– Кто там у тебя? – вдруг спросил муж. – Телевизор? Или гости?
– Телевизор, Валя, какие у меня могут быть гости? – соврала Ирина. – Ну ладно, давай, если будут дела – созвонимся.
И аккуратно положила рубку.
– О, Ирочка вернулась! – завопила Евстолия, и все радостно загудели. – Тогда второй тост! Оказывается, у нас есть еще бутылка шампанского, Олег принес!
– А как иначе? Я не жлоб, чтоб к даме в праздник с пустыми руками, – подхватил Олег и выразительно посмотрел на Петрухина.
Петрухин насупился, и Ирина увидела, как он сжал кулак, но тут же, будто устыдившись, спрятал руки под стол. «Детство человечества, честное слово!» – развеселилась она.
– Теперь моя очередь произносить тост! – нахально узурпировала трибуну Евстолия. – Дорогие мужчины, я предлагаю выпить за тот счастливый случай, который свел нас за этим столом, и за то, чтобы в наступившем году нам всем…
Однако чего именно хотела пожелать Евстолия присутствующим в новом году, так и осталось тайной, покрытой мраком, потому что ее речь была в самом начале неожиданно прервана душераздирающим криком, раздавшимся с лестничной площадки. Старший лейтенант Петрухин, как и положено, отреагировал мгновенно: отбросив стул, он бросился к дверям. За ним, с удивительным проворством опередив всех, как на крыльях, полетела Евстолия, а уже следом выстроились в коридоре озадаченная Ирина, испуганный Профессор и раздосадованный Шустрый. За дверью в дыму метался гражданин в костюме Деда Мороза, тщетно пытаясь сорвать с себя бороду и усы. Они были намертво приклеены к красной шапке с меховым отворотом, которая, в свою очередь, зацепилась за воротник.
– Пожар!!! Воды!!! Принесите воды!!! – истошно орал Дед Мороз. – У меня борода горит!
Ирина бросилась в кухню за водой, но когда она вернулась с полной кастрюлей, угроза пожара была уже ликвидирована: Петрухин, не дожидаясь ее возвращения со средствами пожаротушения, за шиворот втащил Деда Мороза в ванную и сунул под кран, из которого била вода. Борода зашипела и погасла. В прихожей стоял тошнотворный запах горелой синтетики. Мокрый Дед Мороз всхлипывал и вздрагивал. Без бороды и усов он оказался темноволосым, щуплым, средних лет. Евстолия, Профессор и Шустрый столбиками стояли в коридоре, прижавшись к стене, чтобы не мешать самодеятельному пожарному расчету. Петрухин помог Деду Морозу избавиться от полусгоревшего и мокрого насквозь реквизита, который Ирина, завернув в два полиэтиленовых пакета, вынесла на лестничную клетку. Тут же все, как по команде, очнулись. Профессор бросился проветривать комнату, Шустрый, изобразив аплодисменты в адрес Петрухина, уселся на край ванны и с интересом уставился на визитера, которого Евстолия принялась так усердно вытирать большим махровым полотенцем, что его голова моталась из стороны в сторону.
– Это двадцать первая квартира? – спросил голос из недр полотенца.
– Да, – хором сказали Ирина и Евстолия.
– А Литвиненко кто? – вынырнув из полотенца, посмотрел на них вопросительно бывший Дед Мороз.
– Я, – созналась Ирина.
– Тогда я к вам.
– Вы тоже хотите на мне жениться? – почти не удивилась Ирина.
– Я по вызову, – подозрительно посмотрел на нее мужчина. Внешность его показалась Ирине смутно знакомой. – У вас темно на площадке, я включил зажигалку, чтоб номера рассмотреть… и вот. Вы Деда Мороза заказывали?
– Я уже ничему не удивляюсь, – пожала плечами Ирина, и, обращаясь ко всем присутствующим, поинтересовалась: – Деда Мороза никто не заказывал?
Тут заботливая Евстолия нашла Иринин фен и включила его на полную мощность, отчего волосы у нового гостя встали дыбом.
Перекрывая шум, Профессор прокричал, обращаясь к Петрухину:
– А может, он тоже по объявлению… Знаем мы. Каскадер! Надо у него документы проверить.
Трое мужчин посмотрели на визитера неприязненно.
– У вас документы есть? – неприятным голосом спросил Петрухин.
– А? Что? – не расслышал тот и рукой отвел фен подальше. – Какие документы?! Вот, пожалуйста, квитанция об оплате.
– Адрес этот, Ирина Ивановна, фамилия ваша, – покрутив бумажку, доложил Петрухин. – Опять чьи-то шутки. Непорядок!
Евстолия фамильярно взъерошила волосы своего подопечного, решила, что с него достаточно, и выключила фен.
– Так если вы не вызывали, то распишитесь вот здесь, и я пойду… – в наступившей тишине пробормотал бывший Дед Мороз и съежился, ощутив всеобщее недоверие.
– То есть как это «пойду»? – вдруг запротестовал Шустрый. – Тебе заплачено – давай работай. Делай, что положено, развлекай, конкурсы там, стишки, подарки. Пойдет он… Завтра вот пожалуемся в твое бюро добрых услуг или откуда ты там.
– Вообще-то я из театра драмы, – сообщил высохший и пришедший в себя гость. – А это так… подрабатываю.
– Боже мой! – всплеснула руками Евстолия. – А я смотрю, такое знакомое лицо, вот только не припомню, в каком спектакле?..
– Да я сейчас больше в рекламе, – немного смутившись, пробормотал актер. – Пиво там, обои, кафель.
– Ах, ну конечно! – еще больше возрадовалась Евстолия. – Кто бы мог подумать! Такой волшебный вечер, правда, Ирочка? Проходите, проходите, пожалуйста!
Не обращая внимания на косые взгляды Профессора и милиционера, она провела актера в гостиную, усадила за стол и принялась накладывать ему на тарелку еду. Следом подтянулись и остальные, молча сели на свои места и уставились на новичка. Тот принялся наворачивать салат – наверное, перенервничал.
– Нет, ну ты даешь, старик! – хлопнул себя рукой по колену Шустрый. – Что, так и будем сидеть? Ты давай работай. Какие там у тебя фишки по программе? А то у нас скучновато, ты вообще в самый раз.
Актер положил вилку, посмотрел с сожалением на оставшийся салат и сказал нерешительно:
– У нас норматив – не менее тридцати минут надо на вызове пробыть. И два конкурса. Дети еще стихи читают.
– Да ты уже полчаса здесь отираешься! – возмутился Шустрый. – Давай конкурсы! Я стихов все равно не знаю.
Актер, порывшись в своем мешке, достал ласты. Виновато объяснил:
– Вот. Надеваем ласты и бегаем наперегонки, например, из коридора по комнате вокруг стола, потом в кухню и финиш опять в комнате… Вообще-то смешно всегда бывает… Только надо мебель с дороги убрать.
– Знаете что, вы, пожалуй, правда, идите домой, – проследив воображаемый маршрут, сказала Ирина. – Давайте вашу бумажку, я распишусь.
Но Шустрый, перехватив квитанцию, продолжал гнуть свою линию:
– Минуточку! Тут, между прочим, написано «со Снегурочкой». Во народ пошел! И здесь норовят кинуть! Где, спрашивается, Снегурочка? Я тебя спрашиваю!
– Дело в том, что Снегурочка – моя жена, мы с женой… – начал было объяснять актер извиняющимся голосом.
