Клара зашипела, но отпустила мою шею. И я воспользовалась своим лучшим оружием – языком. Зачем бить врагу морду? Уболтай его до полусмерти, и все тут! Сам загнется!
– У тебя двадцать секунд. Потом окно схлопнется, и вы уже никогда друг друга не найдете.
– Будь ты проклята! – выдохнула Клара. Окно дрогнуло и начало закрываться. Силуэт Диего заколебался, как картинка в старом телевизоре.
Лисица отшвырнула меня в сторону, прямо на ближайшую сосну, и одним звериным прыжком метнулась к окну. Схватилась за руку своего вампира – и в следующий миг оказалась там, внутри.
Окно уменьшилось до размеров крупной книги. И только поэтому я увидела, как Клара вдруг изогнулась и страшно закричала. И спустя секунду так же закричал Диего.
Боль исказила его лицо, и окно захлопнулось окончательно.
Ветер утих. Деревья возмущенно шумели, как бы говоря: «Ну осторожнее же надо!»
Я встала с травы, потерла синяки и шишки…
– Что обычно в таких случаях говорят положительные герои в дешевом американском кино? – спросила я у леса. Деревья опять зашелестели ветками, но уже как-то иронично. Я хмыкнула. – Да, знаю. Вы это смотреть не станете. Полагаю, надо так. Хорошо, что в реальном мире у меня не будет синяков. Хотя нет. Это слишком прозаично. А если так? Полагаю, что они получили по заслугам, где бы ни находились! Хотя нет. Это слишком злорадно. Вот! – Меня осенила удачная идея. – Добро обязательно победит зло! Потому как оно всегда побеждает! И вообще, что это за добро, которое даже злу напинать неспособно?! Спасибо вам за помощь!
Мне на голову мягко упала здоровущая шишка.
– Ага, поняла. В следующий раз буду думать этим местом, а не противоположным. Честно.
Вторая шишка каким-то образом стукнула меня по затылку. Ну если это был не подзатыльник…
– Поняла. Исправлюсь. А можно мне теперь домой? А то у меня там вампир, наверное, ногти на ногах обгрыз от волнения…
Домой было можно.
* * *
Мечислав стоял позади меня. Пальцы вампира сильно, до синяков, давили мне на виски… эй, а полегче нельзя? Я огляделась. Мы остались в комнате совершенно одни. Видимо, все остальные разумно вышли. Жаль, меня с собой не взяли. Знаете, находиться в одной комнате с голодным, хищным и вполне половозрелым вампиром – это… опасно. Хорошо, если просто покусает. А если и… того?!
– Эй, это что, испанские пытки? Я так не играю!
– Юля! – взорвался вампир. – Где ты там шляешься?! Я не то что пройти – даже позвать тебя не могу! Ори, не ори, как ночью в лесу – никто не услышит! Что происходит?!
Я как раз обнаружила, что так и держу за руку Клару, и брезгливо разжала пальцы. Мертвая кисть шлепнулась на кровать. А я развернулась и вытерла руку об рубашку Мечислава.
– Хватит на меня тут орать! И вообще, я хочу домой! Молока с медом! И баиньки!
– А березовой каши ты не желаешь? Ведро?! – прошипел Мечислав.
– Только после вас, – я выбралась из кресла и попятилась к дверям.
Вампир медленно наступал на меня, сверкая злющими глазами.
– Кудряшка, или ты меня туда проведешь, или я за себя не ручаюсь! Ты неделю на попу не сядешь!
– Садист! Извращенец! Розгоносец!
– Кто?!
– Гад клыкастый! – взвизгнула я, пускаясь наутек.
Полагаю, подданные были шокированы, увидев, как по коридорам потайного убежища вампиров носится взлохмаченный фамилиар с хохотом и воплями:
– Это извращение! Я буду жаловаться властям! Это не наш метод! Вы тут все не коммунисты! В то время как наши корабли бороздят просторы Большого театра…
А за ним (то есть мной) несется такой же возмущенный вампир, на ходу пытаясь расстегнуть штаны и вытянуть из них ремень. Или хотя бы от чего-нибудь оторвать подходящее оружие труда.
– Я тебе покажу коммунизм! Ты у меня на своей шкуре узнаешь разницу между извращением и воспитанием!
Но бегаю я быстро, а ору громко. Поэтому Мечислав остановился у лестницы, ведущей наверх, под ошалелыми взглядами дюжины вампиров и примерно десятка оборотней. Я вылетела в собственно здание клуба и показала ему язык.
– Что, съел, да?
Мечислав вздохнул, кое-как застегнул штаны и вслед за мной вылез в подсобку.
– Юля, еще раз ты так сделаешь – я тебя точно выдеру. Кажется, пронесло. Ну не гад ли?! Угрожать хрупкой нежной девушке!
– А теперь расскажи мне, что с Кларой.
– Она ушла. Полагаю, больше мы даже с ее призраком не встретимся.
– Это хорошо. А теперь по порядку. И не вздумай врать.
Я закатила глаза.
– Вначале было слово. И это слово было: «Какая сволочь выкрутила солнце». Потом Бог увидел, что сам по пьянке вытащил все пробки, и ввернул их обратно. Так появились звезды. А потом он посмотрел на землю, понял, что натворил, и сказал: «Больше я у демиургов самогон не покупаю».
– Юля!
– Ну ты же сам хотел по порядку.
Мечислав закатил красивые и невероятно зеленые глаза.
– Ну почему у всех вампиров нормальные фамилиары?! А мне досталась ты?!
– Грешить надо было меньше. Прелюбодеяние, сын мой…
– Тьфу!
Эпилог
Мечислав уже пять дней ходит грустный. Совет вампиров звонил и пообещал прислать комиссию по расследованиям всей ситуации с Рамиресом и Иваном Тульским. Во главе с Альфонсо да Силва. И Мечислав нервничает. Их же принимать надо, размещать, кормить, удовлетворять, а старые вампиры обладают… своеобразными вкусами. Такими, что ребята из Дахау и Освенцима позавидовали бы и принеслись перенимать их опыт.
Радости не прибавляет и неусыпное внимание ко мне ИПФ. Рокин звонит чуть ли не через день и то приглашает на лекции, то завозит какую-нибудь литературу по аурам. Он делает вид, что ничего не было, но я не поддаюсь. Не знаю, чего они от меня хотят, но жаждут этого явно на добровольной основе. Наверное, после силовой проверки они поняли, что подчинить меня не удастся, и теперь пытаются помириться.
Неубедительно?
Согласна. Но чего они от меня все же хотят?
Отец Алексий помер через неделю после нашей «дружеской встречи». Я не удивилась. Уже выходя тогда из церкви, я знала, что он не жилец.
А нечего обижать маленькую беззащитную меня! В гневе я смешна… ой! То есть страшна! Бойтесь! Не получается? А зря. Нет ничего страшнее обезьяны с гранатой.
Обвинения в убийстве священника мне не предъявляли, а могли бы. Сфабриковать дело в наше время – вопрос минуты. Но ИПФовцы изо всех сил демонстрируют свое миролюбие.
Это хорошо, но настораживает. Слишком мощная организация, чтобы я могла долгое время балансировать между ними и вампирами. Рано или поздно мне придется определяться. Дед посмеивается и говорит, что так и взрослеют. А мне давно пора это сделать. И вообще, кто пытается идти по двум расходящимся доскам, падает носом на третьем шаге. А уж ИПФ и вампиры вообще перпендикулярны друг другу.
