КОНЕЦ ДОРОГИ ВРЕМЕННО
Другая сообщала:
ОБЪЕЗД – СЛЕДИТЕ ЗА ЗНАКАМИ
Третья гласила:
ЗОНА ПОДРЫВНЫХ РАБОТ!
ВЫКЛЮЧИТЕ РАДИОПРИЕМНИКИ
Он остановился у обочины, поставил ручку передач на
нейтраль, включил дальний свет и вышел из машины.
Сначала он думал, что все очень просто: ты совершаешь
смертный трех, и ты проклят навеки. Можешь славить Деву Марию, пока язык не
отвалится, но все равно неминуемо отправишься в ад. Но Мэри сказала, что так
бывает не всегда. Что существуют такие вещи, как исповедь, раскаяние,
искупление. Все это сбивало с толку. Христос сказал, что убийца не наследует
жизнь вечную, но он также сказал и о том, что тот, кто верует в него, не
погибнет. Тот, кто верует. Похоже, в библейской доктрине столько же уловок,
сколько в договоре о купле-продаже, составленном каким-нибудь стряпчим по
темным делам. Вот только с самоубийством все ясно. В самоубийстве нельзя
исповедоваться, в нем нельзя покаяться, за него нельзя получить отпущение,
потому что этот грех одним махом отрезал серебряную ниточку жизни и посылал
тебя в странствия по загробным мирам. А… А, собственно говоря, почему он обо
всем этом размышляет? Он никого не собирается убивать и уж наверняка не
совершит самоубийства. Он даже никогда не задумывался о самоубийстве. Во всяком
случае, вплоть до самого последнего времени.
Он уставился на черно-белые заграждения, чувствуя, как холод
пробирается к нему под пальто.
Техника стояла внизу, под снегом. Царил на площадке,
разумеется, кран с ядром. В своей задумчивой неподвижности он приобрел вид,
внушающий благоговейный трепет. Со своей устремленной в снежную черноту
скелетоподобной стрелой он напомнил ему молящегося богомола, впавшего в зимнюю
спячку.
Он отодвинул в сторону один из барьеров, оказавшийся очень
легким. Потом он вернулся к машине, завел ее и врубил первую передачу. Машина
медленно поползла вперед к краю дороги и вниз по склону, утрамбованному
регулярно проезжавшей по нему тяжелой техникой. По грязи машина скользила не
так сильно, как по льду. Съехав вниз, он снова поставил передачу на нейтраль и
выключил фары. Выйдя из машины, он поднялся вверх по склону и поставил барьер
на место. Потом спустился вниз.
Он открыл заднюю дверь «ЛТД» и достал мэрино ведро. Взяв
ведро, он обошел машину кругом и поставил его на пол перед сиденьем, на котором
стояла картонная коробка с бутылками. Он снял с ведра крышку и, напевая с
закрытым ртом какую-то мелодию, старательно вымочил каждый фитиль в бензине.
Покончив с этим, он взял ведро с бензином, подошел к крану и стал взбираться в
незапертую кабину, изо всех сил стараясь не поскользнуться. Он был охвачен
сильным волнением, сердце его билось часто-часто, горло сжалось и пересохло от
нервного перенапряжения.
Он облил бензином сиденье, пульт управления, коробку
передач. Потом он шагнул на узкий покрытый заклепками уступ, шедший вокруг
двигателя, и вылил остатки бензина под капот. В воздухе стоял сильный запах.
Перчатки его промокли, руки онемели почти сразу же. Он спрыгнул вниз, сдернул
перчатки и запихнул их в карман пальто. Первая коробка спичек выпала из его
онемевших пальцев. Он принялся за вторую коробку, но ветер задул первые две
спички, которые ему удалось зажечь. Тогда он повернулся спиной к ветру,
скрючился в три погибели над коробком и ухитрился-таки зажечь одну спичку. Он
поднес ее к остальным, и они с шипением вспыхнули. Он бросил пылающий коробок в
кабину.
Сначала он подумал, что спички погасли, так как ничего не
произошло. Но потом раздался глухой хлопок, и языки пламени вырвались из кабины
в яростном порыве, заставив его отступить на два шага. Он поднес руку к глазам,
защищая их от распускающегося ярко-оранжевого цветка.
Змейка огня выползла из кабины, метнулась к капоту,
помедлила одно мгновение, а потом юркнула внутрь. На этот раз звук взрыва не
был глухим. КХА-БУУУУМ! И неожиданно капот сорвало и подкинуло вверх, так что
он почти скрылся из виду, переворачиваясь и гремя в воздухе. Что-то просвистело
совсем рядом с его ухом.
Горит! – подумал он. – В самом деле горит!
Он начал танцевать в разорванной огненными сполохами
темноте. Лицо его исказилось в экстазе настолько сильно, что, казалось, еще
немного, и его черты разлетятся на миллионы улыбающихся осколков. Он сжал руки
в кулаки и размахивал ими над головой
– Урааааааааа! – кричал он, и ветер подхватывал его крик и
завывал в ответ. – Уррраааааааа! Черт возьми! Это победааа! Ураааааа!
Он бросился к машине, поскользнулся на снегу и упал.
Возможно, именно это обстоятельство спасло ему жизнь, так как в тот же самый
момент бензобак крана взорвался, усыпав все вокруг обломками в радиусе сорока
футов. Раскаленный кусок металла пробил правое стекло «ЛТД», покрыв его пьяной
паутиной трещин.
Он поднялся, весь в снегу с ног до головы, и взобрался за
руль. Он снова надел перчатки, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, хотя в
конце концов мысль об этих предосторожностях показалась ему смешной. Он завел
машину, почти не ощущая ключа в одеревеневших пальцах, и надавил изо всех сил
на педаль газа; «газанул» – так они называли это, когда были детьми, и мир был
молод. Микроавтобус швыряло из стороны в сторону. Кран яростно пылал – он и не
рассчитывал, что пожар будет таким сильным. Кабина превратилось в ад, огромное
лобовое стекло вылетело.
– Горячо! – крикнул он. – Поддай еще жару! Ох, Фредди,
горячо! Черт возьми!
Он объехал кран, и на мгновение огненные сполохи превратили
его лицо в зловещую черно-оранжевую маску. Он ткнул указательным пальцем в
приборную доску, пытаясь вдавить зажигалку. С третьего раза ему это удалось.
Вся техника стояла рядами слева от него, и он опустил стекло. Мэрино ведро
каталось по полу взад и вперед, а бутылки с бензином пустились в бешеную
пляску, дробно позвякивая друг о друга, когда микроавтобус подпрыгивал на
подмерзших ухабах.
Зажигалка выскочила со щелчком, и он резко затормозил.
Микроавтобус занесло набок, и он остановился. Он вынул зажигалку, взял из
коробки одну бутылку и прижал к фитилю пылающую спираль. Фитиль вспыхнул, и он
швырнул бутылку за окно. Она разбилась о покрытую запекшейся грязью гусеницу
бульдозера, и пламя весело заплясало вокруг. Он снова вдавил зажигалку, проехал
ярдов двадцать и швырнул еще три бутылки в темную громаду асфальтоукладчика.
Первая пролетела мимо, вторая ударилась в бок, и горящий бензин вылился на
снег, не причинив никакого вреда, зато третья попала точно в кабину.
– В десяточку! – завопил он.
Еще один бульдозер. Асфальтоукладчик поменьше. Потом он
подъехал к вагончику на домкратах. На двери висело объявление:
Лэйн Констракшн Компани
Местное Представительство
ПО ВОПРОСАМ
ПРИЕМА НА РАБОТУ
