– Не надо рекламировать, я и так уже раз рекламирован.
Новичка всегда легко поддеть на крючок. Сколько патронов мне надо купить к этой
штуке?
Гарри пожал плечами. – Купите, скажем, коробок десять,
почему бы и нет? Он всегда сможет докупить, если надо будет. Цена кольта двести
восемьдесят девять с налогами, но я продам вам его за двести восемьдесят,
патроны прилагаются. Что вы на это скажете?
– Здорово, – сказал он с абсолютной искренностью. А потом,
почувствовав, что требуется еще что-то сказать, добавил:
– Красивая штуковина.
– Если это все-таки Бока Рио, то вашему двоюродному брату
найдется, где ее применить.
– Теперь насчет винтовки…
– А что у него есть?
Он пожал плечами и старательно развел руками.
– Простите меня, но я действительно не знаю. Два-три
дробовика и еще штука, которую он называет самозарядный…
– Ремингтон? – Гарри спросил его так быстро, что он немного
испугался. Ощущение было такое, словно он шел по грудь в воде, и вдруг она
внезапно отхлынула.
– По-моему, да. Но я могу и ошибаться.
– Ремингтон – лучшая марка, – сказал Гарри, кивнув, и он
снова почувствовал себя в своей тарелке. – Какую сумму вы собираетесь
потратить?
– Ну, я буду с вами абсолютно честен. Мотор стоил ему где-то
около четырех сотен. Так что я потрачу как минимум пятьсот. Шестьсот – это
предел.
– Вы с двоюродным братом, похоже, действительно большие
друзья, так ведь?
– Мы вместе выросли, – прочувственно произнес он. – Думаю,
если надо, я пожертвовал бы ради Ника и правой рукой.
– Ну что ж, давайте я вам кое-что покажу, – сказал Гарри. Он
выбрал из связки ключ и подошел к одному из стеклянных шкафов. Открыв его, он
взобрался на табуретку и вынул оттуда длинную, тяжелую винтовку с
инкрустированным прикладом. – Пожалуй, это будет стоить немного больше, чем вы
собирались потратить, но это восхитительное ружье. – Гарри передал ему
винтовку.
– Что это?
– Это сорок шестой «Уэзерби». Стреляет такими тяжелыми
патронами, что у меня сейчас их и в продаже-то нет. Надо будет заказывать из Чикаго
– сколько потребуется. Заказ будет выполнен примерно через неделю. Это идеально
отъюстированный механизм. Давление в стволе во время выстрела – свыше восьми
тысяч фунтов… Это все равно, что выстрелить в кого-нибудь самолетом. Если
выстрелить в голову оленю, в качестве трофея придется довольствоваться хвостом.
– Ну, не знаю, – сказал он, и в голосе его послышалось
сомнение, хотя он уже решил, что именно такая винтовка ему и нужна. – Я знаю,
что Нику нужны трофеи. Ведь это необходимая часть…
– Разумеется, – сказал Гарри, беря «Уэзерби» и открывая
патронник. Отверстие выглядело таким большим, что, казалось, туда можно было
посадить почтового голубя. – Никто не ездит в Бока Рио за мясом. Зато с этой
штукой вам не придется преследовать распроклятое животное по пересеченной
местности миль этак двенадцать, к тому же оно будет мучиться все это время, не
говоря уже о том, что вы пропустите обед. Эта крошка рассеет все его
внутренности в радиусе двадцати футов. – И сколько?
– Ну, что вам сказать? В городе его продать трудновато. Кому
нужно какое-то непонятное противотанковое ружье, когда тут больше не на что
охотиться, кроме фазанов? А если подстрелить фазана и подать его к столу, то
вкус будет как у автомобильного выхлопа. Розничная цена – девятьсот пятьдесят,
оптовая – шестьсот тридцать. А вам я его отдам за семь сотен.
– Но ведь это получается… Чуть ли не тысяча долларов. – Тем,
у кого покупок больше, чем на триста долларов, мы предоставляем
десятипроцентную скидку. Так что получается девятьсот. – Он пожал плечами. – Вы
подарите это ружье своему двоюродному брату, и я вам гарантирую, что у него
такого нет. А если есть, то я его у вас выкуплю за семьсот пятьдесят. Могу даже
расписку написать – видите, насколько я уверен.
– Не шутите?
– И не думаю. И не думаю. Конечно, если это слишком дорого,
то тут уж ничего не поделаешь. Можем посмотреть другие ружья. Но если он
настоящий дока в этом деле, то какую бы еще модель я вам ни предложил, у него
запросто может оказаться парочка таких экземпляров. – Понятно. – Он изобразил
раздумье. – А телефон у вас здесь есть?
– Конечно, там, в подсобке. Хотите позвонить жене и
посоветоваться с ней?
– Пожалуй, стоит.
– Разумеется. Идемте.
Гарри провел его в заднее помещение, где царил полный
беспорядок. Там стояла скамейка и изрезанный деревянный стол, залитый чистящей
жидкостью и усыпанный оружейными внутренностями, пружинами, техническими
справочниками и баночками с этикетками, в которых хранились куски свинца.
– А вот и телефон, – показал Гарри. Он присел, взял трубку и
набрал номер. Гарри пошел обратно, чтобы упаковать «Магнум».
– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону», –
сказал ясный, записанный на пленку голос. – Сегодня днем прошли метели,
переходящие к вечеру в легкий снегопад…
– Привет, Мэри, – сказал он. – Слушай, я звоню тебе из
места, которое называется оружейный магазин Харви. Ну да, точно, это насчет
Ники. Я нашел пистолет, о котором мы говорили, да, безо всяких проблем. Он
оказался прямо на витрине. А потом этот парень показал мне винтовку…
– …к завтрашнему дню ожидается прояснение. Этой ночью
температура может опуститься до тридцати, а завтра в середине дня поднимется до
сорока градусов по Фаренгейту. Вероятность осадков этой ночью…
– Так как ты считаешь, что я должен делать? – Позади него в
дверном проеме стоял Гарри – ему видна была тень.
– Да, – сказал он. – Я знаю.
– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону», и
не пропустите программу «Ньюсплас-Сиксти» с Бобом Рейнольдсом – каждый вечер в
шесть часов самая свежая сводка погоды. До свидания.
– Ты не шутишь? Уж кому это знать, как не мне.
– Спасибо, что вы позвонили в службу «Погода по телефону».
Сегодня днем прошли метели, переходящие в…
– Ты уверена, дорогая?
– Вероятность осадков этой ночью около восьмидесяти
процентов, завтра…
– Ну, хорошо. – Он повернулся, улыбнулся Харви и показал ему
кружок из большого и указательного пальцев. – Он очень славный парень. Сказал,
что гарантирует мне, что у Ника такой винтовки нет:
– …ожидается прояснение. Этой ночью температура может
опуститься до…
– Я тебя тоже люблю, Мэри. Пока. – Он повесил трубку.
Господи, Фредди, это было без сучка и без задоринки. Это точно, Джордж. Это
точно.
