— Почему это плохое место? То есть, как ты узнал это?
Волк тяжело опустился на табуретку, сбросив на пол новую
одежду, и раскрыл лежащую на кровати книгу. Это была Библия в голубом
переплете. Там же лежали две брошюры — «Дорога к вечному блаженству» и «Бог
любит вас».
— Волк знает. И ты тоже знаешь. — Волк посмотрел на него,
потом перевел взгляд на книгу в руках и начал перелистывать страницы. Джек
подумал, что это первая книга, которую видит Волк.
— Белый человек, — еле слышно прошептал Волк.
— Белый человек?
Волк взял в руки одну из брошюр; она раскрылась — следом за
названием в ней помещалась фотография Солнечного Гарднера, человека,
посвятившего свою жизнь служению Богу.
— Он, — сказал Волк. — Белый убийца, Джек. С кнутом. Это —
одно из его мест. Волк не должен находиться в его месте. Джек Сойер тоже не
должен. Никогда. Мы должны выбраться отсюда, Джеки.
— Мы выберемся, — ответил Джек. — Я обещаю тебе. Не сегодня,
не завтра — но скоро!
Волк печально вздохнул.
— Скоро…
«Скоро», — пообещал он, и Волк поверил ему. Волк был
полностью деморализован. Джек не знал, видел ли Волк Осмонда в Территориях — но
он наверняка слышал о нем. Репутация Осмонда в Территориях среди членов семьи
Волка была еще хуже, чем Моргана. Но, хотя Волк и Джек узнали в преподобном
Гарднере Осмонда, Гарднер не узнал их, и за этим крылись две причины. Или
Гарднер издевался над ними, или же он был Двойником, как мать Джека, — то есть
был связан с Территориями, но не осознавал этой связи.
И если Джек думает правильно, то им, возможно, удастся
спастись. Во всяком случае, пока у них есть время подумать и решить.
Джек одел новую одежду. Черные башмаки, казалось, весили
несколько фунтов и подходили на любую ногу. Ему с трудом удалось заставить
Волка переодеться. Потом они лежали. Джек слышал, что Волк начал засыпать.
Вскоре и его сморила дремота. Засыпая, он думал о маме: она где-то там, в
темноте, зовет его, зовет, зовет…
22. Проповедь
В пять часов дня зазвенел электрический звонок. Волк
подскочил с кровати, разбудив спящего рядом Джека.
Через пятнадцать секунд звонок умолк.
Волк забился в угол, сжавшись в комок.
— Плохое место, Джек, — стонал он. — Отвратительное место!
Нужно выбраться отсюда! ВО ИМЯ ГОСПОДА!
Стук в стену.
— Закрой свою пасть!
С другой стороны раздался хохот, напоминающий лошадиное
ржание.
— Сейчас ваши души очистятся, друзья!
Хохот зазвучал вновь.
— Плохо, Джек! Волк! Джейсон! Плохо! Плохо, плохо…
Джек услышал грохот открывающихся дверей и топот башмаков.
Он подошел к Волку. Им овладела непреодолимая усталость.
— Волк! — сказал он. — Волк, прекрати…
— Не могу, Джеки, — стонал Волк, обхватив голову руками.
— Ты должен, Волк. Сейчас мы войдем в холл.
— Не могу, Джеки, — причитал Волк, — Это плохое место,
плохие запахи…
Из холла раздался чей-то голос — Джеку показалось, что это
Гек Баст:
— Выходите к службе!
— Выходите к службе! — присоединился к нему еще чей-то
голос, и они слились в дуэт:
«Выходите к службе! Выходите к службе!..»
— Если мы хотим выбраться отсюда, Волк, не стоит сердить их.
Через минуту дверь распахнется, и за ней будет стоять Баст,
или Сонни… а может быть и оба. Будет лучше, если Джек и Волк не станут
артачиться. Но как уговорить Волка?
«Боже, прости меня за то, что я втянул его в это, — подумал
Джек. — Но что сделано, то сделано. Нужно искать выход».
— Волк! — окликнул он. — Ты что, хочешь, чтобы Певец опять
начал бить меня?
— Нет, Джек, нет…
— Тогда лучше идем вместе со мной. Ты должен помнить, что от
тебя зависит, как будут обращаться со мной Певец и Баст. Певец уже ударил меня
из-за твоих камешков…
— Кое-кто мог бы дать ему сдачи, — Волк говорил тихо, но
глаза его горели страшным оранжевым огнем. На мгновение он обнажил белые зубы.
Казалось, они начали расти.
— Не смей даже думать об этом, — резко сказал Джек. — От
этого будет только хуже.
— Джек, я не знаю…
— Ты постараешься? — спросил Джек и бросил быстрый взгляд на
дверь.
— Я постараюсь, — ответил Волк, и в глазах его сверкнули
слезы.
Коридор был пронизан солнечными лучами. Перед двадцатью
дверями стояло сорок мальчиков, по двадцать с каждой стороны. Джек и Волк
появились последними, но на них никто не обратил внимания. Певец, Баст и еще
два мальчика кого-то мутузили на ковре. Их жертвой был невзрачный парнишка лет
пятнадцати по фамилии Мортон. Один из двух других мальчиков, как позже узнал
Джек, носил имя Варвик, другой — Кейси.
— Когда мы захотим поговорить с тобой, мы спросим тебя сами,
— орал Варвик. — Не смей высовываться, Мортон! Понял?
— ОТВЕЧАЙ ЕМУ! — велел Кейси.
— Да, — прошептал Мортон.
— ЧТО? ПОВТОРИ!
— Да, — повторил Мортон.
— Тогда пошел вон, идиот, — приказал Певец, и Мортон,
пошатываясь, встал в строй. Мальчиков ожидала служба и ужин.
Служба справлялась в большой высокой комнате по дороге в
столовую. Вокруг стоял запах жареного мяса, и ноздри Волка начали ритмично
раздуваться. Впервые за весь день выражение интереса промелькнуло в его глазах.
Джек решил быть осторожным. В углу он заметил нечто черное,
явно не органического происхождения. Это был крошечный микрофон,
замаскированный в стене. Он, вероятно, являлся частью службы. Так было лучше
слышно преподобного Гарднера.
Он ожидал начала молитвы. Эти люди — Гарднер, Сонни-Певец
или Гектор Баст — заточили его здесь и не собираются освобождать, а теперь еще
эта служба!
Самое удивительное, что все мальчики шли на службу явно с
охотой.
Служки-мальчики в белых одеждах — уселись в центре комнаты.
Джек оглянулся и увидел, что все присутствующие с нетерпением смотрят на
открытую дверь. Он подумал, что причина, должно быть, кроется во вкусно
пахнущем ужине. Но тут быстрым шагом вошел преподобный Гарднер, и нетерпение на
лицах сменилось восторгом. Мортон, еще четверть часа назад производивший крайне
жалкое впечатление, просто лучился счастьем.
