— Честно говоря, в это трудно поверить.
Женщина вскинула увенчанную белоснежной короной голову и
взглянула на него:
— Таковы наши обычаи, англичанин. Поэтому ее отец послал за
мной и собирался отправить меня завтра с ней.
Ройс вновь подсчитал преимущества, которые получит, взяв с
собою старушку, сравнил с издержками, которые возникнут в связи с промедлением
в пути по ее вине, и только вознамерился не брать, как следующие слова
заставили его изменить это решение.
— Если вы оставите меня тут, — жалобно молвила она, —
племянник обязательно убьет меня за то, что я позволила вам ее увезти. Его
ненависть к вам превосходит любовь ко мне, даже если он вспомнит о бедняжке
Дженнифер. Он никогда не поверит что вы заставили молчать нас обеих. Он
подумает, что это я припасла вам веревку.
Мысленно пожелав всем шотландским женщинам погибели, Ройс
поколебался, нерешительно кивнул головой, и буркнул:
— Одевайтесь.
С больно впившейся в ребра веревкой, с руками и ногами,
саднящими от широких царапин там, где кожа соприкасалась с каменной стеной,
Дженни задохнулась и глянула вниз. В мрачной темноте рва она различила две
человеческие фигуры, стоящие, как ей показалось, неким сверхъестественным
образом, прямо на поверхности воды. Решительно отбрасывая сей плод обезумевшего
рассудка, она прищурилась и разглядела под их ногами плоскую балку. Через
несколько быстротечных секунд огромные грубые руки поймали ее в воздухе, схватили
за талию, равнодушно скользнув по груди, пока Арик отвязывал веревку и опускал
ее на прогнувшиеся импровизированные мостки.
Заведя руки за голову, Дженни принялась разматывать душившую
ее черную тряпку, но Арик перехватил и крепко связал запястья за спиной, потом
не особенно вежливо пихнул Дженни к другому мужчине, стоявшему на мостках, и
тот подхватил ее. Все еще трясясь от выпавшего на ее долю сурового испытания,
она обнаружила, что смотрит в бесстрастное лицо Стефана Уэстморленда, который
холодно отвернулся и уставился на окно высоко наверху.
Дженни с опаской присела на мостках, благодарная за этот
ничтожный островок безопасности в мире, где для нее более ничего не имело
смысла.
Через несколько минут молчание мужчин на мостках было
прервано тихим изумленным свистом Стефана Уэстморленда.
— Что за черт… — выдохнул он, недоверчиво глядя на стену
замка, по которой только что спустилась Дженни.
Она повернула голову в том же направлении, куда были
устремлены их взоры, в слабой надежде увидеть, как Ройс Уэстморленд беспомощно
плюхается в воду. Дженни безошибочно распознала мужскую фигуру, на плечо
которой было взвалено нечто вроде мешка с мукой, привязанное к поясу.
Дженни едва не свалилась с ног от неожиданности, когда
сообразила, что он тащит бедную тетушку Элинор, но балка задрожала, Арик резко
оглянулся, и его острый взгляд приковал ее к месту. Затаив дыхание, Дженни
ждала, наблюдая, как нескладная фигура со страшной медлительностью движется по
веревке. И только когда Арик со Стефаном дотянулись и подхватили своего
сообщника, помогая ему опуститься на доску, она перевела дыхание.
Ройс еще пытался освободиться от поклажи, а доска без всяких
усилий оказалась на другой стороне. Дженни бросилось в глаза: в отличие от нее
тетушка Элинор была без кляпа, а доска переместилась на другой берег при помощи
веревок, которые тянул оттуда стоявший среди деревьев мужчина.
Две яркие огненные вспышки разрезали небо, окрасив его в
синий цвет, и Дженни глянула через плечо, моля, чтобы стражи замка обратили
внимание на освещенные разъяренными небесами мостки. Немного подумав, она
устало решила, что нет смысла молить об этом и незачем затыкать ей рот кляпом.
Так или иначе, ей суждено покинуть Меррик с Рейсом Уэстморлендом. И когда страх
стал ослабевать, она роняла, что предпочитает покинуть дом так, нежели уезжать,
став его женой,
Глава 17
Гроза, два дня копившая силы, разразилась с мстительной
злобой, почти непроглядной тьмой затянув небо после обычного часа восхода.
Дождь хлестал по головам, заливал лица, чуть ли не пополам гнул высокие
деревца, а компания все же упорно продвигалась вперед, при малейшей возможности
укрываясь под листвою.
Сгорбившись, Ройс подставил дождю спину, злясь, что заодно
укрывает от непогоды женщину, которая стала причиной всех несчастий, а теперь
уютно спит у него на груди.
Солнце над головой было полностью скрыто черными тучами, и
казалось, что они скачут на нескончаемой заре. Если б не ливень, давно
добрались бы до намеченной Рой-сом цели. Он лениво потрепал Зевса по лоснящейся
шее, весьма довольный потомком Тора, несшим двойную ношу с той же легкостью,
что и его отец. Легкое движение затянутой в перчатку руки вроде бы пробудило
Дженни от дремоты, и она крепче прильнула к теплому телу Ройса. Когда-то, не
так давно, такое же мимолетное прикосновение внушило б ему желание теснее
прижать ее к себе, но не теперь. Никогда больше. Когда ему понадобится ее тело,
он им воспользуется, но никогда уже не проявит ни нежности, ни заботы. Он
разрешит себе удовлетворять похоть с хитрой маленькой потаскушкой, и ничего
больше. Никогда. Ее молодость, огромные синие глаза, трогательное вранье
одурачили его однажды, но никогда больше не одурачат.
Словно внезапно сообразив, где она находится и что делает,
Дженни заерзала в его руках, открыла глаза и стала оглядываться, пытаясь
осознать происходящее.
— Где мы?
Она чуть охрипла после сна, выговаривая эту фразу, первую
после спуска по стене замка, и Ройс вспомнил, что этот голос звучал точно так
же, когда он разбудил ее, чтобы снова заняться любовью в бесконечную страстную
ночь, проведенную вместе в Хардине.
Стиснув зубы, холодно перебирая воспоминания, он посмотрел
на ее обращенное кверху лицо и заметил, что обычно написанное на нем
высокомерие сменилось недоумением.
Он молчал, и она переспросила, слабо вздохнув:
— Куда мы едем?
— На запад через юго-запад, — неопределенно ответил он.
— Не совершу ли я ничего страшного, если поинтересуюсь
конечною целью нашей поездки?
— Совершите, — процедил он сквозь зубы. Последние признаки
сна улетучились, и Дженни выпрямилась, полностью вспомнив все, что случилось
ночью. Дождь ударил в лицо, как только она отстранилась от ~ прикрывавшего ее
тела, глаза скользнули по двум закутанным в плащи фигурам, которые, склонившись
к лошадиным холкам, крадучись пробирались рядом с ними между деревьями. Слева
ехал Стефан Уэстморленд, справа — Арик. Тетушка Элинор сидела в седле прямо как
палка, глядя на Дженни с ободряющей улыбкой, и выражение ее лица откровенно
свидетельствовало, что она счастлива находиться где угодно, лишь бы не во
вдовьем доме. На мостках прошлой ночью она ухитрилась шепнуть, что обманом
заставила герцога взять ее с собой, но, кроме этого, Дженни ничего не узнала.
Собственно говоря, кляп у нее вытащили только после того, как она заснула.
