Ну давай свою покаянную речь.
Я был неправ.
Еще как неправ.
Теперь Джек ненавидит меня.
Тебя разве волнует, как он к тебе относится?
Конечно. Потому что я знаю, как много он значит для тебя.
Тогда, выходит, тебе следует извиниться не только передо мной.
Верно, — сказал он. — Этого больше не повторится.
Да уж, не повторится. Потому что я не хочу ставить себя в положение, когда приходится выбирать между тобой и Джеком. Нет никакой необходимости в таком выборе.
Я знаю, знаю. Ронни говорил то же самое… после того, как устроил мне хорошую взбучку за то, что я натворил. Он сказал, что я вел себя, как тринадцатилетний подросток.
Это еще мягко сказано.
Как ты думаешь, Джек простит меня?
Спроси у него.
В тот уик-энд Джек так и не позвонил, что обеспокоило меня, потому что обычно он отмечался хотя бы одним звонком по субботам. К вечеру воскресенья я уже всерьез подумывала о том, не повлияла ли выходка Эрика на его отношение ко мне. К утру понедельника я твердо знала, что последует дальше: напряженный телефонный звонок, в котором он сообщит мне, что после долгих раздумий решил не изводить себя жизнью на два дома и поэтому возвращается в лоно семьи. А может, с утренней почтой придет прощальное письмо, в котором он напишет, что выходка Эрика открыла ему глаза и теперь он понимает, что у наших отношений нет будущего. Или, хуже того, ограничится скупой телеграммой: «Прости. Джек», как однажды, много лет тому назад.
Неизвестность порождает страх и ожидание худшего, я лишний раз в этом убедилась.
Но вот в понедельник утром, ровно в девять, он позвонил.
Я думала, что больше никогда не услышу твой голос.
Я не настолько глуп.
Но ты был так зол.
Да, я разозлился. Но не на тебя.
И все-таки не позвонил. Я начала беспокоиться.
Мне нужно было успокоиться. Да и уик-энд дома прошел с осложнениями. Чарли слег с высокой температурой…
О боже! Ему лучше?
Да. Пришлось вызвать на дом педиатра. В общем, какая-то вирусная инфекция. Но в пятницу мы не спали всю ночь. Потом в субботу, за завтраком, Дороти вдруг расплакалась. Я спросил, в чем дело, но она так и не сказала. Конечно, я знал причину. Но когда я попытался вызвать ее на откровенность, она совсем замкнулась. Тогда я прямо спросил: «Ты хочешь, чтобы я ушел?» И истерика сразу прекратилась. Но злая она была, как черт.
«Для тебя это было бы лучшим вариантом, не так ли?» — сказала она.
«Нет, — ответил я, — ты ошибаешься».
«Не знаю, смогу ли я выдержать все это». С этими словами она бросилась в спальню. Я решил, что лучше оставить ее одну. Вскоре она вышла, одетая, накрашенная, с виду совершенно спокойная. Поцеловала меня, попросила прощения за эту вспышку и сказала, что, раз уж мы вынуждены сидеть дома с Чарли, она сходит в нашу местную закусочную и купит что-нибудь вкусное для ланча. Ее не было около получаса. Когда она вернулась, у нее было такое настроение, как будто ничего и не случилось. Мы сели за стол, поели, у Чарли спала температура, мы посмотрели телевизор… в общем, дружная, счастливая семья. Уик-энд закончился мирно. Сегодня утром я собрал свой чемодан и сказал ей, что уезжаю до вечера четверга. Она поцеловала меня на прощание и весело попросила: «Не забывай звонить». Знаешь, Сара, никогда в жизни я не чувствовал себя таким подлецом.
Тогда давай покончим с этим, Джек.
Ты ведь этого не хочешь, правда?
Конечно нет, — сказала я. — А ты?
Больше всего на свете я хочу быть с тобой. Если бы я не знал, что ты у меня есть, я и дня не смог бы прожить. Извини… я, кажется, становлюсь похожим на сентиментального идиота.
Меня это совершенно не смущает. Продолжай в том же духе.
Сегодня я получил сюрприз от твоего брата.
Что?
Я была потрясена.
Утром, когда я пришел в офис, меня дожидался красивый подарочный пакет с письмом Хочешь послушать, что он написал?
Конечно.
Коротко и мило: «Дорогой Джек, я вел себя, как ребенок. Пьяный ребенок. Мне нет прощения. Иногда мы творим очевидные глупости. Моя выходка была худшей из них. Я знаю, как любит тебя моя сестра. Я никогда не позволю себе обидеть ее намеренно, но знаю, что в пятницу заставил ее страдать, и мне очень стыдно. Мне стыдно и за то, что я отнесся к тебе с таким презрением. Если ты не захочешь простить мне эту выходку, я не буду винить тебя. Всё, что я могу сказать в свое оправдание: я был неправ. И раскаиваюсь в этом».
А еще он добавил постскриптум: «Это та самая бутылка шампанского, которую я собирался распить с тобой в пятницу. Надеюсь, вы с Сарой выпьете ее за ваше счастье». Должен сказать, что я был тронут. И отослал ему ответ: «Спасибо за шипучку. Зла не держу. Джек». Как ты думаешь, этого достаточно?
Думаю, вполне, — ответила я. — Спасибо тебе.
За что?
За то, что умеешь прощать. Иногда это дается так тяжело.
Я люблю тебя, Сара.
Я тебя тоже, Джек. Мы увидимся сегодня?
Ну не пить же мне шампанское в одиночку.
С этого момента между моим братом и Джеком установилось entente cordiale. Хотя они практически не встречались, каждый из них расспрашивал меня, как дела у другого. Джек был преданньм поклонником шоу Марти Маннинга и обязательно посылал Эрику открытку, если ему особенно понравился тот или иной скетч, На очередной день рождения Джека Эрик прислал ему в подарок красивую ручку «паркер».
Конечно, я была счастлива оттого, что Эрик и Джек помирились. Ведь, честно говоря, они были полными противоположностями, с полярными взглядами на мир. Я знала, что на самом деле они недолюбливают друг друга, но после инцидента в «Сент-Моритце» они оба стали избегать при мне острых комментариев в адрес друг друга. Возможно, поняли, что глупо сражаться за мою благосклонность, ведь это мужское соперничество разрушительно. Как бы то ни было, мне вовсе не хотелось выбирать между ними — этот выбор мог бы стать губительным для каждого из нас. Как я сказала Эрику под впечатлением от его извинений, принесенных Джеку:
Пойми, ведь это не конкурс популярности. Ты — мой обожаемый брат. Он — мой обожаемый мужчина. Если бы не я, вы вообще могли никогда не пересечься.
Да уж, — сказал Эрик, — тебя бы стоило призвать к ответу.
Я знаю, знаю. И прекрасно понимаю, почему у вас такие разные взгляды на…
На всё.
Ты прав. Он — до мозга костей республиканец, поклонник Эйзенхауэра, ты — либерал-демократ. Ты — человек шоу-бизнеса, он работает на компанию. Ты атеист, он до сих пор убежденный католик.
