— Ежели ты разбираться не хочешь, я могу выступить вместо
тебя, — лихорадочно вызвалась она. — Я с незапамятных времен наблюдала, как
заседает в суде мой отец, и знаю, как это делается.
Ройс оглянулся на управляющего;
— Совершите обычные формальности, а жена моя вынесет
приговор.
Сэр Альберт крепко стиснул зубы, но отвесил почтительный
поклон:
— Как пожелаете, ваша светлость. Толпа расступилась,
пропуская их, и Дженни заметила, что все стоявшие со стороны Ройса отпрянули
гораздо дальше, чем требовалось для прохода, стараясь держаться вне пределов
его досягаемости.
Когда они вышли в центр широкого круга, сэр Альберт, не
теряя времени, приготовился вершить правосудие. Сверля ледяным взглядом
перепуганного парнишку, управляющий объявил:
— Ты виновен в злодейском нападении на госпожу Клеймора, в
тягчайшем преступлении по английским законам, за которое должен был понести
наказание еще вчера. Для тебя это было бы лучше, чем поджидать до сего дня, —
сурово заключил он, вселив в Дженни мимолетное ощущение, что сэр Альберт сим
приговором превратил данную Рейсом отсрочку в умышленную пытку.
По щекам паренька лились слезы, а женщина с краю толпы, в
которой Дженни мгновенно признала мать ребенка, закрыла лицо руками и принялась
всхлипывать. Ее муж стоял рядом, окаменев, с болью глядя на сына.
— Ты отрицаешь это, мальчик? — отрывисто спросил сэр
Альберт.
Мальчик с трясущимися от безмолвных рыданий худенькими
плечиками отрицательно качнул опущенной головой.
— Говори!
— Н-н-н… — Он дернул плечом, утирая со щеки рукавом грязной
рубахи унизительные слезы. — Нет. — Так-то лучше, — почти мягко проговорил
управляющий, — ибо, умерев с ложью на душе, ты заслужил бы вечное проклятие.
При упоминании о смерти всхлипывающая мать мальчика
вырвалась из удерживавших ее рук мужа, бросилась к сыну, обняла, прижимая к
груди его голову.
— Так убейте его и покончите с этим! — в отчаянии прокричала
она, оглядываясь на вооруженных мечами стражей. — Не пугайте его! — задохнулась
она, укачивая ребенка в объятиях. — Разве не видите, как он боится… —
сокрушенно продолжала она стихающим до дрожащего шепота голосом. — Пожалуйста…
я не хочу, чтобы он… боялся.
— Приведите священника, — бросил сэр Альберт.
— Я не совсем понимаю, — холодно перебил Ройс, отчего мать
крепче прижала к себе сына и сильней зарыдала, — зачем нам понадобилось слушать
мессу в столь неподходящий момент.
— Священник необходим не для мессы, а для исповеди, —
пояснил управляющий, не догадываясь, что Ройс нарочно ошибочно истолковал его
требование послать за братом Грегори.
Обратившись к матери, сэр Альберт заметил:
— Я думал, твой сын-злодей, естественно, пожелает получить
последние дары церкви.
Не в силах вымолвить слово сквозь слезы, женщина беспомощно
кивнула.
— Нет! — рявкнул Ройс, но мать истерически взвизгнула:
— Да! Это его право! Он имеет право получить отпущение перед
смертью!
— Если он и умрет, — бесстрастно и медленно молвил Ройс, —
то лишь задохнувшись в ваших объятиях, мадам. Отойдите и д??йте ребенку дышать.
Надежда мелькнула на ее лице… и угасла при взгляде на
угрюмые лица в толпе, когда она поняла, что никто не разделяет ее мимолетного
чаяния милости.
— Что вы собираетесь с ним сделать, милорд?
— Это не мне решать, — сдержанно отвечал Ройс, вновь
охваченный гневом при воспоминании, какими прозвищами они вчера награждали его
жену. — Поскольку от руки его пострадала моя жена, она и решит.
Мать зажала рукой рот, устремив испуганный взгляд на Дженни,
и та, не в силах больше смотреть, как несчастная женщина мучится
неизвестностью, повернулась к мальчишке и поспешно, почти дружелюбно спросила;
— Как тебя зовут?
Он глядел на нее полными слез глазами, дрожа всем телом.
— Д-джейк, м-миледи…
— Понятно, — пробормотала Дженни, лихорадочно соображая, как
поступил бы в таком случае ее отец.
Она знала, что проступок нельзя оставлять безнаказанным,
чтобы не породить новых преступлений и не позволить людям счесть ее мужа
слабым. С другой стороны, и суровость тут неуместна, особенно если учесть
нежный возраст ребенка.
— Бывает, что иногда мы, будучи чем-нибудь очень
взволнованы, совершаем нечто помимо своей воли. Разве не так было дело, когда
ты швырнул кусок грязи? Может, ты не собирался в меня попасть?
Джейк дважды судорожно перевел дыхание, и кадык его
прокатился вверх и вниз по длинному костлявому горлу.
— Я… я… — Он посмотрел в застывшее лицо герцога и с
несчастным видом признался:
— Я всегда попадаю в цель.
— Правда? — уточнила Дженни, выгадывая время в яростных
поисках решения.
— Да, мэм, — подтвердил он мрачным шепотом. Могу попасть
камнем кролику между глаз и убить до смерти, если он так близко, что можно
прицелиться. Я никогда не промахиваюсь.
— В самом деле? — с уважением переспросила Дженни. — Я один
раз попробовала подбить кролика с сорока шагов и убила.
— Да ну? — с взаимным уважением переспросил Джейк.
— Да… Впрочем, не важно, — поспешно одернула она себя,
заметив упрек в сухом взгляде Ройса. — Ты ведь не хотел убить меня? — спросила
она и, чтоб глупый мальчишка не вздумал подтвердить, быстро добавила; — Я хочу
сказать, ты ведь не хотел на веки веков запятнать свою душу грехом убийства?
На это он бешено замотал головой.
— Так что скорее всего ты просто поддался порыву, верно? —
настаивала она, и, к несказанной ее радости, он наконец кивнул.
— И ты, конечно, гордился умением попадать в цель и, наверно,
хотел всем хоть чуть-чуть его показать? Он поколебался и снова судорожно
кивнул.
— Ну вот видите! — заключила Дженни, оглядываясь на замершую
в ожидании толпу, и с облегчением возвысила голос:
— Он не задумывал серьезного зла и не питал преступных намерений.
— Обернувшись к Джейку, она строго продолжила:
— Однако тебе придется понести наказание, и раз уж ты такой
меткий, по-моему, этому таланту надо найти лучшее применение. Итак, Джейк, в
течение следующих двух месяцев ты каждое утро станешь помогать мужчинам
охотиться. А когда не будет нужды в свежем мясе, тебе придется приходить в
замок и помогать мне. За исключением воскресений, конечно. Если же твоим…
