– Да, и на это есть вполне объяснимые причины. У меня свой
самолет. Я никогда не летал коммерческими рейсами от Чикаго до Сен-Мартена и
понятия не имею, сколько посадок делает самолет.
В ответ Кейт подняла изящно изогнутые брови, и Митчел едва
сдержал улыбку: уж очень она походила на хорошенькую учительницу, ожидавшую,
пока нерадивый ученик запутается в собственной лжи.
– Немного труднее объяснить, почему я заявил, будто ничего
не знаю о Чикаго. Когда я учился в школе, родители одноклассников часто
спрашивали, не родственник ли я чикагским Уайаттам. Все они пытались
определить, насколько влиятельны мои связи, а, следовательно, достоин ли я
дружить с их сыновьями. Обычно я отвечал отрицательно. Но за несколько недель
до нашей встречи Сесил публично признал меня, и внезапно я стал одним из
знаменитых чикагских Уайаттов. Мне это не понравилось. Мало того, я взбесился.
– Ты и без них всего добился в жизни, – кивнула Кейт.
– Ну... почти так. Когда мы впервые увиделись, ты жила в
эксклюзивном отеле, где все постояльцы, как правило, очень богаты. А когда
упомянула Чикаго, я стал опасаться, что ты либо будешь ослеплена моим
происхождением, либо начнешь перечислять наших общих знакомых.
Кейт снова кивнула, но Митчел так и не понял, действительно
ли она поверила, что это истинная причина, почему он оказался настолько
скрытен.
– А в тот день, когда мы проплыли мимо яхты Бенедикта? Когда
я продолжала твердить, что это мой любимый актер, ты просто слушал, не пожелав
упомянуть, что он не только твой близкий друг, но и позволил тебе жить на его
яхте.
– Виновен, но прошу снисхождения, – покаялся Митчел с рассеянной
улыбкой.
До него все с большей ясностью доходило, что эта прелестная
разгневанная рыжеволосая фурия была все той же ирландочкой, которая опрокинула
на него «Кровавую Мери», очаровала, заколдовала и похитила его сердце. И
выносила его ребенка. С самого начала они были предназначены друг для друга. И
тогда, и сейчас. Для Митчела это было так очевидно, что ему страшно захотелось
рассмеяться, схватить ее в объятия и начать доказывать эту простую истину, но
он мудро воздержался, поняв, что сейчас она чрезвычайно на него сердита.
– Впрочем, объяснения по поводу Зака Бенедикта не так уж и
важны, – пробормотала она, пытаясь вывернуться и схватить со стола его стакан.
– Почему же? Я могу объяснить, – заверил Митчел, коснувшись
ее руки.
Кейт поколебалась и, выпрямившись взглянула ему в глаза:
– Насколько я припоминаю, – продолжал он, – меня так и
подмывало рассказать тебе обо всем, но я собирался на следующий же день взять
тебя на борт «Джулии».
– Так и подмывало? – повторила она, нерешительно улыбаясь
одними глазами.
– Думаю, это была ревность. По крайней мере, мне так
показалось.
Ее губы дрогнули от смеха, и Митчел расплылся в ответной
улыбке.
– Правда, я не испытывал ничего подобного с самой юности, но
успел хорошо запомнить, что это такое.
И поскольку она немного успокоилась, он постарался заставить
ее понять, что в действительности случилось в тот день, когда они должны были
встретиться на пристани. Но чем дольше он говорил, тем сильнее она сжималась то
ли от недоверия, то ли от неприязни.
– Сразу, после того как ты уехала на Ангилью, позвонил мой
племянник и сообщил, что нашли тело брата. Я выписался из отеля, собираясь
лететь в Чикаго, но договорился с Заком, чтобы тебе позволили совершить круиз
по островам на его яхте. Сам я намеревался летать туда и обратно каждый день,
чтобы мы вдвоем могли проводить ночи на яхте. Я ждал тебя на пристани в
Филипсберге, пока не стемнело. Потом позвонил ветеринару, и он пояснил, что ты
с каким-то мужчиной забрала Макса несколько часов назад. Увидев тебя на
благотворительном вечере, я ощутил себя безжалостно брошенным любовником, хотя
в то время и утверждал обратное. Как, по-твоему, легко мне в этом признаваться?
– Митчел, но все это больше не имеет значения...
– Ты не веришь мне?
– Скажем так: мне гораздо легче простить тебя, чем поверить.
И оставим эту тему.
Митчел был потрясен, но не рассержен.
– Неужели ты скорее поверишь Эвану, чем мне?
Кейт отвернулась, не в силах смотреть на него. Все,
сказанное им, невозможно вынести. При мысли о том, что он действительно
собирался каждый день летать на острова, чтобы быть с ней, сердце замерло. При
мысли о том, что он любил ее также сильно, как она его, внутри все сжалось. При
мысли о том, что он испытал на благотворительном вечере, когда она показала ему
обручальное кольцо, горло стиснуло судорогой.
Сейчас она была опасно близка к истерике. За последние
двенадцать часов ей уже довелось пережить муки матери, потерявшей ребенка, и
смятение женщины, в чьей жизни вновь появился бывший любовник. Неужели, доверившись
Эвану, она упустила счастье всей своей жизни? Смириться с этим было невозможно.
Митчел заметил, как с ее щек сбежала краска. Увидел, как на
ресницах повисли слезы. И понял, что происходит с ней в эту минуту. Поэтому
широко улыбнулся и приподнял ее подбородок.
– Ты устала. Давай решать все головоломки завтра.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Предлагаю немного отдохнуть, а утром мы все обсудим
заново. Ну а пока нам нужно перевезти тебя и Дэнни в такое место, куда не так
легко попасть.
Кейт поняла, что забота о повседневных делах надежно
отвлечет ее от тревожных мыслей.
– Моя подруга Холли живет в небоскребе со швейцаром и
охранником.
У Митчела на уме было совершенно другое, так что он
постарался, как можно больше усложнить задачу.
– А у нее есть отдельные комнаты для Калли и няни Дэнни?
Возможно, тебе придется не одну неделю жить там, пока Билли не поймают.
– У нее только одна гостевая спальня.
– Вот видишь! – не удержался Митчел – В таком случае, я
отдам необходимые распоряжения. Все, что остается тебе, – собрать все вещи, и в
десять часов Калли тебя заберет.
– Согласна, – ответила она с усталой благодарной улыбкой.
– Есть на чем записать? – спросил он, взяв ее за руку и
подводя к бару, где отыскал салфетку, написал номера своего сотового и
домашнего телефона Фаррелов, а также номера, которые продиктовала ему Кейт.
– Как же твой ужин? – вспомнила Кейт, сообразив, что он
сейчас уйдет. – Не понимаю, куда все подевались. Сейчас посмотрю...
