Пробудившись, он собрался с мыслями, припомнил все, что они с сэром Джоном проделали накануне, и его удивило, что англичанин, вернувшись в замок, не разбудил его.
Юноша наспех оделся и, рискуя нарушить сладкий сон своего друга, подошел к его комнате и постучал в дверь.
Сэр Джон не отозвался.
Ролан постучал погромче.
Все то же безмолвие.
До сих пор Роланом владело только любопытство, но теперь к удивлению стала примешиваться легкая тревога.
Ключ торчал в скважине, офицер открыл дверь и мигом оглядел комнату.
Сэра Джона там не было, он домой не вернулся.
Постель была не разобрана.
Что же случилось?
Нельзя было терять ни одной секунды, и легко догадаться, что, от природы решительный, Ролан сразу же начал действовать.
Добежав до своей комнаты, он живо докончил туалет, привесил к поясу охотничий нож, вскинул на плечо ружье и вышел.
В доме еще спали, но горничная уже встала.
Ролан повстречал ее, спускаясь с лестницы.
— Скажите госпоже де Монтревель, — обратился он к девушке, — что мне вздумалось пройтись с ружьем по Сейонскому лесу. Пусть не беспокоятся, если мы с сэром Джоном опоздаем к завтраку.
И быстрыми шагами он вышел из замка.
Десять минут спустя Ролан уже стоял у окна часовни, где накануне, в одиннадцать вечера, он покинул лорда Тенли.
Он прислушался: из здания не доносилось ни малейшего шума, но в окружавшем его лесу обостренный слух охотника улавливал множество звуков, какие ранним утром издают птицы и звери.
Ролан без труда вскарабкался по стене, влез в окно и, пробежав через ризницу, устремился на клирос. С первого же взгляда он убедился, что не только на клиросе, но и во всем нефе часовни не было ни души.
Уж не проделал ли англичанин, следуя за привидением, тот же путь, что и он, только в обратном направлении?
Это было весьма вероятно.
Офицер быстро обогнул алтарь, направляясь к решетке, замыкающей вход в подземелье: она была отворена.
Он двинулся по подземному кладбищу.
В густом мраке ничего нельзя было разглядеть. Три раза он громко позвал сэра Джона, но ответа не последовало.
Добравшись до второй решетки, он обнаружил, что она также открыта.
Ролан двинулся дальше по сводчатому подземному ходу.
Не снимая с плеча ружье, которым нельзя было пользоваться в темноте, он зажал в руке охотничий нож и пробирался ощупью все дальше, никого не встречая на пути.
Темнота все сгущалась, и это означало, что входная плита цитерны задвинута.
Он стал подниматься по ступеням, пока не уперся головой во входную плиту; когда он нажал на нее, она повернулась.
Ролан увидел свет и поспешил выбраться из цитерны.
Дверь, открывавшаяся во фруктовый сад, была распахнута. Ролан сделал несколько шагов по саду и вошел в коридор, на другом конце которого он стрелял в привидение.
По коридору он добрался до трапезной: она была пуста.
Как и в зловещем подземелье, Ролан трижды окликнул сэра Джона.
Лишь эхо отвечало глухим бормотаньем; казалось, его удивил человеческий голос, от которого оно давно уже отвыкло.
По всему было видно, что сэр Джон сюда не приходил; оставалось только вернуться назад.
Ролан снова проделал тот же путь и вскоре очутился на клиросе часовни. Здесь должен был провести ночь сэр Джон, здесь и следовало искать его следы.
Молодой человек пошел вдоль клироса.
Внезапно у него вырвался крик.
Он увидел у своих ног, на плитах клироса, широко расплывшееся кровавое пятно.
Шагах в четырех от первого пятна на мраморе виднелось второе, столь же широкое и свежее: казалось, оно составляло пару с первым.
Одно из пятен темнело справа, а другое слева от пьедестала, на котором, как мы упоминали, прежде находилось изображение венчавшего аналой орла; здесь милорд решил обосноваться на ночь.
Ролан бросился к пьедесталу — пьедестал был залит кровью!
Очевидно, тут и разыгралась драма.
Судя по кровавым следам, она была ужасной!
Как охотник и солдат Ролан был опытным следопытом.
По количеству крови он мог определить, кто ее потерял, убитый или раненый.
Этой ночью здесь были убиты или ранены трое.
Что же можно было предположить?
По-видимому, справа и слева пролилась кровь противников сэра Джона.
Вероятно, пьедестал обагрила его кровь.
На него напали с двух сторон, и, выстрелив из двух пистолетов, он убил или ранил двоих.
Так появились два кровавые пятна на плитах.
Когда на него напали, он стоял у пьедестала, где виднелась его кровь. За несколько секунд Ролан так отчетливо представил себе картину, о которой мы только что рассказали, как если бы схватка разыгралась у него на глазах.
Но что сделали с телами тех двоих и с телом сэра Джона?
Судьба противников англичанина Ролану была достаточно безразлична.
Но он жаждал узнать, что стало с его другом.
От пьедестала до наружной двери тянулся кровавый след.
Значит, сэра Джона вынесли из часовни.
Ролан рванул массивную дверь — она была заперта только на задвижку и сразу же отворилась.
За порогом он снова обнаружил брызги крови; по измятому кустарнику он мог определить, куда направлялись люди, что несли тела.
Их путь был отмечен сломанными ветками и примятой травой. Ролан пошел по этим следам и выбрался на опушку леса, вдоль которой тянулась дорога из Пон-д'Эна в Бурк.
Тут следы кончились. Должно быть, сэр Джон, живой или мертвый, лежал в придорожной канаве.
Какой-то мужчина шагал по дороге, удаляясь от замка Черных Ключей. Ролан направился к нему.
— Скажите, вы ничего не видели на дороге? Вы никого не повстречали? — спросил он.
— Как же, — ответил мужчина, — я видел двух крестьян, они несли человека на носилках.
— О! — воскликнул Ролан. — И человек был живой?
— Он был страсть какой бледный, лежал неподвижно, как покойник.
— А кровь сочилась из ран?
— Я видел капли крови на дороге.
— В таком случае он жив! Ролан вынул из кармана золотой.
— Вот тебе луидор, — сказал он. — Живо беги в Бурк, к доктору Милье. Скажи ему, чтобы он сел на коня и во весь опор мчался к замку Черных Ключей. Добавишь, что там человек при смерти.
