Бэрк ни разу в жизни не встречал женщины, знакомой с подобными выражениями, да и мужчин, умеющих так ругаться, мог бы пересчитать по пальцам. Вся эта история уже начала казаться ему удивительно забавной, а держать в объятиях извивающуюся в бешенстве и сыплющую проклятиями Кэтти Леннокс было чертовски приятно, как вдруг его поразила одна странность: ее простонародный говор куда-то испарился словно по волшебству. И в самом деле, если бы можно было отделить суть ее высказываний от произношения, пришлось бы признать, что эта девица вполне грамотно и даже изысканно владеет речью. Только и протяжных «о» и раскатистых «р» очень отдаленно и слабо слышался шотландский акцент. Бросив взгляд на остальных, Бэрк убедился, что полковник Денхольм тоже заметил разительную перемену, и только Моль, целиком поглощенный собственным гневом и заботами о прокушенном пальце, не обратил на нее внимания.
Резко сжав талию Кэтрин так, что она задохнулась, Бэрк прервал ее речь на полуслове.
– Умолкни, женщина, – приказал он и безо всяких церемоний усадил ее на стул.
– Вот видите, какая подлая гадина, – начал было Моль, явно намереваясь ответить на тираду Кэтрин.
– Довольно, сэр, – устало, но твердо остановил его полковник Денхольм. – Вся эта перепалка ни к чему не ведет, и мне она порядком надоела. Вопрос о виновности этой женщины, о том, что она представляет собой на самом деле, решать не вам, подполковник Моль, да и не мне тоже. Завтра утром майор Бэрк отвезет эту леди в Ланкастер, а оттуда она будет отправлена в Лондон, где предстанет перед военным судом. У нас есть ваше заявление, мы выслушали вашу версию происшедшего…
– Мою версию! Я полагал, что, если уж речь идет о моем слове против измышлений обыкновенной публичной девки, военные власти безусловно примут мою «версию», как вы ее называете.
– Так кто же она все-таки: обыкновенная публичная девка или государственная преступница? – негромко спросил Бэрк.
– Да как вы смеете, майор…
Полковник Денхольм поднялся из-за стола.
– Хватит, Моль. Спасибо вам за труды, в свое время я извещу вас о том, чем закончится эта история, а пока вы свободны.
Казалось, Моль готов был растерзать Бэрка на месте и сотворить нечто еще более чудовищное с Кэтрин, но ему хватило ума проглотить все, что он собирался сказать напоследок, и ретироваться, отдав честь лишь полковнику.
На несколько минут все замолчали, наслаждаясь наступившим покоем, однако, подняв глаза, Кэтрин с тревогой заметила, что оба офицера смотрят на нее в задумчивости, а Бэрк даже с сомнением. Она почувствовала, что надо как-то заполнить паузу.
– Вот уж об ком я точно плакать не буду, так это об нем. А теперь, стало быть, мы с вами, майор Бэрк, рядком отправимся в Ланкастер? Подумать только! Сама-то я никогда южнее Экклфечана не бывала, меня Юэн взял с собой на пару деньков. Помню, устроили пикник…
– Тихо! Придержи язык, женщина, а не то поедешь с кляпом во рту до самого Лондона!
Бэрк бросил на нее сердитый взгляд и устало опустился на стул у камина, вытянув длинные ноги в ботфортах до середины комнаты.
– Мисс Леннокс, – по-прежнему негромко обратился к ней полковник Денхольм, отчего Кэтрин сразу же насторожилась, – будьте любезны объяснить нам, каким образом ваш шотландский акцент то появляется, то исчезает?
– Мой… что-то я не пойму, сэр, – пролепетала девушка.
Ей казалось, что она сумела последовательно сыграть свою роль от начала до конца, поэтому вопрос полковника просто ошеломил ее.
– Твой выговор, детка, – безжалостно напомнил Бэрк. – Только что у нас на глазах, пока ты поносила беднягу Моля, он куда-то пропал.
Кэтрин открыла рот, но сказать ей было нечего. Заливаясь краской, она нервно рассмеялась и покрепче стиснула руки на коленях. Молчание грозило ей гибелью, но она не могла придумать никакого объяснения, в голове было пусто.
– Понятия не имею, о чем вы толкуете! Вы уверены?
Мужчины по-прежнему взирали на нее в полном молчании.
– Ну… не знаю, может, он вроде как от злости куда-то девается, почем мне знать. Вот теперь припоминаю, бывало что-то в таком роде с моей кузиной Дженни, только у нее все наоборот. Стоит ее как следует разозлить – ух, и здорова же она брехать! – Как распушит перышки, да как взлетит под небеса, так хоть из дому беги, право слово, вы такого небось и не слыхали никогда, а так-то она тихоня, воды не замутит, словечка дурного не скажет, и говорит все по-правильному, ни дать ни взять, настоящая леди, все сю-сю-сю да сю-сю-сю. Меня аж зло берет, как посмотрю на нее да послушаю…
– Да, кстати, – перебил ее Бэрк, – с чего это ты так взбеленилась?
Кэтрин взглянула на него в недоумении.
– Оттого, что он рассказал о повешении?
Она ничего не ответила.
– Да нет, вряд ли, – принялся рассуждать Бэрк, не спуская с нее глаз. – Ты побелела как полотно, стоило ему только упомянуть имя этого – как его? – Макгрегора. Можно было подумать, будто ты с ним близко знакома.
Кэтрин лишь безмолвно покачала головой. Молчание нарушил полковник Денхольм.
– Вы долго были в отъезде, майор. Имя этого человека гремит по всей Шотландии. Сторонники принца Чарли считают его настоящим великомучеником, сложившим голову за святое дело. Несомненно, она в это верит.
Кэтрин, сделав над собой невероятное усилие, наконец вновь обрела способность говорить.
– Так оно и есть, – сказала она тихо. – Он настоящий герой, и пусть я в политике ни черта не смыслю, но зато уважаю храбрецов.
Она опустила глаза, не в силах встретиться с ними взглядом.
В комнате опять воцарилось молчание. Ветер снаружи был так силен, что камин начал дымить, внезапно из него вывалилось тлеющее полено. Бэрк встал и носком сапога водворил его на место. Полковник тоже поднялся и позвонил в колокольчик у себя на столе.
– На сегодня все, мисс Леннокс. Очень хотелось бы надеяться, что вы сказали нам правду, если же нет, ваша ложь обернется против вас самой.
– Да-да, сэр, я вам сказала правду, чистую правду.
– Майор намеревается выехать завтра рано утром, постарайтесь его не задерживать. У вас есть другая одежда, кроме этого… гм… платья?
– Нет, сэр, только в чем стою, то и есть, – улыбнулась в ответ Кэтрин.
К ней вернулась бодрость духа. Она кокетливо расправила юбки, нимало не смущаясь их замызганным и жалким видом, а заглянув в лицо Бэрку, едва не рассмеялась вслух.
– Пожалуй, его не мешало бы погладить, а?
– На лошади ездить умеешь? – спросил он почти без всякой надежды.
– Да, умею! Прошлой весной Юэн меня научил ездить верхом на осле. Такой чудный был ослик! Звали его Клубничкой. Ух, и повеселились же мы с Юэном! Носились как угорелые по всей округе! Я уж не знаю…
