чтобы волосы так не путались, их надо после мытья ополаскивать лимонным соком. Чуть кислым раствором, примерно пол-лимона на ведро воды, – наставительно поведал вампир. – Что у тебя с шеей?
С шеей было всё. Два аккуратные дырочки на сонной артерии. Кровь уже не текла, но в остальном – печально.
– И как я это замаскирую? Скажу, что меня вилкой ткнули? Антиквартной?
– Антикварной.
– Сама знаю. Неважно.
– Я распоряжусь. У Тани в магазине есть платья подходящего фасона, с высоким воротом.
– Это летом?
– В них и летом будет не жарко. Доверься моему вкусу.
– Шнурки поглажу…
– Юля, когда ты только повзрослеешь?
– Лет через семьсот.
Вампир вздохнул и вручил мне расческу и заколки.
– Ты не хочешь остаться здесь?
– Нет. Мне еще надо будет пообщаться с Рокиным. А ИПФ лучше на это место не наводить. Вообще у меня на завтра насыщенная программа.
– К вечеру обязательно будь свободна. Иван Тульский прилетает следующей ночью.
– Тьфу.
И тут я вспомнила еще одно.
– Рамирес! Он же хочет со мной пообщаться! И обещал ждать внизу!
– Черт! – не сдержался вампир. – Проигнорировать приглашение нельзя. А ты сможешь сейчас с ним поговорить?
– А что, есть выбор?
– Есть. Либо поговорить здесь, либо – в клубе.
– Лучше в клубе. Там он мне точно голову не оторвет.
– Что ж… я буду рядом. Если что-то пойдет не так, тебе стоит только поднять руку.
– Очень успокаивает. А выпить нету?
– Пьяную я тебя разговаривать с Рамиресом не пущу.
– А трезвая я сама не пойду. У меня сейчас голова дурная. Кстати, благодаря тебе.
Вампир расплылся в очень мужской улыбке. Самодовольный свин.
– Ладно. Бокал красного вина. Договорились?
Я выпила – и пошла на дело.
Мечислав проводил меня до зала-ресторана. Рамирес сидел за угловым столиком в полном одиночестве и разглядывал единственную розу, стоящую перед ним в высокой вазе матового стекла. Как только бедняжка не облетела…
Надо сказать, вкус у оформителя был. В «Трех шестерках» было несколько залов, не сообщающихся между собой. Дискотека, бар, игровые залы – две штуки, вот этот ресторан… было и что-то еще, наверное…
Но если дискотека и бар были рассчитаны на молодежь, то ресторан – на категорию людей постарше, которым хочется просто прийти поужинать с кем-то в интимной обстановке.
И такая атмосфера здесь была создана. Стены обклеены чем-то под малахит, наверное, пленкой типа «самоклейка», высокий потолок с лепниной, темно-зеленые портьеры до пола с золотыми кистями. Матовая бронза светильников, бело-зеленые скатерти, вазы из матового хрусталя с цветами – розы, лилии и белые или зеленые орхидеи…
Пока я шла, у меня было тридцать секунд на решение. Что делать?
То есть – как разговаривать с Рамиресом. А, как ни разговаривай, все равно один результат будет. Ему сколько лет? Тысяча? Больше? Меньше? А мне? Он все это время живет в вампирском гадюшнике. А я даже в институт не так давно поступила. Нет, я допускаю, что в институтах гадюшник не хуже вампирского, но меня это пока не затрагивает. И навыков серпентолога у меня нет.
Ну и стоит ли выяснять, кто из нас умнее? Ответ и так ясен. Рамирес меня просто под орех разделает. А значит, мне остается только принять это.
Нет, это не моя натура… А вот это… идея пришла мгновенно. Натура? А натуру и поменять можно! И списать все на буйство гормонов!
Спасибо Шурочке – Ларисе Голубкиной. Я всегда обожала «Гусарскую балладу».
Я плюхнулась рядом с Рамиресом и восторженно вылупила глаза.
– Ой! Извините, что я опоздала! Я знаю, вы не любите опозданцев! Или опоздунов?! Как правильно, вы не знаете?! Ой! Да что это я! Русский язык ведь для вас не родной!
Рамирес прищурился.
– Во что вы играете, Юля?
– Больше всего я люблю играть в «Морской бой»! – поделилась я. – А вам нравится?! Но я никогда не угадываю ни Е2, ни Е4! Зато мне должно повезти в любви!
– И повезло?
Вампир явно не мог определиться, как со мной разговаривать. То я была умной, а теперь на глазах превращалась в абсолютную идиотку.
– Ой, конечно, да! – взвизгнула я так, что парочка через два столика от нас подпрыгнула от неожиданности. – Мечислав – он же такой, такой…
На лице Рамиреса появилось выражение, которое я расшифровала короткой фразой «диагноз ясен». Не я первая, не я последняя… И все же вампир решил уколоть.
– А Даниэль? Вы его уже забыли?
И тут мне в глаз попала ресница.
Я взвыла. Мерзкий волосок как-то еще и кольнул в самое глазное яблоко. И у меня моментально потекли слезы. Рамирес растерялся. Как и большинство мужчин, когда женщина рядом начинает равняться на Амазонку. Не на воительницу, а на речку. Сопли тут же объявились в комплекте. Если кому-то хоть раз в глаз попадала ресница – вы меня поймете. Проклятая шерстинка! Вылавливать я ее не решалась, это поломало бы всю игру, но кололась она все острее и больнее, и я разревелась уже в голос. Женщина я, или уже где?! И потом, ошеломленное лицо Рамиреса стоило того!
