Я вернулась домой около шести вечера. Едва я переступила порог квартиры, как раздался телефонный звонок. Я сняла трубку.
Ну здравствуй, — сказал он.
Сердце пропустило один удар.
Ты меня слышишь, Сара? — спросил Джек.
Да. Я здесь.
Должен тебе сказать, что твой телефон все-таки значится в справочнике.
Я промолчала.
Не думай, я вовсе не упрекаю тебя в том, что ты слегка приврала.
Джек… я действительно не хочу с тобой разговаривать.
Я знаю почему. И я этого заслуживаю. Но если бы я мог хотя бы…
Что? Объяснить?
Да, я бы хотел попытаться объяснить.
Я не хочу слышать твоих объяснений.
Сара…
Нет. Никаких объяснений. Никаких оправданий. Ничего.
Я виноват. Ты даже не представляешь, как я…
Поздравляю. Ты заслуживаешь чувства вины. За то, что обманул меня. За то, что обманул ее. Она ведь была в твоей жизни, когда ты познакомился со мной, не так ли?
Молчание.
Так что, была?
Все это очень не просто.
О, прошу тебя…
Когда я встретил тебя, я не…
Джек, как я уже сказала, я ничего не хочу знать. Поэтому просто оставь меня в покое. Нам больше нечего сказать друг другу.
Ты ошибаешься… — взволнованно произнес он. — Потому что последние четыре года…
Я кладу трубку…
…последние четыре года я думал о тебе каждый день, каждый час.
Долгое молчание.
Зачем ты мне сейчас все это рассказываешь? — наконец спросила я.
Потому что это правда.
Я тебе не верю.
Я не удивлен. И да, да… я знаю, что нужно было написать… Нужно было ответить на все твои потрясающие письма. Но…
Я действительно больше не хочу ничего слышать, Джек.
Пожалуйста, встреться со мной.
Это исключено.
Послушай, я сейчас на углу Бродвея и 83-й улицы. Я могу быть у тебя через пять минут.
Откуда, черт возьми, ты знаешь, где я живу?
Справочник.
А жене ты, наверное, сказал, что вышел за сигаретами и заодно подышать воздухом. Я угадала?
Да, — неохотно признался он. — Что-то в этом роде.
Какой сюрприз. Лжи становится все больше.
Позволь хотя бы пригласить тебя на чашку кофе. Или выпьем по коктейлю…
Прощай.
Сара, прошу тебя… дай мне шанс.
Я уже это сделала один раз. Или ты забыл?
Я повесила трубку. Телефон тут же взорвался очередным звонком. Я ответила.
Всего десять минут твоего времени, — сказал Джек. — Это все, о чем я прошу.
Я отдала тебе восемь месяцев своего времени… и что ты с ними сделал?
Я совершил ужасную ошибку.
Наконец-то начался процесс самопознания. Но все это мне неинтересно. Оставь меня в покое и больше никогда не звони,
Я повесила трубку и отключила телефон.
Я боролась с искушением снова глотнуть виски. Через нескольку минут раздался звонок домофона. О господи, он явился сюда. Я зашла на кухню, сняла трубку и прокричала:
Я же сказала, что больше не хочу тебя видеть.
На углу есть кафе, — прорвался сквозь помехи хриплый к Джека. — Я буду ждать тебя там.
Не трать время, — сказала я. — Я не приду.
И повесила трубку.
Следующие полчаса я пыталась чем-то себя занять. Перемыла всю грязную посуду. Сварила себе кофе. Принесла чашку на письменный стол. Села и попыталась править четыре колонки, написанные в последние дни. Все кончтлось тем, что я схватила пальто и выбежала из дома.
До закусочной «Гитлитц» было две минуты ходьбы. Он сидели кабинке у двери. На столе перед ним стояла чашка кофе, в пепельнице уже скопилось четыре окурка. Когда я вошла, он как раз закуривал очередную сигарету «Лаки Страйк». Увидев меня, он вскочил, и на его лице появилась тревожная улыбка.
Я уже начал терять надежду…
Надежду действительно можешь оставить, — сказала я, скользнув в кабинку. — Потому что через десять минут меня здесь не будет.
Это так здорово — снова увидеть тебя, — сказал он, усаживаясь напротив. — Ты даже не представляешь…
Я прервала его:
Можешь предложить мне чашку кофе.
Конечно, конечно. — Он сделал знак официантке. — А что ты съешь?
Ничего.
Ты уверена?
Нет аппетита.
Он потянулся к моей руке. Я отстранилась.
Ты выглядишь потрясающе, Сара.
Я бросила взгляд на часы:
Девять минут, пятнадцать секунд. Твое время уходит, Джек.
Ты ненавидишь меня?
Я проигнорировала его вопрос, снова взглянув на часы:
Восемь минут, сорок пять секунд.
Я неудачно выразился.
Слова ничего не стоят… как говорят в Бруклине.
Он поморщился и глубоко затянулся сигаретой. Подошла официантка с моим кофе.
Ты права, — сказал он. — Тому, что я сделал, нет оправданий.
Все, что тебе нужно было сделать, это ответить на одно мое письмо. Ты ведь их все получил, не так ли?
Да, они были просто фантастическими, необыкновенными. Настолько, что я сохранил их все до единого.
Я тронута. Дальше ты, наверное, скажешь, что показал их своей… как ее зовут, напомни?
Дороти.
Ах да, Дороти. Прямо как из «Волшебника страны Оз». Ты, случайно, познакомился с ней не в Канзасе, где она была со своей собачкой Тото… — Я прикусила язык. — Пожалуй, мне лучше уйти.
Не уходи, Сара. Я так виноват перед тобой…
Я написала тебе, наверное… сколько их было?
Тридцать два письма, сорок четыре открытки, — ответил он.
Я внимательно посмотрела на него:
Какой у тебя строгий учет.
Мне дорого каждое из них.
О, умоляю. Ложь я еще могу вытерпеть. Но сентиментальную ложь…
Это правда.
Я тебе не верю.
Она была беременна, Сара. Я этого не знал, когда встретил тебя.
Но совершенно очевидно, что ты знал ее, когда встретил меня. Иначе она вряд ли могла забеременеть от тебя. Или это я тоже неправильно поняла?
