— Сделка заключена? — повторил Ройс, с неосознанной лаской
поглаживая длинными пальцами ее руки. Ему казалось, что он только что произнес
самую нежную речь, с какою когда-либо обращался к женщинам.
Дженни колебалась бесконечно долго, понимая, что выбора нет,
а потом осознала, что согласно кивает.
— Выполните ли вы свою часть договора? Она сообразила, что
он говорит об условии доброй воли, и на сей раз колебалась еще дольше. Ей
хотелось бы возненавидеть его за это. И она пыталась вызвать в себе это
чувство, но тихий, настойчивый внутренний голосок убедительно напоминал, что в
руках другого захватчика ей, несомненно, грозила бы судьба гораздо ужаснее той,
которую он предлагает. Чудовищная, немыслимая судьба.
Пристально глядя в изборожденное шрамами лицо, Дженни искала
признаки, которые свидетельствовали бы о том, что позже он может смягчиться,
но, не находя таковых, вдруг подумала, как сильно приходится ей запрокидывать
голову, чтобы смотреть на него, и какая она маленькая по сравнению с ним,
высоченным и мощным. И от этого было чуточку легче пережить поражение, будучи
совершенно безоружной перед подавляющей и полностью превосходящей силой.
Она спокойно встретила его взгляд, гордая даже в своем
поражении.
— Я выполню свою часть договора.
— Дайте мне слово, — потребовал он в тот момент, как она отвлеклась,
слыша очередной взрыв яростного кашля в комнате Бренны.
Дженни удивленно оглянулась. Когда она в прошлый раз давала
ему слово, он отреагировал так, словно оно для него ничего не значило, и это
было неудивительно. Мужчины, включая ее отца, не ставили ни во что слово
простой женщины. Лорд Уэстморленд явно думает иначе, и это ее поразило. С
чувством крайней тревоги и некоторой гордости она прошептала:
— Даю вам слово.
Он удовлетворенно кивнул:
— В таком случае я иду с вами, и вы можете сообщить сестре,
что она возвращается в аббатство. После этого вам не будет дозволено оставаться
с нею наедине.
— Почему? — выдохнула Дженни.
— Потому что я сомневаюсь, чтобы ваша сестра уделила
достаточно внимания укреплениям замка Хардин, о которых могла бы поведать,
вашему отцу. Вы же, — с уважительной иронией добавил он, — вычислили толщину
стен и подсчитали часовых, как только ступили на подъемный мост.
— Нет! Без тебя — нет! — воскликнула Бренна, услышав, что ее
возвращают в аббатство. — Дженни должна ехать со мной, — кричала она, устремив
взгляд на лорда Уэстморленда, — должна!
И в какой-то миг изумленная Дженни могла бы поклясться, что
Бренна скорее возмущена, чем больна или испугана.
Через час сотня рыцарей Ройса во главе со Стефаном
Уэстморлендом сидела верхом и готова была отправиться в путь.
— Позаботьтесь о ней, — попросила Дженни, склоняясь над
Бренной, тщательно устроенной в повозке средь груды одеял и подушек.
— Я думала, он разрешит тебе сопровождать меня, — горько
прошептала Бренна между приступами кашля, бросив на графа укоризненный взгляд.
— Не утомляй себя разговорами, — сказала она, дотягиваясь до
Бренны и пытаясь поправить под ее головой перьевые подушки.
Ройс, обернувшись, отдал приказ, и тяжелая цепь пришла в
движение. Под звонкое бряцание железа и деревянный скрип были подняты решетки
ворот и медленно спущен подъемный мост. Рыцари пришпорили коней, Дженнифер отступила,
и караван пришел в движение. Синие вымпелы с изображенной на них оскаленной
мордой черного волка развевались и хлопали на ветру в руках мужчин,
возглавляющих и замыкающих колонну, и глаза Дженни были прикованы к ним. Стяги
Волка защитят Бренну, покуда они не достигнут границы, а потом, если люди лорда
Уэстморленда будут атакованы, защитой послужит уже имя Бренны.
Подъемный мост снова подняли, загородив от нее происходящее
впереди. Лорд Уэстморленд взял ее за локоть и повел назад в зал. Дженни следовала
за ним, но мысли ее были заняты этими зловещими стягами, на которых красовалась
нарочито устрашающая морда хищника. До нынешнего дня солдаты поднимали
штандарты с гербовыми щитами английского короля — золотыми львами и
трилистниками.
— Если вас беспокоит, что я потребую немедленного выполнения
вашей части договора, — сухо уведомил Ройс, изучая ее хмурое лицо, —
успокойтесь. У меня есть дела, которыми я буду занят до самого ужина.
Она не имела никакого желания думать о договоре, тем более
обсуждать его и поспешно проговорила:
— Я… я гадала, почему только что отъехавшие рыцари несут
теперь ваши стяги, а не королевские.
— Потому что это мои рыцари, а не Генриха, — отвечал он. —
Они подчиняются мне.
Дженни замерла на секунду посреди двора; говорили, что
Генрих VII законом запретил своему дворянству держать собственное войско.
— Но я думала, закон не дозволяет английским дворянам иметь
своих рыцарей.
— Для меня Генрих решил сделать исключение.
— Почему?
Брови поднялись над ироническими серыми глазами.
— Может быть, потому, что он мне доверяет? — предположил
Ройс, не испытывая побуждения далее просвещать ее на этот счет.
Глава 10
Сидя рядом с Дженнифер. после ужина, Ройс развалился в
кресле, закинул руку за спинку ее стула и принял задумчивый вид, наблюдая, как
она целенаправленно обольщает и поражает четырех рыцарей, остававшихся за
столом. Его не удивляло, что Юстас, Годфри и Лайонел засиделись так долго по
окончании ужина. Во-первых, Дженнифер выглядела необычайно привлекательно в
платье из небесно-голубого бархата, отороченного кремовым атласом. Во-вторых,
Дженнифер среди ужина вдруг обрела живость, веселье и любезность, и рыцари
увидали ее с такой стороны, с какой еще не видывал сам Ройс. Она рассказывала
занимательные истории о своей жизни в аббатстве и о француженке-аббатисе,
настаивавшей, между прочим, чтобы они с Бренной учились говорить без
шотландского акцента.
Она умышленно расточала очарование, и Ройс, лениво потягивая
содержимое серебряного кубка, наслаждался и злился.
Она превратила в захватывающее событие обычный ужин,
состоявший из жареной баранины, гуся и воробьев наряду с жирным жарким из
говядины и свинины, нафаршированных чем-то, напоминающим Ройсу овсяную
размазню. Еда в Хардине, с отвращением подумал он, немногим превосходит ту, что
они получают на поле боя.
Если бы Дженнифер не повела себя столь обворожительно,
рыцари, несомненно, остались бы лишь для того, чтобы набить животы, а потом бы
удалились, не задерживаясь, и Ройс точно знал, зачем она это делает — отдаляет
момент, когда ей придется подняться с ним наверх.
